Путь атараксии

Леонид Мечемир

Эллен завопила, что, впрочем, возбудило отморозков ещё сильнее.

Бугай, немного прикинув варианты, решил похозяйничать спереди: помацивая её великолепные груди, он использовал свой прибор в качестве кляпа, а то уж больно сильно разоралась, тем самым приглушая стоны и крики девушки. Мысли о том, что в ход можно пустить зубы – Эллен даже не пришло в голову, она была в панике и вообще утратила восприятие мира. От боевого духа не осталось ни следа. Её, со всем неистовым пристрастием и под сопровождение сего действия мерзким улюлюканьем, начали основательно оприходывать с обеих сторон.

В реальном мире за такое можно без особых проблем схлопотать десятку строгача, но это Хайгард – мир полный беззакония и анархии.

Лингвиор, всё также оставаясь совершенно глухим к происходящему, подошёл к трупу фаринборгца и достал из его внутреннего кармашка ту самую непонятную жемчужину идеальной формы, об настоящей ценности которой мало кто знает даже среди коренного населения.

А он знал.

– Мда... и ради этой вещицы пришлось слить такую группу... – в очередной раз пробормотал орк, в определённом смысле можно даже сказать, что каким-то печальным голосом. – Сказочный ты идиот, Хартвиг, ведь могли бы решить всё мирным путём... не будь ты такой лицемерной скотиной.

Рен прищурился.

Вещь определённо красивая, но ради неё идти на предательство? А имеет ли тут место быть оному? Один из красных назвал его «боссом», неужели Лингвиор один из них? Это, во всяком случае, объясняет, как он смог с ними спеться... и ради чего? Ради проклятой жемчужины? – эти и многие другие вопросы подобного характера ещё долго бы атаковали сознание молодого эльфа, если бы не следующее действие Лингвиора.

Изначально орк просто вытащил арбалетный болт из шеи жмурика, а вот дальше...

Схватившись широченной дланью за волосы мужчины, орк приподнял того за голову и, несколькими мощными ударами ножа, отсёк её. На лице фаринборгца, с навылет пробитой глазницей без глаза, застыла гримаса неминуемой гибели, ведь он также смертен, как и избранники – существенной разницы между пришельцами и коренными не существует. Единственное различие между ними заключается только в посмертии, на искры разлетаются исключительно избранники, а все остальные так и остаются на земле, кормить червей.

Поместив трофей в тёмный хлопчатый мешочек, днище которого сразу же окрасилось разводами, Лингвиор убрал всю добычу в чертоги волшебного рюкзака и пошёл обирать надгробья. Не пропадать же вещам зря.

Всё это время остававшийся безучастным Тыгдрын, лишь наслаждаясь страданиями Эллен и последующим отрубанием Хартвигу головы, он, собственно, полностью переключил своё внимание на жмурика. Выражение лица отмороженного стало пугающим: глаза округлились в предвкушении чего-то замечательного, а резко расширяемые ноздри выдыхали чуть ли не пар, и дьявольская улыбка от уха до уха. Облизав губы и бочком, типа не привлекая внимания, пробравшись к трупу, он ещё несколько секунд просто стоял рядом, невинно-воровато озираясь вокруг.

После чего принялся воплощать в реальность свои грязные фантазии.

– Какого? – не сдержалась Руй.

Оба эльфа смотрели на развернувшуюся перед их глазами отвратительную картину, полностью затмившую творящийся на краю обрыва кошмар. Отморозок

оказался отмороженным целиком и полностью, самый натуральный больной ублюдок с тотальным отклонением в уме. Таким дорога исключительно на электрический стул или в биореактор, в качестве топлива, и то ещё не факт что биореактор переварит такого уёбка. Достав из широких штанин своё достоинство, он принялся пихать его в глотку фаринборгца даже не взирая на отсутствие у того головы.

Напротив, судя по довольному лицу Тыгдрына – так даже лучше.

Под характерные чавкающие звуки, от подобного непотребства он получает более чем искреннее удовлетворение, если не больше, чем те двое от изнасилования бедной девушки.

– Госпаде! Тыгдрын, хули ты творишь?! – Лингвиор не смог не обратить внимания.

– Что не так Босс?...

Тыгдрын отвлёкся от нетрадиционного соития, поняв, что стал центром всеобщего внимания. Если не считать тех двоих, развлекающихся с Эллен, они-то прекрасно знают о не совсем традиционном увлечении своего друга и потому не желают обламывать себе кайф, то все смотрели на столь отвратительный способ некрофилии с неприкрытым презрением, даже Лингвиор.

Руй еле сдержалась от рвотных позывов.

– Чем тебя Эллен не устроила? Не хочешь быть третьим – и ладно, но в крайности зачем бросаться?

– Да ну брось, Босс, эти рахманы восхитительны! И так ощущения необычнее!

– Пиздос... – массивная длань орка сама собой соприкоснулась с лицом, – делай как хочешь... представлю, что не слышал этого...

Отвернувшись, Лингвиор продолжил расхищать надгробья, стараясь больше не придавать значения омерзительному увлечению своего подчинённого. Если не давать ребятам спускать накопившийся пар, то они станут, просто-напросто, неуправляемыми. Ну оказался один из них некрофилом-извращенцем... это не столь важно, пока тот способен выполнять свои обязанности и достаточно лоялен.

– Рен... – едва уловимым шёпотом обратилась эльфийка к своему брату.

– Что? – с той же громкостью ответил он.

– Подготовь «порыв ветра»

– Зачем?

– Нет времени объяснять, просто подготовь и по моей команде бей им в направлении тех двоих.

– Я же тогда задену Эллен...

– Ты можешь просто сделать то, что я прошу!? – не сдержалась Руй, слегка повысив голос.

– Эй, а ну не шептаться там! – прорычал бугай.

Обрабатывая бедную девушку спереди, он повернул голову в сторону эльфов-близнецов и реально крипово прищурился. После короткого всматривания, он внезапно воскликнул, будто нашёл очередную жемчужину:

– Лол! Я чот не понял, а дроу шоле тоже девчонка?!

Вдали раздался заливистый смех орка.

– Ну так пойди и проверь, девочка ли! Кь-кь-кь, – отозвался другой насильник, вонзаясь в девушку сзади чуть выше прежнего места.

Эллен заорала что было мочи, в том числе этому перестала мешать одна вещица.