Путь игрушки
Шрифт:
Взгляды демонов так явно ощущались, что Мишель невольно покосилась вниз, на гладко выбритый треугольничек кожи, словно розовый островок среди черного кружева. Убедившись, что к ней не прикасаются, Мишель выдохнула.
И вместо выдоха прозвучало:
– Ах… а-а-х…
Мишель не сразу узнала собственный голос. А когда поняла, что этот томный, призывный, невероятно распущенный и возбужденный стон принадлежит ей, щеки ее запылали.
Что с ней? Она как пьяная, она словно впала в странный сладкий транс, из которого не хочется возвращаться.
– Оближи губки,
Губы ее приоткрылись, по ним заскользил розовый язычок. Сама Мишель готова была поклясться, что не выполняла приказ демона, это… это как-то само произошло.
– Эротичнее, - последовал следующий приказ, и Мишель вздрогнула. Замерла испуганной птичкой, с удивлением отметив, как от властности этого приказа, от его силы, уверенности повеяло чем-то таким, отчего между ног стало непристойно мокро.
– Ах, - вырвалось у нее беспомощное, а затем она снова облизала губы. На этот раз медленно, неспешно, чувствуя, что с каждой секундой бесстыдный пожар в самом низу разгорается с новой силой.
– Возьми в рот пальчик, крошка, - раздался новый голос.
– Покажи, как ты умеешь сосать.
От стыда Мишель вынуждена была закрыть глаза, но ослушаться она не смела.
Медленно подняла руку, и, приоткрыв губы, облизала верхнюю фалангу среднего пальца.
Что-то произошло с пространством. Воздух словно раскалился до невероятности, но этот жар не обжигал ее, наоборот, он был каким-то необходимым, словно водоем с чистейшей водой в жаркий день.
– М-м-м, - вырвалось у Мишель и она принялась посасывать собственный палец.
Следующий приказ был дотронуться до груди. Не совсем понимая, зачем она это делает, Мишель облизала пальчики второй руки тоже, а затем принялась играть с тугими бутончиками сосков, которые стали настолько чувствительными, что каждое касание отдавалось огненными стрелами внизу живота. Самое сокровенное содрогалось, ощущения были похожи на сладкую судорогу.
– Ниже!
– раздалось нетерпеливое.
Стоило коснуться скользкого, ставшего невероятно чувствительным бугорка, словно огненная волна невероятной силы подняла ее и понесла куда-то со страшной скоростью… куда, где она точно знала, ждет счастье.
Она не в силах была остановиться, даже если бы ей приказали все демоны разом.
Пальчики скользили по влажным складочкам, теребили и поглаживали разбухший бугорок, который бесстыдно выглядывал из розового и блестящего.
До боли хотелось запустить пальчики внутрь, туда, где что-то тугое сжималось и разжималось, от чего изнутри выстреливали огненные стрелы, а мир снова и снова взрывался тысячами радуг. Но вместе с тем было осознание, что только лишь пальчиков ей мало… ничтожно мало…
Какое-то время Мишель балансировала на грани блаженства и забытья. Потом силы покинули ее, и она понеслась вниз, в сладкую бездну, где ее должно разорвать, распылить на атомы от силы этого невероятного
Хрупкая фигурка в алом кресле сотрясалась от сладких конвульсий, запрокинутая головка беспомощно моталась из стороны в сторону, с губ срывалось томное, бесстыдное:
– О-о-о, - а еще: - А-ах! М-м-м…. А-ааа!!
Демонов, наблюдающих за этим, пригвоздило к креслам, неведомое прежде состояние сытости опьянило, заставляло чувствовать себя непривычно-потяжелевшими.
Внутренние демонические сущности с диким ревом метались внутри, бились о ментальные преграды, но тщетно. Словно что-то парализовало их внешние оболочки… Захватило сознание, подчинило.
Они были не в силах отвести жадные взгляды от бьющейся в сладких конвульсиях фигурки, с бесстыдно разведенными в стороны ногами, и мотающейся головкой… Девочка снова и снова ласкала себя, выставляя на всеобщее обозрение самое лакомое, самое сокровенное.
Каким-то чудесным образом каждого их присутствующих посетила одна и та же мысль: это не они властвуют над неконтролирующей свои желания человечкой, это она словно держит в плену их внимание и будет держать его, сколько понадобится ей.
Прозвучал сигнал, повествующий, что представление окончено, но никто не сдвинулся с места. Просто это казалось невероятным: как закончилось? Ведь оно только началось? Сколько же длились ее оргазмы и их остановки сознания?!
Вместе с тем каждый из присутствующих понимал, что просто не в силах оторвать взгляд от бьющегося в сладкой агонии тела, не в силах прекратить питаться от нее… То, что излучала хрупкая фигурка с прической-каре, мушкой над верхней губкой, было равно по силе тому, о чем прежде только мечтали или читали в книгах. Такого взрыва эмоций, яркого, глубокого, выпуклого и сбивающего с ног, просто не существует! Не может существовать!
Когда и с третьим сигналом демоны остались на местах, в комнату зашла охрана: два оборотня-гризли, настолько огромных, что казалось, заняли все пространство в комнате. Руководила действиями охраны мадам де Жу.
Мадам спешила и нервничала, опасаясь заварушки из-за новенькой девочки. Хотя каждый из них, кто вошел сюда, заранее подписал соглашение, кровью, где обещал не дотрагиваться до девочки и не претендовать на ее ночь. То, что представление будет без продолжения, строго оговаривалось и закреплялось документально, и, должно быть, это и раззадорило желающих поприсутствовать.
Когда огромный шкаф-оборотень подхватил могучими волосатыми ручищами хрупкое, все еще продолжающее содрогаться тело и торопливо понес его к выходу, Тайную комнату мадам де Жу потряс оглушительный рев.
Мадам ожидала, что демонические формы инкубов вырвутся на свободу и камня на камне не оставят от ее веселого дома, но темные замерли в креслах, сытые и потяжелевшие. Лишь бешено вращающиеся глаза показывают, в какой они ярости от того, что девочку уносят...
Но, похоже их вечный голод и желание поглощать сыграли с ними дурную шутку: эмоций от рыжей человечки хватило, чтобы не просто накормить до отвала десяток демонов, а просто уложить их. Почти нокаутировать