Путь на восток
Шрифт:
— Бьянке стало хуже.
Комментарий к Часть 13
P.S. Много лет назад автор мучился, то бишь учился в медицинской академии, но на стопроцентную достоверность описанных манипуляций всё-таки не претендую.
С нетерпением жду вашего мнения ?
========== Часть 14 ==========
Комментарий к Часть 14
Саундтрек:
Imagine Dragons — Warriors
Приятного чтения!
— Габриэль, я не пойду… Я не
Я тщетно стараюсь удержать её на месте, попутно прикладывая к влажному лбу смоченную в холодной воде тряпицу, но ничего толкового не выходит — девушку бьёт крупной дрожью, от чего тугая повязка на плече и груди немного сползает в сторону, обнажив край аккуратно зашитой раны. Шов сильно кровит и выглядит совсем неутешительно.
Хренов герой пытается помочь мне блокировать хаотичные движения Барклай, но в салоне Кадиллака слишком тесно для троих.
— Как думаешь, лихорадка началась от операции или… — Торп не решается озвучить конец фразы вслух, но я и так прекрасно понимаю, что он имеет в виду.
Увы, ответ на незаданный вопрос мне неизвестен. Вполне возможно, что ампутация, проведённая в полевых условиях без должной дезинфекции, спровоцировала заражение крови. А может, мы просто-напросто не успели провести операцию вовремя, и смертоносный вирус распространился по организму, отравляя все клетки и жизненно важные органы.
А ещё я не имею ни малейшего представления, что делать дальше — и осознание собственного бессилия чертовски сильно выбивает из колеи. Но я упрямо пытаюсь бороться за чужую жизнь, не желая так легко отдавать Барклай в костлявые лапы старухи с косой. Пока она дышит, шансы есть.
После непродолжительных размышлений решаю, что первым делом нужно сбить жар. Градусника у нас нет — но судя по тому, что тёмная кожа девушки буквально пылает, температура её тела близится к сорока градусам и продолжает неуклонно ползти вверх. Такими темпами очень скоро в крови начнёт сворачиваться белок, и процесс станет катастрофически необратимым.
Нет, доводить до подобного нельзя.
Необходимо немедленно что-то предпринять.
— Помоги вытащить её на улицу, — заявляю я, искоса взглянув на бледного как смерть Ксавье, который не может оторвать взволнованного взгляда от покрытого испариной лица Бьянки.
Жаропонижающих в нашей скудной аптечке тоже не имеется — остатки Парацетамола с истекающим сроком годности выпил Петрополус, когда поймал простуду от регулярного переохлаждения. Придётся прибегнуть к другим методам.
Хренов герой подчиняется команде и быстро покидает салон автомобиля, чтобы позвать кудрявого миротворца — вдвоём они перетаскивают бессознательное тело Барклай на свежий воздух и укладывают прямо на перепачканный кровью полиэтилен, который мы так и не убрали после операции.
На улице довольно прохладно, то и дело налетает порывистый ветер, пробирающий до самых костей. И хотя я обычно практически не восприимчива к низким температурам воздуха, мне очень быстро становится холодно — руки покрываются мурашками, а тонкая кожанка нисколько не спасает.
Есть более важные дела.
Избавляю Бьянку от лишней одежды, сбросив в отдельную кучу её объёмную голубую футболку и джинсы в засохших пятнах крови. Возвращаюсь к багажнику джипа, чтобы достать оттуда старую простынь и обильно смачиваю тонкую ткань в мелкий цветочек речной водой из канистры — а потом накрываю лихорадочно дрожащее тело мокрой простынёй.
Помнится, в далёком детстве мы с дядей Фестером ездили в недельный поход на хребёт Брукс, чтобы посмотреть на впавших в спячку гризли. В горах разразилась жуткая непогода, и уже на третий день я слегла с простудой. Но дядя был настроен предельно решительно и возвращаться домой не собирался — и точно также укутывал меня во влажное покрывало, чтобы сбить жар. Это помогло, и берлогу гризли мы всё же отыскали — медвежья шкура лежала в нашей гостиной ещё с десяток лет, пока мама не выбросила её во время реставрации дома.
Старый проверенный метод помогает и на этот раз. Проходит не больше пятнадцати минут, прежде чем Барклай прекращает метаться в лихорадочном бреду. Опущенные веки с длинными ресницами заметно трепещут, но она пока не приходит в сознание.
Возможно, стоит подождать.
Усевшись прямо на землю и подобрав ноги под себя, я оглядываюсь по сторонам — мои спутники занимаются рутинными делами.
Энид слоняется от одной машины к другой, укачивая младенца, Вещь неотрывно бродит следом за ней, словно на невидимом поводке, Тайлер накачивает колёса Кадиллака, а Ксавье сооружает костёр на месте старого пепелища. Всё как обычно, вот только нет обычной болтовни обо всём на свете и обоюдных беззлобных подколов — все выглядят непривычно угрюмыми, поминутно обмениваясь встревоженными взглядами. Угроза висит над нами тяжёлым гнетущим облаком, прогнать которое не способен даже шквалистый ветер.
— Что приготовить на ужин? — покончив с разведением огня, хренов герой усаживается рядом со мной, осторожно приобняв за плечи. Я не возражаю против этого неуместного жеста, даже немного придвигаюсь ближе, чтобы прижаться к нему боком в инстинктивной попытке согреться. Воспользовавшись ситуацией и тем, что на нас никто не смотрит, Торп украдкой целует меня в висок. — Осталось немного фасоли и макароны, можем потушить. Или можно попробовать покататься по округе и поискать крыс.
Он знает, что я ненавижу фасоль.
Но сейчас дело вовсе не в этом — Ксавье словно пытается отвлечь меня от тягостных переживаний за судьбу первого и наверняка последнего живого пациента.
В другое время я бы непременно согласилась заменить мерзкую консервированную дрянь скудным подобием мяса, но сейчас попросту не могу оставить Бьянку. Хоть и понимаю, что пользы от моих ограниченных познаний в медицине практически нет.
— Фасоль вполне сойдёт, — вполголоса отзываюсь я, вперившись немигающим взглядом в бурное пятно, которое расплывается по повязке на плече Барклай. Смутный запах металла и соли щекочет ноздри, и в пустом желудке снова возникает неприятное тошнотворное ощущение. По всей видимости, после трёхлетнего отсутствия нормального питания я всё-таки заработала гастрит.