Пустынный океан
Шрифт:
— Значит, ты действительно видела Богиню?
— Да, видела…
— Сделка…
— Да. Но прошу, не говори об этом больше никому. Хорошо, Джувиал? Мой любимый шестой муж.
Они были в коме уже неделю, и очнулись только сегодня. Мы все боялись за них, ведь все произошло так внезапно. Первым упал Валефор. Впервые из его глаз хлынули слезы, он схватился за сердце и рухнул наземь. Его сильно трясло, изо рта пошла кровь, и сначала все решили, что орлы сумели его каким-то образом отравить. Но за ним на следующий день последовал и Баал. Он начал задыхаться и держаться за живот. Его хвост начал истончать яд, и мы даже не могли подойти к нему, чтобы помочь. В тот момент я решила, что что-то
А затем…Альфинур…У него пропал голос, глаза поблекли и…Он пропал. Его нашли через несколько дней на границе — раненого и почти изрубленного. Его ввели в искусственную кому, чтобы он смог выжить, и тогда мое сердце сжалось от ужаса. Это значит, что Эолин…мертва? Я не хотела в это верить, молилась каждый день, ждала того дня, когда они очнутся, и они очнулись. Бледные, серые, будто спустились за это время в самую преисподнюю, чтобы вытащить оттуда свою возлюбленную.
Они не разговаривали. Просто потому, что не могли. Но их взгляд был спокойным. Вскоре Валефор и вовсе взял в руки лист и перо и попросил о том, чтобы их переправили в Северную Империю. Это было маловероятно, ведь теперь границы сильно охраняли, но в их глазах была мольба. Артефакт исчез, бороться больше не за что, и теперь основные силы можно бросить на то, чтобы пробить эту охрану на границе. Да и Эолин…Что же с ней случилось?
В любом случае глава фениксов и сам отдал приказ, по которому весь клан уходит в Северную Империю. И теперь мы собираем немногочисленные вещи, чтобы уйти отсюда к лучшей жизни. Мы очень скоро встретимся, Эолин.
Подожди нас совсем немного.
Глава 29
Колеса повозок скрипели, содрогаясь при встрече с камнями, усыпанными снегом. С огромного поля, по которому шел немногочисленный строй, открывался вид на замерзшее в низине озеро, над которым склонились ледяные ивы. Кое-где пробивалась желтая трава, что в этих краях была крайне морозоустойчива, а в посеревших небесах кричали улетающие в теплые края птицы. Мрачный и угнетающий пейзаж, который осветлял лишь снег, скрипящий под ногами. Холодно. Клубы пара, выходящие изо рта вместе с теплым дыханием, еще долго витали в воздухе, закручиваясь в спирали. Нормальных перчаток не было, и немеющие руки можно было согреть, лишь сунув их в карманы теплых шуб, которые тролли когда-то делали из шкур зверей. Склад с валенками сожгли во время нападения, и даже ноги пришлось обматывать мелкими шкурками, закрепляя все прочными веревками. На привалах я спала в шерсти обращенного Барбатоса, а во время самого похода грелась от огненных сфер, которые создавал Джувиал, и все же кончиками пальцев я чувствовала тот холод, что погубил немало путешественников.
Эофия в последнее время плохо спала. Стоило мне передать её в чужие руки, чтобы согреть заледеневшие свои, как она тут же просыпалась, сжимая в тиски мое сердце своим громким криком. Соски были искусаны и сильно болели, настолько жадно моя крошка требовала молока, и со временем кормление превращалось в настоящую пытку для меня. Внутри продолжала накапливаться жаждущая вырваться наружу сила, мощь которой вначале пугала меня. Вся вода этого мира теперь подвластна мне, но пока я даже не могла правильно этим распоряжаться, однако, показывать эту слабость я не имела права.
