Пустой мир 3. Короны королей
Шрифт:
Авианосцы маточного типа были одними из крупнейших кораблей, превосходя по масштабам даже линкоры и супердредноуты, и в их ангарах находились не только эскадрильи бомбардировщиков и перехватчиков, но ждали своего часа даже отделения корветов и эсминцев, готоврые выступить в бой по первому приказанию. Большая часть кораблей находилась во внутренних отсеках, дожидаясь необходимой команды, чтобы мощные погрузчики подняли их со своих мест и доставили к отсекам для вылета, где занимали свои места члены экипажей и пилоты. Позже, проведя предполетную подготовку, люди поднимали машины в воздух и отправлялись на боевые задания.
Сейчас в ангаре проходили последние проверки корабли отделения корветов, готовящиеся
— Ты опять уезжаешь? — леди Миривилль стояла между охранными дроидами выделенными для ее сопровождения. На фоне тяжелых трехметровых боевых машин тоненькая фигурка пленницы в элегантном траурном платье с длинным шлейфом казалась игрушечной. Она держалась со спокойным достоинством, но влажно блестевшие глаза под опущенной вуалью и легкая дрожь пальцев в черных перчатках выдавали ее волнение. — Кажется, вот только снова увидела тебя, а ты опять уезжаешь куда-то…
— Есть вещи и события, ход и порядок которых мы не можем изменить, — ответил Эдвард, жестом отослав Де Семпри, бросившего тяжелый взгляд в сторону вдовы его бывшего сюзерена. По привычке проверяя, как закреплены украшенные белым золотом наручи, он позволил себе улыбнуться. — Мы можем только следовать по тому пути, что сами выбрали, но в наших силах либо задерживаться на каждом шаге, либо стараться пройти его как можно быстрее. Я постараюсь вернуться…
— Вы все так говорите, — ответила молодая женщина, снова опустив глаза, — всегда обещаете вернуться, оставляя нас одних, но не думаете, каково это ждать и понимать, что никак не можешь повлиять на события, изнывая от неизвестности, страшась услышать дурные вести.
— Я вернусь, — Эдвард улыбнулся и, вытянув руку, пальцем коснулся ее подбородка, заставляя поднять голову. — Обязательно вернусь, ведь на этом свете осталось еще очень много вещей, которые мне еще только предстоит попробовать. И Остезейский Союз вряд ли сможет меня остановить.
— Только возвращайся, — в последний момент она успела поймать его руку и сжать в ладони, насколько хватило сил. — Хотя бы ты не ври мне…
— Отведите вдовствующую графиню обратно в ее покои, — велел Эдвард охране, все-таки кивнув девушке на прощание. — И передайте мой приказ — она не должна ни в чем нуждаться.
Больше даже не оглянувшись, тристанский барон поднялся по спущенному трапу на борт транспортника. Корабль такого класса не подходил для дальних перелетов, но мог достаточно быстро добраться до кораблей Остезейского союза под командованием Линка, сгруппированных на другом участке и готовых к отбытию. За те дни, что они провели здесь, занимаясь ремонтом и пополняя численность экипажей и десантных войск, многое изменилось. Известия о разгроме сил Вассария распространялись все дальше и дальше, добравшись, естественно, и до ушей Совета, теперь решавшего, что делать. Правители Остезеи хоть и числились дворянами, но повели себя как настоящие торговцы, пытаясь выжать максимум выгоды из сложившейся ситуации, гораздо больше волнуясь за вложенные средства, чем за свою честь, оскорбленную предательством одного из командиров. Эдвард отлично
— Сколько времени у нас до конца перелета? — активировав панель корабельной связи, поинтересовался он у пилотов.
— Меньше двух часов, господин, — сообщил один из пилотов, — Если не будем переходить на прыжковые двигатели и оставаться на крейсерской скорости. Сами понимаете, здесь разогнаться не получится…
— Не торопитесь, времени дотаточно, — согласился Эдвард, усаживаясь на свободное место. В кают-компании корабля сейчас было пусто, других пассажиров на борту не было, а солдаты его охраны и взятого в качестве дополнительного сопровождения ударного отряда занимались проверкой снаряжения и вооружения, воспользовавшись представившейся возможностью. Покидать свои каюты они не торопились, так что Эдвард оставался в гордом одиночестве, разбавив его только лишь бутылкой коньяка далеко не лучшего качества из корабельных запасов. И все же это было лучше, чем ничего. Налив бокал, он добавил: — Мы никуда не торопимся…
Перед глазами снова всплывал вчерашний разговор с фларским графом, точнее, то возмущение, которое он высказал по поводу недавно принятых решений. Тогда Эдвард в штаб явился сам, без приглашения Дэлая, но не пропустить его не посмели, поэтому первым делом он ворвался в комнату, где претендент вел переговоры со своими ближайшими генералами, просто растолкав охранников.
— Господин граф, может быть, вы соизволите объяснить свое решение лично? — поинтересовался Эдвард с ходу, стараясь вести себя максимально сдержанно, а не выплеснуть разом все накопившееся возмущение. — Например, объяснить присутствие в штабе личности под именем Вассария Гельского? Меня крайне интересует этот вопрос!
Граф остановился, оборвав разговор со своими подчиненными, и внимательно посмотрел на Эдварда, все так же стоявшего в дверях, в парадном мундире, но при оружии. Остальные офицеры, стоявшие в этот момент вокруг голограммной карты, тоже повернулись в сторону барона. Граф, выждал несколько секунд, раздумывая, как отреагировать на такое вторжение, и все же кивнул.
— Оставьте нас одних, продолжим совещание чуть позже, — велел он своим генералам, жестом приказав им покинуть помещение. Дождавшись, когда последний из них пройдет мимо Эдварда и закроет за собой дверь, Дэлай присел на край стола, — Что ж, подобных эмоций с твоей стороны следовало ожидать, мой друг.
— Эмоций? — тристанский барон буквально сплюнул это слово. — И каких же эмоций вы ждали от меня, господин граф, взяв под свою защиту человека, который еще недавно сражался против вас? Человека, который повесил одного из ваших союзников, моего друга, и в конце концов, человека, которого я поклялся убить?
— Может быть, вы сейчас перестанете забросывать меня претензиями, и выслушаете меня, барон? — тоже более холодным тоном заметил фларский граф. — Я понимаю, что вы испытали, когда услышали весть о том, что теперь Вассарий мой вассал, но вы должны смотреть шире, чем только ваши собственные взгляды… Не стоит идти на поводу у собственных эмоций…
— Плевать я хотел на эмоции, — ответил ему Эдвард даже резче, чем хотел, отмахнувшись рукой, — слишком много ошибок уже допущено из-за них. Только от своих клятв я отказываться не намерен! Я поклялся, что этот человек закончит свою жизнь на виселице, так же как Рокфор, и вы были рядом со мной в тот день, когда я сказал эти слова. Однако сейчас вы спокойно делаете его своим вассалом и обещаете таким образом свою защиту. Это даже не плевок в мою сторону, это публичное оскорбление, несмотря на то, что я уже сделал для королевства и для вас лично!