Пустырь

Новер Анна

— Ты очень сильный, правда. Герой.

Я слышала, как он ухмыльнулся.

— В том, чтобы убивать того кто на тебя нападает нет ничего героического — это обыкновенный инстинкт. Представь, что тебе бросают мяч. Ты либо отобьешь, либо поймаешь. И сделаешь ты это прежде, чем успеешь что-либо сообразить.

— Ты остался человеком, несмотря на весь ужас войны. В этом твой героизм, — подняла голову, встречаясь с бездонным серым взглядом.

Сложно было понять, о чем именно он думал в это мгновение. Ни одной эмоции не было на его лице. И именно такой взгляд обычно вселяет животный неподдельный ужас в людей. Хэдер просто молча, всматривался в мое лицо,

а внутри меня в этот момент что-то ежилось от пронизывающего холода.

— В такие моменты как сейчас, когда ты так восхищенно смотришь, мне действительно кажется, что человек во мне выжил, но это иллюзия, — Хэдер медленно покачал головой. — Я погиб уже очень давно.

Опустив запрокинутую наверх голову, я некоторое время пыталась успокоить взрывную смесь эмоций внутри.

— Ты теперь купаешься в чувстве вины и самокопания, угадал? — чуть подвигав телом, Хэдер попытался меня растормошить, но я лишь крепче прижалась к его груди. — Давай свой следующий вопрос и кончай расстраиваться.

— Если тебе неприятно, то мы можем закрыть эту тему?

— Арина! — голос прозвучал твердо и с нажимом, а после уже более спокойно мужчина продолжил. — Я уже достаточно взрослый, чтобы не расстраиваться от подобных разговоров.

— Ну, хорошо, — было все же боязно продолжать эту тему. — У тебя на спине есть шрамы, под татуировкой. Откуда они? В тебя стреляли?

— Нет, — если бы моя голова не покоилась на его груди, я бы не ощутила легкой вибрации. Хэдер будто задрожал на долю секунды. — После огнестрела выжить почти невозможно. Либо заденут орган, либо умрешь от кровопотери. Это осколочные следы. Наступательная операция закончилась, мы вошли в захваченную деревню, точнее то, что от нее осталось. Кто-то из местных потрудился заложить взрывчатку. Во время взрыва погибло пять наших ребят и командир. Они шли первыми…,- и хоть речь его звучала четко, ровно и по военному, я ощущала всем телом, сколько сейчас боли у Хэдера в душе. — Взрыв был не сильный, но они оказались в самом центре. Если бы я не стоял спиной, то в тот день погибло бы два командира, — иронично хмыкнув, мужчина спустя какое-то время произнес. — Наверное, ангел-хранитель вспомнил про меня в тот день.

— Теперь понятно, почему у тебя набит череп.

— Да. Напоминание, что смерть гораздо ближе. У меня она буквально была за спиной.

— Это было очень больно?

— Что? Видеть, как погибают твои товарищи? Те с кем ты курил одну сигарету на двоих и кого клялся прикрывать. Да, это больно, — и зачем я только спросила такую очевидность. — А спина…спина- это всего лишь кусок тела. Честно говоря, я уже даже и не помню тех дней в палатке у полевого врача.

Его дыхание размеренно шевелило волоски на моем затылке. Хэдер молчал, погруженный в печальные воспоминания. По ошибке я расковыряла на его душе старую рану, которую он так старательно залечивал все эти годы. Молодой влюбленный парень, надевший военную форму ради брата-новобранца, жесткий военный командир, готовый отдать жизнь за свой отряд, безжалостный к врагам солдат, успешно выполняющий все задания. Все это было о нем, и все это говорило само за себя. И как бы Хэдер не старался похоронить свою душу, ему это не удастся.

Я резко открыла глаза от громкого крика, переходящего в хрип. Мгновение полной дезориентации, когда не понятно где сон, а где явь. Так бывает только от внезапного и неожиданного пробуждения.

