Путь Акогаре. Том 2

Адамович Александр

А мои покои… Пустоваты.

Так. Ладно. Задание.

«Говорящие идолы», — первые слова в свитке. История из той же деревни, откуда к нам прибыл Согия. Крестьяне жалуются, что тамошний идол бога войны Хатимана начал говорить, выпрашивая подношения в виде саке, за непослушание «божество» насылает различные бедствия — топчет поля и мочится на припасы продовольствия… Бредятина. «Хатиман» один раз действовал, и то во благо — за подношение он утихомирил буйного пьяницу Хоу И, не дающего спокойной жизни деревенским.

Всё перечисленное произошло за пару суток —

в ночь первого дня Ками сошёл с речью, тогда его ослушались и народ был наказан, в ночь второго дня принесли к алтарю саке и Хатиман смиловался.

Во дела..

Умело они моё время отнимают.

Надо бы Рэна в курс дела ввести; проверив его комнату никого не нашла, в додзё, бараках и на складе все занимаются своими делами, на вопрос о Карпе разводят руками.

Неужели он?…

Подходя к своей комнате, услышала заливистый смех Ичиро. Странно, обычно малой ведёт себя очень тихо, а тут, видать, к нам заявились незваные гости.

— Мама пришла! — не успела войти, как мальчик бросился с объятиями, я невольно отдёрнула руки, разведя их в сторону от вцепившегося тельца, — Смотри, дядя Рэн подарил мне мяч!

— Твоя комната отлично подходит для игры, — усмехнулся Карп, — Тут нечего разбивать! Хи-хи!

— Поиграй с нами! — продолжил Ичиро, встав напротив монаха, — Нужно пасовать мяч так, чтобы он не коснулся земли, — пояснял, перекидывая игрушку с ноги на ногу.

Такая простая забава вызывает в нём восторг… Кажется глаза заслезились…

— Лови! — после очередной подачи, выкрикнул Рэн. Мяч просёк дугу через всю комнату, а Ичиро начал отходить назад, готовясь принять пас.

— Ай! — сконцентрировавшись, мальчик не заметил за спиной стенку и ударился головой.

— Су… — было начала я, но Рэн прервал:

— А-тя-тя, при ребёнке-то! — и подошёл к лежащему, — Помогла бы!

— Меня тут болит! — Ичиро схватился за затылок.

Монах с интересом наблюдал за тем, как я растерянно боюсь прикоснуться к малому, невнятно спрашивая: «Тут?». В итоге, ничего лучше, чем приложить к ушибу холодное лезвие меча я не придумала.

— Случай, конечно, запущенный, — подытожил Карп, — Но так даже интереснее!

Я прогнала монаха готовиться к заданию, скорее чтобы он не мешался со своими проверками на «хорошую мать», и разложила перед собой комплект для ухода за катаной: камни для полировки лезвия, рисовую бумагу, порошковый мел, инструменты для разборки меча. Уход — важный ритуал, который нужно проделывать каждый месяц. Сначала я сняла кольца и браслеты, протёрла руки тканью — можно приступать к разборке. Рукоять фиксируется несколькими штифтами, что снимаются латунным молоточком, нужно запомнить расположение клинышков, чтобы потом вернуть их в исходное состояние. Дальше привожу в порядок самое важное — лезвие: при помощи полировочных камней убираю зазубрины, а с порошковым мелом избавляюсь от помутнений; рисовой бумагой счищаю грязь, масла, кровь и всё оставшееся после недавних вылазок, лишь когда лезвие сверкнёт чистотой, его можно смазать парой капель оружейного масла.

Собирая меч, любуюсь — он прекрасен.

—

Можно оставить? — Ичиро, осторожно наблюдающий за ритуалом, решился подойти, держа в руках кожаный мяч, — Это же подарок дяди Рэна, я хочу его сохранить!

— … — как бы мне не нравился Карп — мальчика это не касается, — Оставляй.

— Спасибо, мама! — он аккуратно положил игрушку в угол к рисункам, нарисованным вместе с Норой — малой просто в восторге от Журавля, особенно, когда тот начинает рассказывать о своих подвигах и рисовать побеждённых им демонов.

* * *

— Нельзя, — отсекла я, когда малой взялся за своё Акогаре, — Оно тебе не игрушка.

— Но мы же идём на задание, мам!

— Понимаешь, что если оно потеряется или сломается — другого уже не будет?

— Ой, ну не дави же ты на малыша! — вмешался Рэн, возникший в дверном проёме.

— Какого ты припёрся? Сказала же тебе…

— Я готов к заданию! — прервал Карп.

Выносить мне мозги по-новой…

— Пойми, Ичиро, — монах подошёл к мальчику и положил ему руку на голову, — Твоя мама права, просто не в состоянии ласково подать свою мысль, — улыбнулся, — Акогаре — потенциал, который нужно раскрыть, оно «как бы» есть у каждого, но я не вижу, чтобы каждый был искусным мечником. Храни свою возможность, может, когда-то ты станешь великим… А пока возьми это, — он протянул боккен, — Тоже оружие.

— Спасибо, дядя Рэн! — Ичиро радостно округлил глаза, обнявшись с очередным подарком.

— Ну что ж, пора!

По пути к конюшням ввела монаха в курс дела, тот посетовал на бестолковость задания, в чём я в коим-то веке с ним согласилась, и мы выдвинулись в дорогу — Ичиро на лошади, кётаи по сторонам. Малой, для которого это была едва ли не первая вылазка за пределы резиденции, наивно величал себя самураем, держась за деревянный меч и смотря на нас свысока. В перерывах между баловством он ловил ладонями снежинки, что вмиг таяли на коже, и вскрикивал: «Не успел!».

Улыбка невольно появилась на лице.

— Как думаешь, идол стал цукумогами? — начал Рэн.

— Не думаю, что мы вообще имеем дело с демоном… Но если уж «говорящие идолы», то наверняка могами.

— С ними непросто… новичкам. А нам-то без разницы кого! — монах провёл большим пальцем вдоль шеи.

— Ты серьёзно веришь, что оно карает людей мочась на запасы продовольствия?

— Хи-хи, — посмеялся Ичиро, — Демон недобежавших к сортиру.

— Одним Небесам известно, что нас ждёт.

— А там кто-то есть? — неуверенно спросил мальчик.

— Где?

— На Небесах.

— Конечно! — не задумываясь воскликнул Карп, — Откуда мы взялись по твоему?…

— Меня мама родила! У вас, дядя Рэн, нет матушки, что-ли?

— Где-то точно есть… Но сейчас не об этом. Люди в целом откуда взялись, ты задумывался?

— Пока нет…

— А вот надо бы!

— Получается, нас родили Небеса?

— Смотри: были, значит, Идзанами и Идзанаги…

— Стоп! — вклинилась я, — Не начинай.