Путь дурака
Шрифт:
Когда Рулон с тяжелой ношей пришел обратно к костру, было почти утро.
— Вот, это он, — гордый Рулон скинул тушу к ногам Учителя.
— Что ж, хорошо, — похвалил его старик, — а теперь ты должен принести жертву Эрлику. Он — главный Дух, и он был первым шаманом. Начинай.
Ученик вытащил ножик с широким лезвием и начал бережно снимать шкуру. Тонкая струйка крови стала окрашивать снег, и старик подставил чашку.
— Выпей три глотка, в ней Кут — жизненная сила, а этот марал был сильным зверем.
Рулон отпил.
— Плесни немного духам огня, ветра
Когда из чашки разлетелись последние капли, шаман продолжил:
— Теперь отведай печень, она рождает кровь, в ней живет Кут.
— Но ведь кровь распределяет сердце, — возразил Рулон.
— Распределяет, — утвердил старик, — но не рождает. Из сердца рождается Душа Тесь, Душа прошлого, твоя привязанность, память. А из печени — жизненная сила, которую ты растрачиваешь на свои сердечные привязанности к своему прошлому. И когда прошлого станет совсем много, ты умрешь. Но если не будет привязанности, то оттуда вернется к тебе сила. Когда ты похоронишь в себе воспоминания, то будешь жить долго.
За разговором шкура марала была снята, мясо оставили в лесу для диких зверей и отправились домой.
В теплоте чадыра люди отогрелись и отдохнули.
— Что, Рыбья Кость, устал?
— Уже нет, Учитель.
— Как-как ты меня назвал? — захохотал старый шаман.
— Учителем, а что, разве не ты сейчас учишь меня? — немного обиженно переспросил Рулон.
— Разве я похож на тощих, заморенных человечков, которые стоят у школьной доски?
— Нет, не похож, но меня-то именно ты учишь, разве не так? — не сдавался ученик.
— Ну хорошо, Рыбья Кость, называй меня, как хочешь, это не так важно. А теперь слушай внимательно, ученичок, ты должен пойти на кладбище, там, где лежит мой Учитель, он принял тебя, а значит, ты можешь взять у него камлу. Вырежи ее из березы, на которой лежит его тело. В ней часть его силы.
На этот раз Рулон ничего не стал спрашивать, он просто оделся и пошел.
Придя на место, он увидел, как прекрасна была эта береза. Высокая, идеально прямая, без больных ветвей, она просто излучала силу. Будет приятно прикасаться рукой к камле. Долго любовался шаман на дерево, но пришло время действовать, и он большим острым ножом срезал одну из ветвей. Тут же поднялся ветер, и в его завывании Рулону послышалось одобрение.
— Спасибо, Учитель, — склонил голову Рулон перед останками великого шамана и поспешил домой.
Но уйти далеко ему не удалось, за ближайшим кедром кто-то стонал. «Показалось», — пронеслось в голове, но стон повторился, и молодой шаман поспешил туда.
Охотник
Грудь жгло каленым железом, но было очень холодно, так холодно, что снег казался самым теплым одеялом. Зарыться в него поглубже и заснуть. Только боль в груди не давала это сделать, ноги и руки уже не двигались, а может быть, их уже и нет...
Жарко, душно и больно. Кто-то или что-то ворочает.
«Кто я? Где я? Я же птица, нет, рыба, вот плаваю себе в реке. Нет, я не рыба, вон они с хвостами проплывают мимо.
Он с трудом открыл глаза — перед ним стояла большая фигура, она дрожала, расплывалась в тумане, то ли человек, то ли медведь, а может быть, сама Маана вернулась. Он опять закрыл глаза. Уже все равно, кто пришел за ним, ведь он уже умер, вот и грудь уже не болит. Но кто-то продолжал ворочать его с боку на бок, что-то говорил.
— М-м, не трогай меня, — только и смог промычать Санаш, силы оставили его, и он снова стал погружаться в воду большой-большой реки, она тянула его все дальше. Человек чувствовал, что рядом плавают какие-то странные сгустки: то ли рыбы, то ли Духи, но ему было спокойно, он плыл по течению, дышать ему не надо было, только иногда что-то трясло его тело, и это было неприятно.
Вдруг воды реки взбаламутили огромные волосатые руки, они подхватили его под мышки и с силой выдернули наверх, на поверхность. Воздух ворвался в легкие, перевернул их, а сильный жаркий ветер с силой ударил в грудь, ей стало жарко, нестерпимо жарко, и снова вернулась боль...
— Нет, — прохрипел Санаш сухими губами.
Что-то холодное и влажное прикоснулось к его губам, и человек с трудом приподнял веки. Он был в чадыре, рядом сидел старик и поил его чем-то.
— о, он вернулся! Рыбья Кость, тебе это удалось.
— Кто вы? — прошептал Санаш.
— Люди, — подумав, ответил шаман.
Санаш попытался осмотреться, но у него это плохо получилось.
— Где я? — спросил он.
— У нас, — ответил старик.
Он был почти седой, но в глазах было столько жизни, что казалось, что перед тобой молодой и сильный зверь. Тут подошел еще один человек, он был молод и тоже силен, и еще что-то неуловимо знакомое казалось в нем.
— Я тебя нашел в тайге, ты почти умер, и медведь рядом с тобой был, тот уже был абсолютно мертв, мертвее не придумаешь. Я принес тебя сюда, и теперь
ты жив.
Санаш только сейчас вспомнил, как он отправился на охоту, как вдруг нарвался на медведя-шатуна и тот бросился на него, как верное до сих пор ружье не выстрелило и тяжелая, вонючая туша навалилась, оскаленная пасть с огромными зубами нависла над лицом. Ему чудом удалось достать нож и воткнуть в медведя. Больше он ничего не помнил отчетливо. Потом казалось, что его ворочает человекомедведь, потом он плавал в медовой реке.
— Старайся не двигаться, — добавил молодой, — тебя сильно порвал медведь, но ты оказался сильнее и победил. Хотя твоя душа уже была в реке и плыла к Ульгеню, но, покамлав, мы вытащили тебя. Тебе ещё рано умирать. Теперь ты заново родился и стал другим человеком.