Пустырь
Шрифт:
— Спасибо. И за завтрак тоже.
— Ох, какая вежливая отстраненность. Мы словно в восемнадцатом веке, — картинно вздохнув, Хэдер плавно придвинулся чуть ближе.
Успев сделать только испуганный вздох, я оказалась на пледе. Стремительно, но при этом мягко и безболезненно мужчина повалил меня на землю, нависая сверху. Он был настолько рядом, что я ощущала жар его дыхания на себе.
— Почему ты стесняешься меня?
Его голос прозвучал тягуче и хрипло, отчего сердце забилось еще быстрее. На инстинктивном уровне я ощущала
— Я не знаю, — ответив первое, что пришло на ум, я коснулась его мощной шеи, притягивая Хедера ближе.
Губ коснулось жаркое дыхание, и я сама, подавшись ближе, поцеловала его. Уже мало, что соображая, я осознавала лишь то, что не хочу заканчивать это сладкую близость. Волнение вперемешку с томительным желанием превращали мое тело в оголенный провод. Я чувствовала, как под пальцами, словно, отбойный молоток бьется сонная артерия Хедера, и как он напористо и жадно отвечает на поцелуй.
Мне хотелось большего. Хотелось всего его. Потянув футболку на себя, я оголила мужскую спину. Руки пустились исследовать его тело, чувствуя под ладошками тугие крепкие мышцы. Сколько первозданной силы было в этом мужчине. Неосознанно, на инстинктивном уровне ему хотелось подчиниться.
Переполнявшее меня возбуждение вырвалось наружу в виде негромкого стона. Грубо сжав мое бедро, Хэдер разорвал поцелуй. Откатившись, он лег рядом, шумно и прерывисто дыша. Гулкие удары сердца еще отдавались эхом в голове, когда я произнесла:
— Я что-то не так сделала?
— Не в этом дело, мышонок, — закрыв глаза, проговорил Хедер.
— Тогда почему ты остановился?
— Не хочу, спешить.
ЧТО? Спешить? Это звучало как издевка. Обычно девушки стопят и не хотят спешить, но не Хэдер. Я чувствовала его желание, а он мое, но что-то все же помешало ему. Только я не могла понять, что именно заставило его отступить. Бросив короткий, но красноречивый взгляд в ту сторону, где располагался этот загадочный человек, я поднялась на ноги.
Природа уже больше не наполняла душу трепетом и восторгом, и, сложив все принесенное обратно в сумки, через десять минут мы уже двигались по трассе. Прижав пищащий клубочек к груди, я почувствовала легкую успокаивающую вибрацию. Малыш, которому еще нужно было придумать имя, настолько умилял, что я невольно улыбнулась.
Оставшийся отрезок пути мы ехали в полной тишине. Хэдер внимательно следил за дорогой, лишь иногда я ощущала на себе его короткий беглый взгляд.
На одной из развилок наш внедорожник съехал с главной дороги, углубляясь в лесной массив. Так мы ехали минут пятнадцать по укатанной грейдером дороге, но ландшафт не спешил меняться.
— Мы не заблудимся? Мы проехали столько развилок, что я уже запуталась, — уже устав от молчания, я произнесла.
— Осталось совсем чуть-чуть.
Глава 16
Автомобиль
Бревенчатое, двухэтажное здание к крыльцу, которого вело несколько ступенек. На ступеньках стояли скульптуры каких-то зверей, которые невозможно было разглядеть из машины.
Мощные ворота, ведущие в гараж поднялись и мы Оказались внутри дома.
Взяв на руки котенка, я выбралась из машины. Гараж был явно больше и выше, чем у нас дома. Да и выглядел он более аккуратно. Отец постоянно в пылу вдохновения или усталости не складывал инструменты по местам. Часто даже его ремонтная одежда не висела на крючке при входе, а была скомкана в каком-нибудь ящике для гаечных ключей. Здесь же на полупустых стеллажах царил порядок.
Гараж находился ниже уровня первого этажа, поэтому чтобы попасть в дом, нам необходимо было подняться по небольшой деревянной лестнице. Отперев дверь, мужчина пропустил меня вперед.
Большая прихожая, перетекающая в кухню и невероятных размеров гостиную. Да вместо нее поместилось бы несколько жилых комнат, но прав был тот архитектор, который спроектировал это чудо. Единое пространство давало столько простора и света, что, даже находясь в здании, ты все равно ощущал невероятную свободу. Бревенчатый снаружи, дом изнутри так же был обшит светлым деревом.
— Как здесь прекрасно! — продолжая стоять на месте, я очарованным взглядом осматривала все вокруг. — Чей это дом?
— Я подарил его Герману несколько лет назад. Хотел, чтобы он побыл в уединении, отдохнул, — мужчина пожал плечами. — Но дом он не принял.
— Ого, я даже не думала, что ты настолько богат.
— Значит, я могу быть уверен, что ты со мной не из-за денег, — в его голосе улавливалась улыбка и, обойдя меня с правой стороны, мужчина прошел в прихожую.
— Ты добрый и заботливый — этого мне вполне хватает. И ещё красивый, — я прошла следом за ним.
— Немного наивно, но меня устраивает, — поставив передо мной пушистые персиковые тапочки, Райн выпрямился, притягивая нас с котёнком к себе. — Чувствуй себя как дома, мышонок. Я пойду, заберу вещи из машины.
Опустив малыша на пол и позволив ему изучать все, до чего дотягивалась его усатая мордочка, я переобулась и медленно, пройдя мимо лестницы, вошла на кухню. Как же все было чудесно: большой обеденный стол, поверх которого была постелена бежевая накрахмаленная скатерть, длинное окно во всю стену над столешницей, посуда, аккуратно расставленная на полках. Прикрыв глаза, я медленно провела пальцами по спинке стула, ощущая гладкость дерева. Казалось, что все это сон, и я до сих пор нахожусь запертой в той комнате.