Путь Моргана
Шрифт:
Окруженные сундуками, мешками и узлами, заключенные застыли посреди комнаты, зная, что за ее дверью стоят стражники. Побег был бы возможен, если бы товарищи по несчастью действовали сообща. Но даже если им удастся выбить дверь — как быть дальше?
В комнату вошел незнакомец.
— Скидай верхи! — приказал он.
Заключенные недоуменно уставились на него.
— Верхи долой!
Не дождавшись исполнения своего приказа, незнакомец раздраженно возвел глаза к потолку, затем подбежал к ближайшему заключенному, которым оказался Ричард, сбил с него шляпу и принялся стаскивать пальто и сюртук.
— Похоже,
Все подчинились. Но следующий приказ, отданный на непонятном наречии, вновь поставил заключенных в тупик.
Незнакомец стиснул зубы, зажмурился и старательно выговорил:
— Спустите штаны, рубашки оставьте.
Его требование тут же было исполнено.
— Готово, сэр! — крикнул незнакомец. В комнату вошел еще один мужчина.
— Откуда вы все? — спросил он.
— Из глостерской тюрьмы, — ответил Айк.
— А, с запада! Тебе придется говорить с ними по-английски, Мэтти, — обратился он к первому незнакомцу, а потом снова заговорил с заключенными: — Я врач. Среди вас есть больные?
Увидев, как присутствующие отрицательно мотнули головами, он кивнул и вздохнул.
— Поднимите подолы рубах, я осмотрю вас. — Он проверил, нет ли на пенисах заключенных твердых шанкров, и вновь вздохнул, не найдя ни одного. — Хорошо, — заключил он. — Вы все здоровы — по крайней мере пока. — И прежде чем покинуть комнату, врач добавил: — Оденьтесь и ждите здесь, и не вздумайте шуметь.
Заключенные послушно оделись и затихли.
Прошло не меньше пяти минут, прежде чем Билл Уайтинг, самый болтливый из всей компании, обрел дар речи.
— Кто-нибудь из вас понял, что сказал этот Мэтти? — спросил он.
— Ни слова, — ответил молодой Джоб Холлистер.
— Должно быть, он родом из Шотландии, — предположил Коннелли, вспомнив, что никто в Бристоле не понимал толком Джека-маляра.
— А может, из Вулвича, — высказался Недди Перрот, и все вновь умолкли.
Прошел час. Устав стоять, заключенные расселись, прислонившись спинами к стене и ощущая легкое покачивание пола под ногами. «Мы беспомощны, — думал Ричард. — Мы остались без руля и без ветрил, как эта посудина, которая некогда была кораблем; нас увезли далеко от родного дома, мы понятия не имеем, что нас ждет…» Молодые узники выглядели подавленными, даже Айк Роджерс казался растерянным. А самого Ричарда охватил безотчетный страх.
Вскоре послышались глухое шарканье ног и знакомый лязг цепей. Все двенадцать мужчин зашевелились, встревоженно переглянулись и встали.
— Несут кандалы! — объявил Мэтти, заглянув в дверь. — Всем сесть на пол и не двигаться!
Цепи, оказавшиеся на шесть дюймов длиннее, чем в бристольской и глостерской тюрьмах, были уже прикреплены к железным браслетам — более легким и достаточно гибким, которые мускулистый кузнец легко сгибал вокруг щиколоток и запястий, так что отверстия на обоих концах железных полос совпадали. Вставляя в эти отверстия короткие стержни с широкими головками, кузнец хватал заключенного за ногу и подсовывал под железный браслет тонкую и узкую наковальню. Двух ударов тяжелого молотка хватало, чтобы расплющить головку стержня и превратить его в заклепку, скрепляющую концы браслета.
«Эти оковы мне предстоит носить ближайшие шесть с лишним лет, — думал Ричард, потирая ноющие запястья. — Если бы меня заковали
Два кузнеца работали проворно и умело. За каких-нибудь полчаса они успели заковать всех заключенных, собрали инструменты и вышли. В комнате остались два стражника, одним из которых был Мэтти, помощник врача. На этот раз заговорил второй стражник, изъяснявшийся по-английски бегло, но с сильным акцентом. Он не стал прибегать к помощи жаргона лондонского Ньюгейта и всех, кому случалось побывать в этой тюрьме.
— Сегодня вы будете спать и есть здесь, — лаконично сообщил он, постукивая толстым концом дубинки по широкой ладони. — Вам разрешается говорить и ходить по комнате. Ведро вон там. — И вместе с Мэтти он вышел, заперев за собой дверь.
Два паренька из Уилтшира украдкой смахнули слезы; глаза остальных узников были сухими. Все молчали, пока Уилл Коннелли не встал и не попробовал пройтись.
— А эти кандалы легче прежних, — сообщил он, приподнимая одну ногу. — И цепи длиной не меньше тридцати дюймов. В них удобнее ходить.
Ощупав браслеты, Ричард обнаружил, что у них округлые края.
— И края не такие острые. Значит, под них придется подкладывать меньше тряпок.
— Настоящие кандалы, — подытожил Билл Уайтинг. — Хотел бы я знать, какая работа нам предстоит?
Незадолго до наступления ночи узникам принесли легкое пиво, черствый черный хлеб и вареную капусту вперемешку с луком.
— Это не по мне, — заявил Айк, с отвращением отталкивая миску с капустой.
— Поешь, Айк, — посоветовал Ричард. — Мой кузен Джеймс говорит, что мы должны есть побольше овощей, чтобы не заболеть цингой.
Предостережение не вразумило Айка.
— Это месиво нас не спасет.
— Верно, — согласился Ричард, попробовав капусту. — Но нельзя же питаться одним хлебом.
Приунывшие, лишенные общества женщин, узники расположились на полу в тесной комнате без окон, завернувшись в одежду и подложив под головы шапки. Постепенно покачивание судна усыпило их.
На следующее утро под моросящим серым дождем узников повели с судна на причал. До сих пор с ними не случилось ничего ужасного; стражники выглядели тупыми и жестокими, но, поскольку заключенные выполняли все приказания, дубинки бездействовали. Деревянные сундуки вновь прибывших вызывали всеобщее любопытство, но никому и в голову не пришло обыскать их. Лишь позже узники узнали, кому положено проводить обыск. Когда их выстроили на причале, какой-то пухлый коротышка в старомодном парике и таком же наряде сбежал по трапу, ведущему от ветхого корабля, простирая руки и сияя улыбкой.
— А, еще дюжина из Глостера! — радостно воскликнул он с акцентом, который, как впоследствии выяснилось, был шотландским. — Доктор Мидоуз уже говорил, что вы — прекрасные экземпляры, и теперь я вижу, что он был прав. Я мистер Кэмпбелл, а это — мое творение. — И он величественно взмахнул рукой. — Плавучие тюрьмы! Они гораздо удобнее Ньюгейта и, в сущности, любой другой тюрьмы. У вас есть вещи? Отлично. Позор тем, кто отказывает заключенным в праве на имущество. Нил! Нил, где ты?
Человек, который был точной копией Кэмпбелла, вынырнул откуда-то из люка корабля, сбежал на причал и остановился, отдуваясь.