Пустой каприз
Шрифт:
— Оставить вас с Питером одних? Даже не думай. Это семейная поездка. Мы едем втроем. И не возражай мне. Кроме всего прочего, вам без меня не обойтись. Во Фрисландии почти никто не говорит по-английски.
Йост не стал уточнять, что фризы и по-голландски говорят так, что их никто не понимает. То, что Дейзи знает язык, он вообще запамятовал.
— Кроме того, мне надо быть вместе с вами. Я хочу побыть с вами, — поправил он себя.
Это говорил тот Йост, которого она понимала и любила, которому можно было полностью довериться. Это был человек,
Напряжение отпустило Дейзи. Когда ее бывший муж пребывал в таком состоянии, спорить с ним было бесполезно. Это все равно что останавливать голыми руками поезд. Ей нравились эти его решительно-благодушные настроения. Сразу после приезда он был так жесток с ней, не подпускал и близко к своей душе. А сейчас ледяная стена стала таять. Сквозь нее стал пробиваться свет, и потянуло теплом.
Он пойдет на все ради сына. Зря она так волновалась по этому поводу. Все еще будет хорошо.
— А как же твоя экспозиция на аукционе? — спросила она.
— Да Бог с ней! Есть дела поважнее.
Это было только частью правды. «Ван Бюренн флора» весь год готовилась к этому событию, бросать все сейчас было безрассудно.
— Послушай, Йост. Я не собираюсь умирать прямо завтра. Ты не можешь уехать и все бросить. Обещай мне, что с экспозицией будет все в полном порядке.
Он сердито поглядел на нее.
— Для тебя это так важно?
— Да, важно. Я не успокоюсь, пока не буду уверена, что ты не бросил из-за меня работу.
— Не понимаю я женщин, — развел он руками и улыбнулся той мальчишеской улыбкой, которая приводила ее в смятение. — Впрочем, мысль не нова. Я тебя никогда не понимал.
Йост оглянулся и посмотрел в окно. Лицо его стало бледным и напряженным.
— Если тебя это успокоит, скажу. Я не махну рукой на новую коллекцию, можешь быть спокойна. Если хочешь знать, я понял, в чем был стопор, и уже дал указания. Моим сотрудникам понадобится, по моим подсчетам, как раз неделя, чтобы выполнить их так, как следует. Если же возникнет какая-то неотложная ситуация, они направят мне телеграмму.
— Спасибо, Йост.
Он резко повернулся и недоверчиво посмотрел на нее.
— За что ты меня благодаришь?
Дейзи пожала своими узкими плечиками.
— За все, что ты сделал для Пита и для меня. Ты очень добр к нам.
— Добр? О Боже! — Йост застонал. — Ничего похожего. То, что я делаю, не имеет к доброте никакого отношения. Это просто необходимость. Это самое малое, что я могу для вас сделать.
И все же!.. Никогда она не чувствовала себя столь спокойной и благодарной. Это было такое облегчение — знать, что Йост понимает ситуацию и ведет себя так, как и подобает мужчине. Он даст Питеру все, что понадобится в ближайшие полгода: безграничную заботу, уроки мужества и истинную любовь.
— Но... — замялась Дейзи, подбирая слова, — это может многое изменить.
— Я догадываюсь.
— И Эйзе...
— Эйзе знает.
— Она не против, что ты берешь нас с собой?
— Дейзи, с ней
У нее сердце разрывалось от нежности и печали одновременно. Ей было так хорошо, что это почти нельзя было вынести.
— Мне так жаль, Йост...
— Перестань извиняться. Ты же это сделала не нарочно. Не думаю, что ты к этому стремилась и накликала на себя беду. И я не хочу, чтобы ты просила прощения за то, в чем совершенно не виновата.
— Но это может отразиться на тебе.
— Может. Отразится так отразится. Я мужчина, Дейзи, а не ребенок. И готов к тому, что жизнь полна трудностей. Я никогда не искал простых и легких путей, не боялся разочарований. К тому же не в моих правилах признавать поражения. И не в твоих тоже. Ты со всем справишься.
7
Они добрались до Лоуварена к пяти вечера. Три часа в машине утомили Питера, да и сама Дейзи чувствовала, что ей не по силам сейчас идти осматривать город. Не хочется также приводить себя в порядок, чтобы идти в какой-нибудь респектабельный ресторан. Они остановились в простой и уютной гостинице «Фризский лев» и решили провести вечер тихо и спокойно в семейном кругу.
Приветливый хозяин предложил им на выбор: или спуститься пообедать в зал, или же заказать еду в номер. Йост, который бывал здесь и прежде, предложил поесть в зале, пообещав, что такого копченого угря, как в этой гостинице, им нигде не удастся попробовать. К тому же здесь всегда была милая и ненавязчивая публика.
За обедом все в основном молчали, отдавая должное местным деликатесам, прекрасному белому вину и детскому напитку из лесных ягод. Даже Пит болтал меньше обычного, а вскоре стал клевать носом.
Дейзи хотела отвести мальчика в номер, но Йост остановил ее.
— Оставайся здесь. Я уложу его и вернусь.
Он подхватил сына на руки и понес наверх.
В зале было пусто, тихо и уютно. Дейзи подумала, что могла бы просидеть здесь всю ночь. Она наслаждалась незнакомым красивым местом и временным положением замужней дамы и счастливой матери. Никто и никогда не говорил ей раньше: «Посиди, я все сделаю сам»... Однако не стоило так уж расслабляться. Это было как-то нечестно. Поэтому, когда Йост вернулся в зал, она решила урегулировать финансовые вопросы, касающиеся этой поездки.
— Йост, — начала она, — я хочу рассчитаться с тобой за номер и за обед. Несправедливо, что ты взял на себя все расходы. Ты не должен этого делать. Тем более что я не самая бедная женщина в Англии и Голландии...
— Вот уж деньги меня сейчас волнуют меньше всего, — нетерпеливо перебил ее он. — Почему ты об этом говоришь? За деньги действительно можно многое купить. Это правда. Но вот счастье или душевный покой за них не купишь. Ты же не будешь с этим спорить? А это именно то, что всем нам сейчас нужно. Тишина и покой. Неделя полного отдыха всей семьей.