Путь к жизни
Шрифт:
В груди закололо. Старик пошатнулся, потом оправил рясу и медленно направился к выходу. Ноги заплетались. Боль постепенно усиливалась и стала отдавать в левую руку, в шею. Бросило в жар, перестало хватать воздуха. Жрец рванул ворот и из последних сил вывалился в коридор, прямо под ноги идущего оправиться повара…
Уже который день караван неторопливо плёлся на север, а Наставник всё крутил головой по сторонам, как будто никак не мог насмотреться на окружающее однообразие. Его немёртвый ученик, напротив, сидел неподвижно, что, впрочем, не означало отсутствия интереса к происходящему вокруг. Если бы старого некроманта спросили, он мог бы ответить, что Гельд сейчас раскинул следящую сеть, и в радиусе полумили нет ни одного живого или немёртвого существа крупнее собаки, которое
Ещё старик мог бы сказать, что его подопечный именно наблюдает, а не тренируется. Тренировки, как выяснилось, мёртвым не нужны. Стоит им хоть раз правильно выполнить ритуал или прочитать заклинание, и дальше всё прекрасно сработает. В отличие от живых учеников, у которых сегодня вышло, а завтра почему-то опять нет. И которым требуется раз сто повторить одно и то же действие медленно, чтобы на сто первый оно получилось чуть-чуть быстрее.
Зато объяснять личу следует как можно подробнее. Желательно - с указанием последствий в случае внесения тех или иных изменений. Опять же, подробным указанием. Очень подробным. Чтобы потом не жаловаться на эти самые последствия. Наставник не сразу до этого додумался, считая ученика хоть и старательным, но несколько туповатым. Хорошо ещё, что ученик, в первый раз изменив заклинание (обычный светляк! Что может быть проще и безопаснее?), сначала показал результаты своего труда учителю. Дальше - больше. Огненный шар, взрывающийся в руках сотворившего его мага, заклинание малого исцеления, сворачивающее всю кровь в теле…
Что бы ни попадало в шаловливые (а как ещё иначе назвать?) ручонки мертвяка, всё он пытался изменить, причём так, как не могло прийти в голову ни одному нормальному магу. Совместить несовместимое. Соединить несоединяемое. Злоглазому пришлось срочно менять составленный было план занятий и уделять внимание основам конструирования заклинаний - предмету, который давали обычно на шестом-седьмом году обучения. Однако абсурдность ситуации состояла совсем в другом: почему лич это делал? Из любопытства? Но оно немёртвым не свойственно. Абсолютно. Об этом в один голос твердят все книги о нежити, включая немногие сохранившиеся со времён Империи экземпляры. И тут вдруг на тебе! Получается, что столько совсем не глупых авторов ошиблись? А ведь среди них имелись и великие некроманты, подозревать которых в незнании предмета мягко говоря глупо. Но если не любопытство, то что тогда?
Изрядно поломав голову над этим вопросом и убедившись, что от самого Гельда ничего не добиться (лич то ли сам не знал, что им движет, то ли не желал об этом рассказывать), Тервиз отложил вопрос на потом, благо ответ на него представлял чисто академический интерес.
Ещё Наставник мог бы сказать, что ученик не так могуществен, как это кажется на первый взгляд. И привести в качестве объяснения пример с королём, стоящим на парадном балконе дворца. Монарх видит перед собой многотысячную толпу, но многих ли он в ней различает? Гельд, конечно, не король, но… Короче говоря, Тервиз, прекрасно представлявший все сложности использования этого заклинания, никакого беспокойства из-за внезапно выросшего могущества своего подопечного не испытывал. Правда, обнаружив на третий день путешествия тёмные метки в аурах караванщиков и в своей, не удивился - ученик облегчал себе работу, как умел.
Кстати, использовать следящую сеть для нападения придумал именно мертвец. Точнее, не придумал, а отыскал возможности, заложенные ещё создателем этого заклинания и давно забытые потомками. Во всяком случае, некромант, обучавший самого Злоглазого, в своё время о них не упоминал. Может, не знал, а может, считал, что ученик при нужде разберётся самостоятельно. Ученик не разобрался. Зато ученик ученика…
Старик, если бы его спросили, мог рассказать многое. Очень многое. Если бы его спросили.
