Путь к Горе Дождей
Шрифт:
Точно так же и сфера инстинктивного в нас сокращается – пропорционально утрачиванию нами подлинного представления о ней. И все же я считаю, что мы в силах сформулировать этическую основу своего отношения к земле – понятие о том, какое значение она имеет и должна иметь в нашей повседневной жизни. Более того – найти такую формулировку представляется мне совершенно необходимым. Создается впечатление, по крайней мере на первый взгляд, что этичное отношение к родной земле – нечто совершенно несвойственное большинству американцев, а может быть, чувство к ней еще только дремлет в них. Очень многие из нас относятся к родной земле безразлично. В силу некоторых особенностей моего жизненного опыта мне трудно понять, как подобное безразличие могло возникнуть.
…
Благодаря силе народной памяти Ко-сан могла вызывать в своем воображении тот давний звездопад. Для нее не существовало разницы между ее собственным опытом и общенародным (а в равной мере – между преданиями и историческими фактами). И личный, и общенародный опыт вошли в ее память как нечто единое, и то была память родной земли. Родная земля, которую она видела изо дня в день целых сто лет, как бы и была общим знаменателем всего того, что она знала или когда- либо могла узнать, – а знание ее было глубинным. Всеми своими корнями она была связана с родной землей, из ее глубин черпала силы, и сил этих хватало на то, чтобы встречать все неожиданности и противостоять стихии хаоса. Это также помогало ей находить объяснение разнообразным явлениям, в том числе и таинственным. Вот и звездопад 1833 года не был для Ко-сан случайным, никак и ни с чем не связанным. Страшный световой ливень в ночном небе должен был закрепиться в народной памяти, и Ко-сан немало тому способствовала, вызывая его в своем воображении, а затем передавая словами представлявшееся ее мысленному взору. Для этой цели ей надо было привести звездопад в соответствие со своим пониманием вселенной. А когда она рассказывала, например, о Пляске Солнца, то повествование это выражало ее связь с жизнью земли, с солнцем и луной.
Сама Ко-сан и ее народ всегда служили нам примером глубоко уважительного, этичного отношения к земле. Нам бы следовало у них поучиться. Безусловно, в нас самих это чувство к природе, к земле пока лишь дремлет, и на мой взгляд – самое время его активизировать. Мы, американцы, должны вновь научиться воспринимать землю и воздух в аспекте этическом. Мы должны относиться к природе этично или же погибнуть – иного выбора нет.
В наше время экология, пожалуй, важнейшая из наук. Мне думается, ни в одной области индеец не может служить таким авторитетом, как в этой. Если есть какое-нибудь качество, воистину выделяющее его среди других народов, то это, бесспорно, уважение к природе и забота о ней.
Но вернемся к теме об устном повествовании.
«Не иначе как я вместе с другими людьми своего племени участвовала в давнем переселении с верховий реки Иеллоустон на Южные равнины: ведь я видела и антилопу, что резвилась в высокой траве на берегу реки Биг-Хорн, и дремучие леса на горах Блэк-Хиллс. Видела однажды и красные стены каньона Пало-Дуро. Я была с теми, чье становище находилось у подножия гор Уичито, когда начался звездный ливень…»
«Ты и впрямь очень стара, – сказал я. – Сколько же ты повидала на своем веку!»
«Да, пожалуй, что так», – ответила Ко-сан. Затем, медленно повернувшись кругом, кивнула и вновь обратилась в слова – в те слова, что я только что написал. И вновь я остался один в комнате… Кто же такой сказитель? И о ком говорится в предании? Что можно извлечь из тьмы и силой воображения претворить в бытие? Что можно увидеть мысленным взором и поведать другим?
В глубине души я твердо убежден – мы есть то, что сами о себе представляем. Наш лучший удел – хотя бы вообразить кто мы и что во всей возможной полноте – ведь именно это мы и являем собой на самом деле. Величайшей для нас трагедией была бы жизнь, лишенная воображения. Слово письменное – это зафиксированная речь. Чтобы серьезно подойти к вопросу о сути речи и литературы, нам прежде всего следует понять сущность устной традиции. Я хочу предложить кое-какие определения, которые могут быть нам полезны, и с этой целью позволю себе поставить несколько кардинальных вопросов и дать на них гипотетические ответы.
1) Что такое устная традиция?
Это процесс, с помощью которого мифы, легенды, предания и вся сумма народного знания формулируются, передаются от одного к другому и сохраняются в языке с помощью слова устного – в противовес слову письменному. Иначе говоря, устная традиция – это совокупность всех этих элементов.
2) Каково соотношение между искусством и реальностью в рамках устной традиции?
Изучая вопрос об устной традиции в этом контексте, мы должны учитывать, что она предполагает несколько специфический подход к искусству и действительности. Важно, например, то, что искусство… имеет, в частности, и устную форму, а тут первостепенную роль играют такие факторы, как запоминание текста, интонация, модуляции голоса, точность речи, ее краткость, ритм, темп и драматическая насыщенность. Далее: мифы, легенды и вся сумма народного знания – в соответствии с тем содержанием, которое мы вкладываем в эти понятия, – предполагают свой особый порядок действительности. И здесь важна не столько степень точности, с которой воссоздается действительность, сколько воплощение в устное повествование тех картин, что встают перед мысленным взором сказителя.
3) Что такое слова? Что такое речь?
Для наших целей достаточны такие определения: слова – это доступные слуху звуки, систему которых человек выработал для того, чтобы передавать другим людям свои мысли и выражать свои чувства. Речь – это средство, с помощью которого слова используются для формулирования определенного смысла и оказания эмоционального воздействия.
4) Какова природа устного повествования? Каковы его цели и возможности?
Устное повествование – акт воображения, творческий акт, посредством коего человек стремится осуществить свою способность изумляться, постигать суть вещей, восхищаться. Это также акт, коим человек вкладывает свое «я» в определенные идеи и тем самым сохраняет его. Повествуя о чем-то, человек стремится осмыслить свой собственный жизненный опыт, каков бы этот опыт ни был. Таким образом, возможности устного повествования полностью определяются той мерой, в какой человек способен осмыслить свой опыт.
5) Какова связь между тем, что человек являет собою, и тем, что он говорит? Иными словами, между тем, что он являет собою на самом деле, и тем, что он о себе думает?
Связь эта – довольно нечеткая и вместе с тем – сложная. Вообще говоря, человек наиболее полно осуществляет свое бытие в слове, и только в нем.
Бытие человека – это идея, представление его о самом себе. Человек может обрести себя лишь в том случае, если он воплощается в идею, в представление о самом себе, а идея эта облекается в слова. В данном контексте это означает, что наиболее полного воплощения своей гуманистической сущности человек достигает в литературе, а литература – это искусство и продукт воображения (термин «литература» я употребляю здесь в широчайшем его смысле). Безусловно, это нравственный аспект вопроса, но ведь литература сама по себе есть нравственная позиция и словесное выражение нравственных понятий. А теперь вернемся к звездопаду. И позвольте мне сейчас рассмотреть это событие под другим утлом, с несколько иной точки зрения.