Путь на Голгофу.В поисках исторического Иисуса
Шрифт:
Но ОН был больше, чем простой учитель. Он учил своих последователей безраздельной любви к Богу, как правильно понимать заповеди Торы и следовать им, чтобы обрести Царство Божье. Иисус говорил и учил «как власть имеющий»(Мк 1:22); Он лишь принимал роль учителя, но наравне с Ним, как с Учителем Вечных Истин, нельзя было поставить никого: "Вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель-Христос" (Мф 23:8). В «истинном» смысле учительское достоинство может принадлежать только Богу (или Его земному избраннику Иисусу Христу")
Очевидно,
В эпизоде с призванием учеников (Мф.4:18–19) Иисус выступал только в роли проповедника. Чудеса, которые Он вскоре совершил, еще не заставляют народ видеть в Нем кого-то большего, нежели пророка: «А иные (почитают тебя) – за одного из пророков» (Мк 8:28).
Ранние христиане называли Иисуса Спасителем, Господом и Христом Сыном Божьим, но не подчеркивали то, что Он пророк: это было слишком «низкое звание» для Него. Кроме того, Иисус был известен своими предсказаниями (Мк 13:2) и произносил против различных лиц, групп и общественных установлений речи, сходные с пророческими обличениями (Мк 12:1–11; 14:58, Мф 11: 20–24, Лк 10:13–15).
Он отправился в Иерусалим, потому что только в Иерусалиме подобает погибнуть пророку (Лк 13:33).
Итак, Иисус сознавал себя учителем и пророком, принимал обе эти роли, но прямо об этом не говорил. В обеих ролях Он проявлял харизму, но Он, несомненно, в глазах людей и в своем осознании – несоизмеримо больше учителя, больше пророка.
Сам термин «мессия» почти всегда применяют другие.
Мессианские чаяния были в то время очень расплывчаты: они могли относиться и к Мессии-воину, и к Мессии, не берущему в реки оружия, кто «словом» изгонит язычников из Святой Земли… Решающую роль играла также аксиома о непредвиденности статуса. Согласно иудейскому преданию, даже когда Мессия родился и живет где-то, он неизвестен и сам не знает, кто он. Установление статуса должно быть неразрывно связано с его провозглашением. Очевидно, Иисус не мог окрыто подтвердить справедливость мессианских ожиданий окружающих, поскольку был убежден, что лишь во власти Бога даровать Ему этот статус и его провозгласить.
И все же, можно ли говорить, что Иисус видел в себе Мессию?
Здесь свидетельства утрачивают однозначность, однако, в целом поддерживают это предположение. Мессией его исповедовал Петр (Мф16:17–20). Называя Иисуса Христом, т. е. «Мессией», Пётр мог иметь в виду обетованного Мессию – Царя из дома Давида, несмотря на доминирующее в то время у учеников и последователей мнение о том, что Он – только пророк.
Когда Иоанн Креститель спросил Иисуса, Он ли «тот, кто должен прийти», – Иисус дал утвердительный ответ, полный ссылок на Ис. 35:5–6 и Ис 61:1–2 (Мф 11:2–6, Лк 7:18–23). Но точно ли Иоанн спросил Иисуса о том, Мессия ли он? По-видимому, да, если принять во внимание недавно опубликованный Кумранский свиток (4Q521). В этом свитке содержатся параллельные аллюзии на пассажи из Исайи, причем понимаются они как дела Мессии. Иными словами, в своем ответе Иоанну Иисус подразумевает, что Он – тот, кто должен прийти (т. е. Мессия), и в доказательство этого указывает на то, что Он совершает
В другом случае Он также отвечал цитатами, но уклоняясь от ответа:
«Тогда окружили Его Иудеи и говорили Ему: доколе будешь Ты томить душу нашу? Если Ты Христос, скажи нам открыто.
Ответил им Иисус: Я сказал вам, и вы не верите; дела, которые Я творю во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне»(Ин 10:24)
Иисус объявил Себя Мессией в Назаретской синагоге. Прочитав во всеуслышание пророчество Исайи об обещанном и ожидаемом Мессии, Иисус сказал, что это пророчество ныне исполнилось на Нем (Лк.4:16–30; Мкб:1–6). Аналогичное признание Он повторил и на суде Синедриона (Матфей 26:63–64; Марк 14:61–62; Лука 22:67–71).
Вынести окончательный вердикт, считал ли Иисус себя Мессией – Царем, и главное, – какой смысл Он вкладывал в термин «мессия», – очень трудно.
Возможно, Он принимал этот титул с оговорками; вероятно, в начале своей общественной деятельности еще не считал себя Мессией, проявляя себя только в качестве пророка, и лишь потом самосознание привело Его к убеждению, что в мессианских пророчествах Танаха говорится именно о Нем.
С другой стороны, исключительно важны следующие факты: Сам Иисус не объявлял себя Мессией публично, хотя не исключено, что Он говорил об этом в беседе с учениками. Тот факт, что в раннем христианстве Его имя Иисус всегда шло рядом с титулом «Христос» (т. е. Мессия»), и это выражение Иисус Мессия, или Иисус Христос, воспринималось привычно как одно целое, – может говорить о том, что Мессией (Христом) Иисус был признан своими последователями скорее всего, еще до распятия.
Иисус сам практически никогда не поднимал мессианскую тему, но и не пытался развеять ложные, с Его точки зрения, представления или уточнить правильную концепцию мессианства.
Когда народ приветсвовал Его при триумфальном въезде в Иерусалим как Царя Мессию, Он не только не возражал, но вся церемония въезда, заранее подготовленная в соответствии с мессианским пророчеством, должна была утвердить Его в глазах народа как Мессию, Царя Израиля.
Не вызывает сомнений, что не один Петр считал Иисуса Мессией уже при Его жизни. Иначе Пилат не приказал бы написать на кресте: «Царь Иудейский».
Выражение Сын Давидов было у тогдашних евреев общепринятым обозначением для Мессии (Мф.12:23,), но сам Иисус так себя никогда не называл; кроме того, однажды Он высказался об этом наименовании так, что можно даже предположить, что называться этим именем Он не желал (Мф.22:41–46; Мк.12:35–37; Лк.20:40–44).
Однако титул "Сын Давидов” также применялся к Иисусу (Мф 9:27, 15:22, 20:30, 21:9, 15; Мк 10:47–48, 11:10; Лк18:38–39). Именование «Сын Давидов» традиционно означало Мессию, потомка («сына»)великого царя, который должен принести "царство Давида”(Мк 11:9–10, Ин 7:41–42).
Ответ Иисуса Крестителю, хоть подтверждал тот факт, что Иисус – долгожданный, обещанный пророками Мессия, но вовсе не говорил, что мессианство является проявлением личности политика или царя (Лк 7:21–23). В этом смысле Иисус не был "Мессией, сыном царя Давида", хотя простой еврейский народ надеялся именно на пришествие воинственного Мессии-Освободителя Израиля, достойного сына блестящего воина и политика царя Давида. Т. о., признавая себя Мессией, Иисус никогда не претендовал на титул «Сына Давида».