Лунный свет, проникавший в комнату, освещал мужское тело рядом. Плотно сжатые зубы на побелевшем лице и шумное громкое дыхание.

— Тише-тише. Это сон,

просто сон.

Тут же присев на кровати я взяла в свои подрагивающие руки его ладонь. Всегда обжигающе горячая, сейчас его кожа была холодна. Успокаивающе, медленно я проводила по напряженным предплечьям, плечам, груди. Хрипящее шумное дыхание постепенно сходило на нет. Впервые я видела Хедера в таком потерянном и беззащитном состоянии. Оскалившись и закрыв лицо руками, он приходил в себя после ночного ужаса.

— Кошмар уже кончился, все хорошо.

— Нет, он не закончится никогда. Я живу в этом кошмаре уже четыре года, мышонок.

— Что тебе снилось?

— Ночь и коридор, разрушенного здания. Я бежал по нему, пока не…,-сквозь сжатые плотно зубы он втянул со свистящим звуком воздух. — Пока не появились они. Все те, кого я убил на войне. Они обступали меня с двух сторон, тянулись ко мне, трогали, смеялись и кричали. Вереница лиц. Коридор превратился в комнату полную крови.

— Боже это моя вина, не нужно было перед сном заводить тот разговор. Какая же я дура.

— Сон повторяется уже давно. Ты ни при чем.

Притянув мужчину ближе, я прижала его к своей груди. Мне хотелось полностью укрыть его в своих объятьях, но рук не хватило.

— Тшш, мой мальчик, я рядом, — с тихим шепотом я перебирала короткие волосы.

Отняв мою руку от головы, он поднес ее к своему лицу, запечатлевая мягкий поцелуй.

— Прости, я не дал тебе спать. Именно поэтому я уже давно сплю один.

— Нет-нет. Я никогда не спала более крепко, чем когда ты рядом, — подняв голову с моих колен, Хэдер сел рядом. — С тобой очень безопасно и ничего не страшно…

— Кроме меня самого. Ты ведь боишься меня, верно?

Провокационная ухмылка и долгий испытывающий серый взгляд.

— Верно, но не сейчас, — не разрывая зрительного контакта, я перебросила ногу через мужчину, садясь сверху.

Луна лишь усиливала эффект его хищного взгляда. От испуганного ночным кошмаром мальчика не осталось и следа. Вожак Хэдер снова был в строю. Собственническим движением мужчина взял меня за талию и чуть сжал. Я чувствовала, как его ладонь проскользив по моему бедру замерла, вызывая сотни мурашек. Хэдер сел таким образом, что наши лица оказались напротив. В ночной полутьме я видела лишь его темный силуэт.

— Говоришь, крепко спишь, когда я рядом, — и медленно сократив расстояние между нами, он коснулся меня поцелуем.

Нежно и томительно долго он целовал в начале нижнюю губу, а после впился в верхнюю. Я чувствовала как сильные и немного огрубевшие руки, приподняв ночнушку, скользят по спине. Рисуя на коже только одну ему известные картины, Хэдер углублял поцелуй. По-особенному нежно, мужчина приподнял меня, освобождая от неуместной одежды. Горячее соприкосновение тел заставляло трепетать. Обняв его за шею, я позволила мужчине проникнуть в меня.

— С тобой каждый раз будто первый.

Чувственно и нежно Хэдер брал меня в эту ночь. И на эту ласку отзывалась каждая частичка, каждый миллиметр меня. Покрывая шею и грудь поцелуями, он насаживал меня на свой член. Под стоны наслаждения наши тела переплетались. Его мягкие и горячие губы обволакивали мои, полностью унося из реального мира, оставляя во всей вселенной только нас двоих.

Счастливые мы уснули, когда за окном уже начинало светать. Прижавшись ко мне со спины, мужчина зарылся в мои спутанные после близости волосы. Его крепкая рука покоилась на моем животе, и во всем мире не было позы для сна лучше, чем сейчас. Ощущать его твердое тело за собой и знать, что ты любима.