Путь к океану (сборник)

Тренев Виталий Константинович

Существует еще несколько бесспорных свиде­тельств о том, что за много лет до основания Шелеховым поселений в Аляске там уже жили русские.

В 1738 году участники второй экспедиции Беринга побывали в Японии и сделали опись Курильских остро­вов. В 1741 году Беринг и Чириков на пакетботах «Петр» и «Павел» совершили плавание в Америку и открыли некоторые из Алеутских островов.

Это плавание было последним отголоском деятель­ности Петра I. После него на десятилетия прекра­щаются всякие правительственные экспедиции в эти воды, но начинаются плавания казаков и промышлен­ных людей на свой страх и риск на самодельных су­дах, приспособленных для «морского хода».

Далекие

от научных основ кораблевождения, эти мореплаватели-самоучки очень быстро освоили упо­требление простейших мореходных инструментов и смело стали ходить в дальние океанские походы.

Начало этому новому движению на восток положил «сержант нерегулярной камчатской команды» Емельян Басов на шитике «Капитон» в 1743 году. Он побывал на острове Беринга и на Медном острове.

Мы не будем здесь перечислять десятки, если не сотни, экспедиций, совершенных на шитиках, ботах и галиотах с 1743 по 1798 год (до основания Шелеховым Российско-Американской компании). В результате этих плаваний была открыта вся цепь Алеутских островов. Андреян Толстых, Неводчиков, Бечевин, Гло­тов, Зайков, Прибылов много сделали для уточнения карты этой части света.

В 1761 году Бечевин дошел до Аляски и зимовал в Исанакском проливе. В 1784 году уроженец города Рыльска Григорий Шелехов основал факторию на острове Кадьяк.

Этот выдающийся человек видел, что огромная энергия «морепроходцев» тратится, в сущности говоря, впустую, никак не используется в интересах государ­ства, если не считать пошлин, взимаемых с привози­мой промышленниками пушнины. Открытиям их не придается надлежащего значения. Никаких признаков государственной власти, никаких законов и правосу­дия не существовало на новых землях, где хозяйнича­ли ватаги промышленников.

А между тем при надлежащем внимании со сторо­ны правительства богатые природными ресурсами Алеутские острова и побережье Америки могли бы превратиться в цветущие провинции России.

Все представления Шелехова были тщетны. Толь­ко после смерти Екатерины (в 1796 году) Шелехов до­бился разрешения основать «на манер Ост-Индской» Российско-Американскую компанию с правами госу­дарственной власти на подведомственных ей террито­риях.

Началась новая эпоха в развитии Русской Аме­рики.

К этому времени вся цепь Алеутских островов и бе­реговая линия Северной Америки на большом протя­жении была изучена, освоена и даже заселена русски­ми промышленниками.

Участники иностранных экспедиций (Кука, Ванку­вера и др.), появившиеся в этих водах в конце XVIII века, с удивлением обнаружили, что здесь уже давно и прочно обосновались русские. Пользуясь кар­тами, составленными русскими мореходами, эти путе­шественники не стеснялись обозначать уже названные русскими мысы, заливы и острова новыми наименованиями. Но «присоединить» эти земли к своему отече­ству они не решались, не подозревая, что русское пра­вительство очень мало интересовалось деятельностью отважных людей, утверждавших русское влияние на побережье Северной Америки.

Окончив на этом обзор русских географических открытий в интересующей нас части мира, перейдем к рассказу о том, в чем же заключался Амурский во­прос к моменту, когда им занялся Невельской.

V. АМУРСКИЙ ВОПРОС

К началу XIX века Россия владела на Востоке сле­дующими землями: побережьем Охотского моря, от не разграниченных с Китаем земель по Амуру

до Кам­чатки; Камчаткой, Курильскими, Командорскими, Алеутскими островами; Аляской и всеми прилегающи­ми к ней островами.

Кроме того, существовали фактория Российско-Американской компании в Калифорнии и форт Росс там же. Была попытка основать факторию на одном из Гавайских островов. Правитель острова и населе­ние приняли даже русское подданство. Но интриги американцев помешали утвердиться на острове рус­ским поселенцам, а русское правительство не оказало им поддержки.

Огромные территории, населенные малочисленными охотничьими племенами, содержали неистощимые за­пасы золота, медных, железных, цинковых руд, нефти, ценных пород дерева.

Промышленники хищнически эксплуатировали ска­зочные богатства пушного промыслового зверя, охота на которого была легка и прибыльна. Правительство получало некоторый доход в виде пошлин и налогов, а потому мирилось с этим «злом» – обладанием столь отдаленными землями.

Кроме чисто экономических выгод, эти края имели огромное политическое и стратегическое значение в завязывающейся империалистической борьбе. Центры мировой торговли постепенно перемещались. В между­народные отношения вступали Китай и Япония, развивалась Австралия, колонизировались острова южного Тихого океана. Намечались контуры мировых полити­ческих проблем. Существует такая точка зрения на Тихий океан: «Было время, когда деятельность и ин­тересы европейских народов концентрировались вокруг Средиземного моря, являющегося центром мировой торговли, богатства и власти; затем таким центром сделался Атлантический океан, начиная с эпохи вели­ких открытий; в настоящее же время главная арена деятельности человечества сосредоточивается на новом Средиземном море – Тихом океане». Эта идей в начале XIX века еще не имела хождения, но тем не менее события, результатом которых она явилась, развивались полным ходом.

Каково же было отношение русского правитель­ства к завязывающемуся узлу тихоокеанских отноше­ний? Вся история дальневосточных владений России с начала XIX века и вплоть до Октябрьской револю­ции – это печальная летопись пагубного пренебреже­ния, непонимания правительством всей значительно­сти и ценности этих земель. Но это же и героическая летопись, повествующая об отваге, невиданной вынос­ливости и необыкновенной склонности к рискованней­шим путешествиям в неведомые земли простых рус­ских людей – крестьян, мещан, купцов, солдат (сер­жант Басов, Григорий Шелехов, Баранов, Неводчиков и многие другие). Люди эти бороздили моря, откры­вали неведомые миру острова и целые архипелаги и основывали на них русские крепости и селения, строили верфи, открывали школы для русских и местного населения.

Русское правительство своим равнодушием и не­решительностью зачастую сводило на нет результаты деятельности этих отважных людей. Предоставленные самим себе, они совершали исполинские подвиги, рас­ширяя границы отечества и границы познаваемого мира, а правительство не оказывало им поддержки, не придавало их подвигам государственного размаха и зачастую бросало на произвол врага, когда их дея­тельность возбуждала недовольство какой-либо евро­пейской державы или даже просто влиятельной торго­вой компании. Так, например, был отдан упоминав­шийся выше остров из Гавайского архипелага, жите­ли которого добровольно перешли в русское поддан­ство и который отстаивала кучка русских людей, не поддержанная военной силой. Подобным образом бы­ли потеряны опорные пункты близ залива Сан-Фран­циско, которые свыше 30 лет обживались и укрепля­лись русскими промышленниками.