Путь атараксии
Шрифт:
Однако, в этот самый момент что-то пошло не так.
Эллен проиграла свою дуэль, а другой товарищ и вовсе развоплотился на частицы света, оставляя вместо себя надгробье и противника с изрядно намоченными штанами. Руй, видя всё это и на миг утратив концентрацию, была отбита мощным ударом бугая и отправилась в кратковременный полёт назад. По злой иронии она сбила своего брата с ног, распластавшись на нём не в особо подобающей, для юной леди, позе.
Словно дожидаясь этого театрального момента – Лингвиор принялся за активные действия.
Ранее просто играясь с разъярённым гномом, он легко и
Однако, ведомый своими идеалами и эмоциями, он просто бездумно пляшет под дудку Лингвиора.
Поняв, что всё внимание приковано к их битве, Лингвиор приступил к кульминационному этапу выступления – крайне показательной и мучительной казни, поочерёдно отрубая гному части тела с завидной хирургической точностью: пальцы правой ладони, потом сама ладонь, далее предплечье, затем плечо, и всё то же самое с левой рукой в параллельном режиме. За руками последовали ноги, части головы и, наконец, непосредственно голова, в багряном фонтане отлетая в сторону на землю, пока основное тело не развоплотилось.
В порыве свершаемых пируэтов и оборотов, Лингвиор, в поистине кровавом смертельном танце, продемонстрировал весь ужас этого мира, напрочь отбивая желание продолжать какое-либо сопротивление.
Даже красные были потрясены и воодушевлены увиденным.
– Босс, да ты просто охуенен! – с трепетом в голосе вырвалось с уст Тыгдрына.
Не обращая внимания на предсмертный крик гнома, орк, показушно нейтрально убирая ножи в ножны, подошел к эльфам, над которыми угрожающе нависает бугай. Лицо Лингвиора всё столь же невозмутимо, даже малейшей капельки пота не уловить.
Он обратился к лунной эльфийке:
– Руй, если сейчас сложишь оружие, то обещаю пощадить твоего братца. Само собой, Рен, ты тоже должен сложить оружие.
– Твоему слову нельзя верить! – выпалила та, с вызовом смотря в бездушные глаза орка.
Говорят, что разъярённую самку не стоит трогать, однако, Лингвиор любит играть с огнём. Он находит взрывной характер этой странной эльфийки как минимум занимательным, ведь все её чувства слишком уж аномально сильно завязаны на братце.
– Да мне как-то насрать во что ты веришь, главное тут другое – буду ли я убивать твоего брата или нет.
– Руй... всё в порядке... эту битву мы проиграли, а умереть всегда успеем...
Гордый тёмный эльф, не смотря ни на что, умеет проигрывать. Отпустив рукоять меча и поднявшись с земли на колени, он убрал руки за голову, скрепив их в замок. Самое трудное, зачастую, не выиграть битву, а проиграть и достойно принять сей факт.
– Правильные слова глаголешь, – одобрительно кивнул орк, после чего вновь глянул на эльфийку.
Видя непоколебимую решимость Рена, Руй, немного поколебавшись, подчинилась унизительному требованию и тоже сложила оружие, присев рядом с братом и продолжая внимательно следить за обстановкой вокруг. Эта особа не потерпит враждебного отношения к своему единственному близкому родственнику.
Лингвиор,
– Рад что послушались, – не смотря на творящуюся картину, в его голосе не чувствовалась вражда.
Бедный парень из стана рахманов, и без того находящийся на грани смерти, словил очередной снаряд супостата прямо в лицо, который прошил его насквозь под воздействием использованного боевого приёма «пронзающего выстрела», оставляя за собой кровавый шлейф и разнообразные ошмётки мозгов.
Приземлился болт буквально в паре сантиметрах перед Эллен.
– Если будете и впредь столь послушными, то там, куда я вас отведу, ваша жизнь окажется не столь ужасна, какой могла бы быть.
– Ты, двуличный ублюдок! – гневно выпалила Эллен, от прежней вечной улыбки на её лице не осталось ни следа. – И ради чего ты нас предал?! Ради какой-то сраной побрякушки?! Да что бы ты... !?!?... А-а!!...
... Тыгдрын оборвал гневные речи девушки, ударив её по затылку навершием меча.
Это, конечно же, в меру больно, но не более того, если говорить в рамках Хайгарда.
Настоящий кошмар ожидался впереди, когда едва не умерший красный оправился от шока. Его внимание резко переключилось на крики девушки и, излучая ментальную ауру вполне конкретного свойства, он принялся пожирать ту похотливым взглядом. Поговаривают, что на пороге смерти, чудом избежав костлявую, внутри людей просыпаются самые низменные желания для утоления внезапно возникшего чувства опустошённости. Подойдя к стоящей на четвереньках Эллен, он схватил её за руку и принялся грубыми движениями сдирать компоненты брони.
– А?! Что ты творишь?! – она пыталась сопротивляться, но в тоже время была парализована страхом.
– Как это что?! Мне надо расслабиться! Кь-кь-кь!
– Извращенцы... – пробормотал Лингвиор, не особо обращая внимания на разворачивающуюся на краю обрыва драму не детского содержания.
На мгновение Рену показалось, что извечно каменное выражение лица орка слегка дало трещину и под грубой маской пофигизма отчётливо прослеживается не жалование подобных действий. Однако, от того ещё больше не понятно, почему тот не остановит своих “друзей”. Он явно даже и не думал о нечто подобном, а просто собрал оружие близнецов и направился к трупу Хартвига.
Где-то на пол пути его окликнул бугай:
– Босс, можно мне тоже поразвлекаться? С ней, – красный указал на Руй, от чего ту пробрало морозным потом.
– Эльфийку трогать запрещаю, иди вон нордлиху оприходывай.
Бугай оценивающим взглядом прошёлся по фигуристым параметрам девушки.
– Ну, в принципе и эта сойдёт... – он пожал плечами и направился к Эллен.
Окончательно содрав с девушки её медную кольчугу совместными усилиями и разбросав по ближайшей округе прочие компоненты брони, они, в том числе, напрочь разорвали надетое на девушке нижнее бельё, в клочья. Эллен, заливаясь слезами, молила остановиться, но всё тщетно. Принудительно вернув её в положение «на четвереньках», едва покинувший свет красный пристроился сзади, крепко обхватил бёдра девушки и как следует вонзил свой атрибут мужского величия, которым частенько любит мериться мужская часть человечества в разного рода спорах.