Путь, исполненный отваги
Шрифт:
Опять-таки в целях экономии вертикальной канализации (так называемых стояков) рядом с кухней располагался санузел, создававший множество пикантных ситуаций. В то время, когда один человек на «куфне» совершал процесс принятия пищи внутрь, другой в санузле занимался делом таки совершенно обратным, причем второй старался не обращать внимание на чавканье, доносившееся с «куфни» через тонкую стенку, а первый этим самым чавканьем старался изо всех сил заглушить мощный саунд, доносившийся из санузла.
Элита подобных «удовольствий», разумеется, была
Попавшей в первый раз в подобную квартирку Инге показалось, что она очутилась в повести Булгакова «Собачье сердце». Тем более увидев на двери бронзовую табличку с тисненой надписью: «Профессор Каманин Алексей Михайлович».
– Пэ... рэ... о... неужто пролетарий? – притворно удивилась она.
– Там после «о» идет пузатая двубокая дрянь! – раздался сзади мелодичный женский голос.
– Маша! – воскликнул Ростислав. – Ты откуда?
– К Гавронам ходила, Ватсон. Видишь, в шлепанцах я.
Парень полуобернулся к Инге и улыбнулся.
– Вот это и есть – Маша. Жена отца и королева нашей квартиры, естественно, вместе с кухней. А это, Маша, Инга – сокурсница. Прошу любить и жаловать.
– Давайте, молодежь, в квартиру проходите! – сделала Маша приглашающий жест. – Там разберемся.
– Маша, – уже в квартире спросила Инга, – а как вас по-отчеству?
– Для нее что по-отчеству, что по-матушке – одинаково!
Девушка недоуменно глянула на него.
– Нашей Марии нравится западный стиль общения. Можно называть Машей, но на «вы».
– Обращение «Мария Николаевна» мне в детском саду опротивело, – пояснила молодая женщина, широко улыбаясь. – «Николаевна» – слишком по-колхозному. Я ведь не бригадир в полеводческом летучем отряде номер три по скоростной уборке моркови...
– Еще Маша не любит, когда к ней обращаются по половому признаку, – сообщил Каманин-младший.
– Это как? – не поняла Инга.
– А вот так, – фыркнула Маша и внезапно протянула гнусавым голосом завсегдатая гастрономов: – Девушка!!! – от неожиданности Инга подскочила.
– Ну вы даете!
– Это не я, – еще раз фыркнула Маша, – у Чехова в пьесе «Медведь» Смирнов тоже похоже вопил.
– Человек!!! – басом проревел Ростик. Подскочили обе.
– Шаляпин недорезанный, – сказала Маша, держа ладонь у сердца, – хорошо, хоть девочки в школе, а не то...
Парень засмеялся и, взяв Ингу за руку, повел ее по широкому коридору, по дороге продолжая гудеть шаляпинским басом известную песню Преснякова из фильма «Фантазии Веснухина».
Спит придорожная трава...
– Очень похоже! – ядовито прокомментировала девушка,
Весь десятиметровый коридор справа и слева занимали высокие стеллажи, сплошь заполненные книгами. Слева в углу сиротливо притаилась алюминиевая стремянка с деревянными лакированными ступеньками.
– Есть версии, что не наши? – тут же спросил парень. – Вот этот «Ремарк», кажется, соседский... – Ростик указал на экземпляр «Триумфальной арки» в шикарном кожаном переплете. – Отличная, между прочим, глянцевая бумага!
Девушка внезапно обернулась к нему.
– Ты опять? – укоризненно спросила она. – Ты ведь обещал.
– Когда это? – искренне удивился он, но, увидев, что Инга расстроена, поправился: – Ну-ну! – утешительно произнес парень. – Не забывай, что мне всего лишь пятнадцать лет. Завтра исполнится.
– Да ну? – хмыкнула Инга. – Иногда мне кажется, что ты на десяток лет старше нашего Кириллова.
Профессор Переплут внутри Ростислава прикусил себе язык мощными челюстями бульдога. Все-таки нужно поосторожнее с этой девицей. Не у всякого пятнадцатилетнего пацана хватка Дика Сэнда [4] . Он улыбнулся и прошамкал:
– О да, прелестное дитя! На самом деле мне через два года – ровно сотня.
– Вы хорошо сохранились, – промурлыкала Инга, – молоды до неприличия! Не расскажете мне как-нибудь о тысяча девятьсот семнадцатом?
4
Дик Сэнд – главный герой приключенческого романа Ж. Верна «Пятнадцатилетний капитан».
Ростислав жестом пригласил Ингу войти в его комнату – помещение квадратов двадцать, веселившее глаз чешскими фотообоями с изображением водопада Анхель.
– Как все-таки насчет семнадцатого года? – спросила она, с интересом озираясь вокруг.
У широкого окна располагалась видеодвойка G-50 от фирмы «Panasonic»: телевизор на двадцать девять дюймов и мультисистемный видеомагнитофон. Рядом у стены стоял аквариум литров на триста, в котором меланхолично плавали два вида рыб: одни с выпученными, словно от запора, глазами и другие – пышнохвостые, отсвечивающие яркой желтизной.
– Чего это они такие глазастые? – удивилась девушка.
– Это телескопы, а другие – вуалехвосты, – терпеливо принялся объяснять парень.
– А золотых рыбок нет? – задала она очередной вопрос.
Ростислав фыркнул.
– Обе эти разновидности не что иное, как так называемые золотые рыбки. Желаний только они выполнять не могут. Хотя ухой я им не грозился. Сейчас вот помещу в аквариум кипятильник, посмотрю, как они запоют!
– Не нужно! – воскликнула Инга. – Живодер! Ты мне, кстати, так и не рассказал про семнадцатый год!