Небесный круг наконец-то ушёл туда, куда он прячется по ночам, забрав с собой свои горячие лучи (не то чтобы они причиняли вред, нет, но их прикосновение было достаточно неприятным, чтобы избегать его). На чёрное небо вылезли звёзды (в норах они днём прячутся, что ли?), а на западе над горизонтом повисли две луны. Пора было отправляться на обход территории. На всякий случай. А то, например, недавно заявились пятеро живых, решивших, что если охранников не видно, то и охраны нет. Точнее, это они сначала так решили, а потом решили, что если охранник всего один, а их пятеро… Во всяком случае, вместо того чтобы бежать побыстрее и подальше (всё равно бы не спасло, конечно, но вряд ли они об этом знали), полезли в драку. Дольше всех прожил пятый, державшийся позади своих товарищей и швырявшийся шарами огня. И иногда даже попадавший (а толку? Будь это молнии и раз в десять сильнее…). Он же, кстати, оказался и самым питательным…
Химера неторопливо поднялась на ноги и через тесный лаз, прорытый незадачливыми искателями сокровищ, выбралась наружу. Инстинкт требовал обойти владения в поисках нарушителей и, буде таковые попадутся, сожрать их. Живых или неживых - безразлично. Медленно, не торопясь она начала двигаться вокруг кургана, виток за витком следуя по невидимой расходящейся спирали, пока, наконец, инстинкт не сообщил, что дальше отходить от логова слишком опасно. Тогда тварь развернулась и пошла по тропинке, протоптанной строго по границе её владений за предыдущие ночи. Нарушителей не было. Никаких. Даже мелкая живность, осознав, что у здешней земли появился настоящий хозяин, предпочла переселиться в другие места. Хотя химера вряд ли стала бы охотиться, к примеру, на мышей. Или на сусликов. Или на белок. Более крупное зверьё последовало примеру своих собратьев и тоже отправилось туда, где не пахнет Смертью. Двуногие же…
Химера была достаточно разумной, чтобы выделять этих существ среди прочих и понимать, что они, пожалуй, единственные, кто может оспорить её право на территорию. Точнее, попытаться оспорить, а уж насколько это у них получится… У тех пятерых не получилось, хотя они и старались. Очень старались…
После очередного шага по тропинке химера почувствовала, что впереди, на самой границе восприятия кто-то есть. Живые. Много. Они собрались в одном месте и чего-то ждали. Чего? Пока хозяин отойдёт подальше? Чтобы потом быстро добежать до логова и захватить его?…
Тварь остановилась в нерешительности: уходить от кургана ещё дальше, чтобы напасть, опасно; не обращать внимания и продолжать патрулирование - тоже. Оставаться на месте и ждать? А вдруг эти только отвлекают, и с другой стороны в это время…
Хассрата разбудил запах. Лёгкий ночной ветерок, пролетавший над стоянкой, вдруг дохнул тленом. Оборотень, которому в это время снились башня в долине и Нисси, протягивающая ему весело смеющегося сына, недовольно заворочался, закрутил головой и открыл глаза. Судя по положению звёзд, время близилось к полуночи. Осторожно, стараясь шевелиться как можно меньше, Хасси огляделся и прислушался. Поскольку дождя не ожидалось, и он сам, и Велиранд, и Гельд устроились на открытом воздухе, только старику поставили палатку, из которой сейчас доносилось лёгкое похрапывание. Эльфёныш тоже дрых, а вот господин…
Лич стоял, развернувшись спиной к дороге, а лицом к зарослям и - Хассрат готов был в этом поклясться - к чему-то напряжённо прислушивался. Или что-то высматривал. Или вынюхивал - судить о чувствах, доступных магу, а тем более немёртвому магу, было сложно.
Воин напряг слух. Через кусты явно пробирался кто-то крупный и достаточно неуклюжий, а ещё беспокоились лошади. Похоже, к лагерю приближалась нежить.
– Господин?
– повернулся Хассрат к хозяину.
Тот ткнул пальцем в палатку, в которой спал некромант, затем повёл рукой вокруг - нужно было разбудить Наставника и поднимать людей. Коротко поклонившись, оборотень отправился выполнять приказ.