Путь к золотому дракону. Трилогия
Шрифт:
— И что вам помешало это сделать?
— Не что. Кто.Вмешались Те, Кто Стоит Над Нами. У них, оказывается, были на вас другие планы. Мы были уверены в своей правоте и не собирались уступать, но силы… силы, сестренка, были неравны. В итоге мы оказались в границе той территории, которую сейчас называют Слепым треугольником. По чистой случайности это были мои земли… Мы не заперты там, о нет! Мы сами ушли в эти пределы. Пускай остальной мир живет так, как считает нужным. Мы покинули его, насколько смогли, хотя нам и горько смотреть на то, как старится наша земля.
В этот миг
— Так было долго — долго по вашим меркам, но и для нас время потекло немного иначе. Мы не вмешивались в то, что происходило там,а люди — не смели нарушить наших границ. Игра продолжалась, но она становилась скучна. Прежде мир то и дело обнаруживал новую грань, а теперь, кажется, все уже было найдено. Бесконечность сжалась в точку, море вычерпали горстями. Мир остывал, и некоторые его части остывали особенно быстро. Там появлялись трещины… хотя пока лишь одна из них оказалась достаточно широкой.
— Подождите, но куда смотрят Эти, Которые Стоят Сверху?
— Не «сверху», — терпеливо поправил Лис. — Над Нами.
— Хорошо, Над Вами?
— Нет, радость моя, над всеминами. И над вами в том числе. Видишь ли, они считают, что вы уже достаточно подросли, чтобы суметь справиться с этим самостоятельно.
«Все наставники одинаковы», — подумала я, вспомнив Рихтера и несостоявшуюся практику. Забросят тебя не понять куда, а ты потом выкручивайся.
— Мы решили, что этому миру наступает конец, — но мы ошиблись. Игра снова стала интересной. Однажды, совершенно случайно, в поле нашего зрения попало человеческое дитя. Самое интересное, она была из Младших. Удивительно, но она не несла в себе разрушения, которое, как правило, в той или иной степени присутствовало во всех людях. И мы решили: отчего не попробовать и не позволить ей побывать на нашей территории? На территории, где — заметь — мы полные хозяева. Там она находилась всецело в нашей власти.
У меня перехватило дыхание, когда я поняла, какой опасности подвергались Генри, Хельги и Полин. И только потому, что их сдуру перенесло вместе со мной!
— А остальных-то вы зачем впустили?
— Остальных? — Будь Лис человеком, он приподнял бы бровь. — Каких остальных?
— Ну… Генри, Полин, Хельги… если вам нужна была только я?
Лис рассмеялся.
— Это была не ты, — сказал он. — Ты появилась позже. Я говорил сейчас о…
— Мистрис Горане Бранке! — вдруг осенило меня.
— Точно. Это я, кстати, ее нашел! — Тон Лиса сменился на довольный, а я ясно вспомнила отпечаток лисьей лапы на виденном пару недель назад
— Мы впустили ее к себе, и она знала, на что шла. Точно так же мы впустили когда-то богов — и точно так же мы об этом не пожалели. Тебе никогда не случалось думать, что твой народ одарен беднее прочих? Эльфы прекрасны и музыкальны, гномы, как правило, отличные мастера, да вдобавок еще и сильны, волкодлаки перекидываются в зверей, а вы суть всего лишь вы…
Я пожала плечами. За последние полгода меня с завидным постоянством записывали то в полуэльфки, то в полугномки, а то во внебрачные дочери какого-нибудь вампирского лорда. А что выгляжу не так — известно же, полукровок не бывает!
Словом, комплекс расовой неполноценности — это не ко мне.
— Так вот, могу заверить — у вас есть нечто, отличающее Младших от всех остальных народов. Вы непредсказуемы. Вы заставляете игру идти быстрее. Вы будто накладываете на бытие свой ритм, и ваша жизнь, до смешного короткая, превращается в вечность. Вы можете быть очень интересными… Но дело не в этом. Ради одного человека мы не покинем наших пределов. Игра продолжалась. О Лерикас, золотом драконе из Арры, я рассказывать сейчас не буду, но и она приняла в этой игре немалое участие. Даже драконы меняются со временем, и нынешние — совсем не то же, что былые. Ну а потом появилась ты.
— И чего во мне было такого? — обреченно спросила я. Не сказать чтобы мне не льстила собственная исключительность, но есть силы, внимания которых все же… ладно, проехали. Хочется верить, внимание этих сил не причинит мне вреда.
— Ну, особенного-то в тебе много. — Лис, будто вспомнив, что он Лис, дернул ухом. — Во-первых, ты полукровка, а их всегда было очень мало. Еще в начале игры боги договорились, что дети, рожденные в смешанных браках, должны выбирать какой-то один народ. Да, были случаи, когда человек всю жизнь метался туда-сюда, но таких можно пересчитать по пальцам одной руки. Во-вторых, ты дитя фэйри, существа, для которого люди по определению всего лишь еда. Ты — сбой системы, то, чего не должно быть. Но ты есть, и это тоже весьма любопытно. А в-третьих… — Он сделал паузу, и я замерла, чувствуя, что вот сейчас мне и откроется самое важное. — Тебя, наверное, интересует, что за силы стягивают вас троих в одно? Как может быть, что ты чувствуешь Сигурда, человека другого народа, будто самого себя? И почему вы вместе суть нечто большее, чем просто сумма ваших навыков, умений и способностей?
— Да, — сказала я, потому что здесь нужен был ответ.
— Я не скажу тебе этого, — обыденно сообщил Лис.
Я испытала такое чувство, будто спокойно шла по ровной дороге и неожиданно споткнулась о высокий порог. Узнать о тайнах мироздания, об истории времен, когда и слова «история» еще не придумали, — и остановиться у той двери, открыть которую как раз и хотелось бы больше всего?
— Откроешь, — посулил Лис, одобряюще хлопнув меня по ноге. — Все двери созданы для того, чтобы их открыли, и не мне тебе об этом рассказывать. Скажу лишь одно… приоткрою тебе малую щель. Чем бы вы ни были, вы еще не оно.Вы — яйцо, а вылупится из него что-то или нет — знают лишь Те, Кто Стоит Над Нами. Но не думай, что растворишься в вашем единстве. Человеку… да и тебе тоже никогда не понять, что означает быть тем, чем вы станете.