Путь к Истоку
Шрифт:
– Я тоже так хочу, а то мама на меня очень-очень ругается. Она почему-то все никак не поймет, что яблоки растут на деревьях, и что достать их можно, только если на них залезть. Вот бабушка - понимает, она никогда на меня не злится...
– Так объясни своей маме, что ты просто хочешь достать себе яблоко, а не испортить платье.
– А она не понимает. Только ругается и говорит, что девочки не должны так делать, потому что это - не хорошо...
– Ну, если яблоки вкусные, - колдунья пожала плечами.
– Очень, - девочка развела руками, изображая в воздухе нечто огромных размеров,- вот такущие...
– И как же ты это делала?
– Яснина нахмурилась, внимательнее рассматривая девочку. Она не чувствовала в малышке дара, но вполне могла ошибаться, ведь она была еще слишком маленькой, чтобы в полной мере обладать силой.
– Просто смотрела на яблоко, а оно мне само в руку падало, - девочка передернула маленькими плечиками, видимо, уже далеко не в первый раз рассказывая об этом и удивляясь тому, что эти взрослые не понимают ее или не верят.
– Наверное, ты очень сильно его хотела съесть.
– Да!
– Девочка даже подпрыгнула на месте, когда посторонняя и чужая тетя наконец-то поняла то, что она так и не смогла объяснить своей маме.
– Очень! А еще я могу заставлять простыню ночью летать, чтобы напугать брата или тетю, она так забавно визжит!
– Златомира!
– Испуганный возглас заставил их обеих повернуться к женщине, которая его издала. Девочку - с обреченностью и большим разочарованием, потому что ей хотелось еще похвастаться и рассказать замечательной незнакомке еще о куче вещей, которые она умеет делать. А Яснину - с удивлением. К ним торопливо шла высокая, статная молодая женщина в свободном платье небесно-голубого цвета, подчеркивающего ее светлые волосы и яркие глаза.
– Мамочка, а я...
– Извините ее, госпожа, - женщина мертвой хваткой вцепилась в руку удивленной девочки, силой заставляя ее отойти от поднявшейся колдуньи, - она не хотела вам помешать.
– Мне она и не помешала, - Яснина улыбнулась малышке, оказавшейся ее собственной племянницей, получившей имя, которое первоначально принадлежало колдунье. Ведь именно так звали пропавшую дочь Вильдана и Ирады - Златомира. А теперь оно перешло к очаровательной и непоседливой малышке, которая, к тому же, получила по наследству дар к колдовству.
Не став ждать того, что еще скажет ей женщина, колдунья развернулась и пошла назад, не замечая потрясенного взгляда высокого худощавого мужчины, без сил прислонившегося к столбу, удерживающему ворота...
Яснина удобно устроилась на высокой скамье, болтая ногами в воздухе. Деревня уже давно погрузилась в сон: стихли многочисленные голоса, шум и возня, опустели широкие улицы, дома погрузились во мрак, только в нескольких окошках были видны отсветы желтоватого пламени свечи. Ночь принесла с собой долгожданную прохладу, щедрую росу, укрывшую сияющими в лунном свете капельками траву и цветы, дивные запахи луга и леса, а также мелодичное пение цикад.
Колдунья умиротворенно закрыла глаза, наслаждаясь ощущением редкого покоя. Упрямую Велиславу ей, хоть и с большим трудом, все же удалось оставить в комнате, которую они сняли на постоялом дворе. Девушка не хотела слушать разумные доводы, которые она ей приводила в огромном количестве, поэтому
Чуткий слух уловил тот момент, когда ночные звуки, издаваемые многочисленной живностью, резко смолкли, словно оборвались на одной ноте. Даже пение цикад затихло, потревоженное кем-то невидимым, еще не добравшимся до того места, где удобно устроилась колдунья, а только медленно приближающегося к нему. Открыв глаза, Яснина пристально оглядела широкую, залитую лунным светом улицу, стараясь не поворачивать голову по сторонам. Только спустя пару минут маленький светлый силуэт показался из-за угла, спокойно направляясь к дому, у которого она и сидела. Чем ближе приближалась фигура, тем яснее чародейка видела, что по дороге спокойным и плавным шагом неторопливо идет невысокая, хрупкая девушка в длинном белом платье. Она подошла совсем близко, сворачивая к калитке, спрятанной в зарослях сирени, и протянула тонкую руку, чтобы откинуть щеколду.
– А хозяев дома нет, - решила обозначить свое присутствие колдунья.
Ночная гостья даже не вздрогнула, только убрала руку и плавно повернулась к ней. Яснина постаралась максимально мило и простодушно улыбнуться, всем своим видом показывая, что оказалась здесь посреди ночи совершенно случайно.
– Вот как?
– Голос у девушки был таким же красивым, как и внешность: чистым, высоким и звонким. Откинув изящным жестом назад длинные светлые волосы, она поинтересовалась.
– А где же они?
– К дочке ночевать ушли, вон туда, - она неопределенно махнула рукой в неизвестное "туда", обозная сразу половину деревни, расположенную южнее, и доверительным шепотом продолжила,- у нас же чудище завелось. Говорят, оно даже людей ест.
– Какой кошмар. А ты что ночью на улице делаешь, раз у вас такие ужасы здесь происходят?
– Жду...
– Так вроде бы ты уже вышла из того возраста, когда по ночам женихов под окнами своих домов девки дожидаются.
– Разве я сказала, кого именно?
– А вдруг это страшное чудище сейчас выпрыгнет из-за вон того куста и нападет на тебя?
– В голосе женщины отчетливо прозвучал неприкрытый сарказм.
– У меня очень громкий голос, и огромный опыт в таких делах. Я своим криком половину деревни на ноги подниму.
– А если не успеешь?
– Продолжала измываться неожиданная собеседница.
– Так чудище мне что, рот закрывать будет? Или пытаться горло перегрызть?
– А ты смелая девочка, очень смелая...
– Верно, вот только уже далеко не девочка, - усмехнулась в ответ Яснина, не выказывая даже признаков раздражения и терпеливо ожидая, пока любительнице ходить в гости ночью не надоест эта странная игра.