Они называли меня Богиней. Даже не посланником Небес, а Богиней. Я подходила по описаниям одной громогласной легенды, которую многие народы почитали как предсказание. В ней девушка пожертвовала своей жизнью, а после вновь возродилась из пепла,
— Холодно, — сказала я, чтобы нарушить скрип немногочисленных повозок.
— Дальше будет еще холоднее. К тому же рядом горы, — Джувиал отряхнул воротник от снега, что неустанно шел с серого неба.
— Правильно ли я решила идти туда? К нашей деревне…
— Даже не сомневайся в собственном выборе, ты все сделала правильно. Столица Севера сейчас наполнена смутой, все-таки последний герцог умер. И наше появление все усугубит. В то время как наша деревня довольно далеко от центра, месторасположение хорошее, да и жителей немного. Наша помощь им впору будет.
— Мы прошли немного деревень, — Ориас, что нес рядом со мной на руках дочку, обратился к демону, — однако, если другие поселения находятся в таком же состоянии, то Север не выстоит войну и падет первым. Наверняка, Харран нападет, как только снег растает.
— К сожалению, да. Правящей ветви здесь теперь нет, действующий Совет довольно стар, народ беден. А времени слишком мало.
— Знаю, что прозвучит слишком самоуверенно, — Барбатос поправил на мне пуховой платок, — но ведь мы могли бы собрать этот разрозненный народ под своим началом.
— Проще сказать… — Ориас усмехнулся и прижал к себе Эофию, когда навстречу подул ветер.
— Собрать? — эта идея показалась мне настолько масштабной, что даже неосуществимой. Однако, что за искра надежды зародилась внутри? Возможно, это оттого, что я слишком верю в полученные силы, но…
— Да, народ хоть и разрозненный, но очень сильный и верный. Нажав на нужные рычаги, мы сможем объединить его!
— Хитрый лис, — Ориас снова улыбнулся, — в таком случае мы возьмем на себя больше, чем сможем унести.
— В этом есть смысл, но тогда большая часть забот ляжет на Эолин, — мы все повернулись к демону, — ты олицетворение Богини, и народ придет к тебе только тогда, когда убедится в этом. Более того ты и демон, и русалка, а эти расы сейчас преобладают на Севере. Тролли тоже на нашей стороне.
— Когда-то мы просто хотели убежать…И вот теперь думаем над тем, чтобы повести этих людей к войне. Надеюсь, что полученных сил хватит на то, чтобы избежать жертв… — я улыбнулась хмурым лицам. — К тому же, скоро нам обязательно помогут.
— Значит, ты согласна с тем, чтобы стать…герцогиней этой страны? — Ориас настороженно посмотрел мне в глаза.
— Я не стану ей. Но хотя бы помочь Саэру я хочу…
— Зачастую народ не понимает, что его хотят спасти. Пусть первоначальной задачей будет спасти себя.
— Хорошо, пусть будет так.
Снег все продолжал покрывать землю белоснежной скатертью. В этом хладном спокойствии я впервые почуяла едва уловимый запах приближающейся войны. Быть может, всего лишь дым, идущий из далекой избы, быть может, очередная пророческая тень, подаренная мудрой Богиней.
— Просыпается, — разочарованно произнес маар, отдавая мне шевелящийся сверток. Эофия пыталась вытащить свои кулачки наружу. Она снова хотела есть…
Уже месяц спустя деревню было не узнать. На месте разрушенных и сожженных изб возвышались строящиеся дома, работа кипела, и тишину наполняли гул, жужжание пил и грохот падающих бревен. Местные жители с серыми лицами оживились и рассказали обо всем, что происходило здесь последние года. Они жили в бедности, выживая лишь на одном молоке от худосочных коров да на яйцах от кур, которых пытались разводить. Этим же сейчас питалась и я сама, однако, чем больше времени проходило, тем больше я понимала, что еда мне…не нужна. Все меньше я поддавалась эмоциям, все больше тело брали под контроль спокойствие и странная уверенность в собственных действиях.