Пустоцвет
Шрифт:
— Я хочу сделать ей так же больно, как больно мне. Не успела уйти, как легла с другим! А если она с ним и до развода встречалась? У меня за спиной? — Дмитрий сжал челюсти, катая желваки.
— Дмитрий Николаевич, вы знаете, какое животное самое опасное? — неожиданно спросил адвокат.
— Что? А… Откуда я знаю? Медведь, волк, крокодил, носорог, слон. Тигр или лев? Черт, причем тут это?
— Самый опасный зверь на земле — мать, защищающая своё потомство, — мягко продолжил адвокат. — Не важно, мышка это, ворона, женщина, львица или оса — при угрозе её ребенку любая мать становится
— К чему мне эти знания?
— Этот ребенок для Афанасьевой — долгожданное чудо. Любого, кого она заподозрит в возможной угрозе для ее малыша, она в асфальт закатает. Поверьте, я знаю, что говорю. Пожалуйста, прислушайтесь и не связывайтесь. Живите, как жили, ничем не выдавая, что знаете о беременности. Я сам присмотрю, и все устрою.
Юрист внимательно смотрел в лицо Сомову.
Дмитрий глубоко вздохнул и разжал руки.
— Хорошо.
— Вот и замечательно! Помните — я всецело на вашей стороне! — улыбнулся адвокат.
— Конечно, я же вам плачу такие деньги! — буркнул Дмитрий. — Вы уверены, что сумеете предотвратить любую опасность?
— Я буду внимательно за ней присматривать, — повторил Прохоров. — Как уже говорил, при первом удобном случае сделаем тест. Не переживайте, все разрешится лучшим образом. Женщина ради этого ребенка на Марс согласится уехать, лишь бы его у нее не забрали, лишь бы их оставили в покое. Если бы она собиралась вас шантажировать. Вас или второго партнера, она сразу указала бы, кто отец. И уже сообщила бы вам или ему о «счастливом» событии.
— Возможно, она сама не знает, от кого понесла, поэтому хочет дождаться родов, посмотреть, на кого младенец будет похож?
— Этот вариант мы тоже не будем исключать. Я присмотрю, — в третий раз повторил юрист. — Вам не о чем переживать, поверьте. После разговора с гинекологом я уверен — этот ребенок нужен Афанасьевой сам по себе, а не как доступ к его отцу.
— Хорошо, я сделаю, как вы советуете, — согласился Дмитрий.
Он ничего не мог с собой поделать.
Три дня подряд приезжал к зданию Квадро, дожидался, когда Мария выйдет, а потом, как бы, случайно, перехватывал ее по пути к остановке.
— У меня работа неподалёку, как раз в это время я тоже заканчиваю и еду домой, — объяснял он Маше. — Почему бы не подвезти, если мне по пути?
«По пути — три раза ха-ха! Слышал бы Юрка!»
Чтобы подвезти Марию, он делал крюк в половину города, но Маше этого знать не полагалось.
Наверное, женщина понимала, что он не просто так «мимо проезжал», но вела себя, как ни в чём не бывало. Никаких авансов и надежд не давала — ровное, абсолютно дружеское общение.
В пятницу Георгий маялся с трех часов пополудни, уговаривая себя, что сегодня он не поедет, задержится на работе. Но воображение подкидывало картинки, как беременная Мария, утопая в снежно-водяной каше, покрывавшей тротуары, пробирается до остановки, а потом стоит, мерзнет, ожидая троллейбуса. И полыхнул злостью, вспомнив, как недавно женщина поделилась, что при разводе супруг
Совет мужчины отогнать автомобиль на станцию ТО, разобраться, в чем причина, Мария восприняла без энтузиазма.
— Некогда, да и денег жалко. Сначала квартиру куплю, потом машиной займусь, — ответила Маша и продолжила добираться на работу на общественном транспорте.
Ясно — надо самому браться. Кстати и праздник на носу — будет подарок. Только, ключи же нужны, техпаспорт?
За этим — к Надежде Львовне.
Женщина открыла дверь и не удивилась, обнаружив за ней взъерошенного Корнева.
— Долго же ты шел, — упрекнула она Гошу.
— Долго? — удивленно переспросил мужчина. — Не понимаю.
— Раздевайся, проходи на кухню, почаевничаем, — махнула рукой учительница.
— Да я, собственно, по делу. Ну и — посоветоваться, конечно. Времени не много, чаи распивать, — замялся Георгий.
— Проходи, говорю. Полчаса погоды не сделают. Чай у меня хороший, а к нему печенье найдется. Руки мыл? — строгий взгляд, и Гоша, смутившись, развернулся на полдороге, толкнув дверь в ванную.
— Слушаю, — Надежда Львовна поставила перед бывшим учеником чашку, придвинула сухарницу с печеньем, сахарницу и розетку с вареньем.
— Такое дело… Не знаю, как начать…
— С начала, Егор. И не мямли, не к лицу. Четко, твердо, по существу!
— Я хочу отремонтировать машину Марии, — выпалил Корнев и замер, ожидая реакции учительницы.
— Хорошее дело, — осторожно заметила она. — И в чем проблема?
— В Маше. То есть, в Марии. Я хочу сделать ей сюрприз. К празднику. Нужны ключи и техпаспорт. Еще — квитанция со стоянки, без нее не отдадут машину.
— Ага, — женщина на секунду задумалась. — Сейчас Маше позвоню. Не прыгай, не выдам!
Георгий опустился обратно на стул и вцепился в чашку с чаем, ожидая, чем все завершится.
— Маша, у меня вопрос, — бодро начала хозяйка, — где у тебя ключи от машины и документы на нее? Нет, не покупатель. Один мой ученик может посмотреть, что с автомобилем, но для этого ему нужно отвезти его на станцию. Бесплатно, Маша! Нет, не придумываю. Думаю, за пару дней управится. Хорошо.
Георгий замер.
— Все в порядке, сейчас принесу, — учительница скрылась в комнатах. — Вот, держи.
— Я сюрприз хотел, а так она будет ждать, — вздохнул мужчина.
— Дурак ты, Гоша, хоть и умный! — беззлобно ответила женщина. — Забрать, ничего не спросив, нельзя. Это чужая вещь, а ну, как хватится Мария, как мы выглядеть будем? Я — по комнате и ее вещам шарила, ты — увез. Для милиции, считай, украли.
— Полиции, — машинально поправил Корнев. — Нет уже милиции.
— От перестановки слагаемых сумма не меняется, — отмахнулась Надежда Львовна. — Сюрприз и будет, когда ты преподнесешь Машеньке исправленную машину. Не дело ей по троллейбусам толкаться, в её-то положении.