Путь начинался с Урала
Шрифт:
— Михаил Георгиевич, через десять минут, как договорились, митинг.
На поляне, окаймленной густыми деревьями, впереди замаскированных танков выстроились гвардейцы. Люди — в торжественно-приподнятом настроении.
Короткую речь произносит начальник политотдела.
— Об этих днях мы давно мечтали, — говорит Михаил Александрович. — И вот уже до Берлина рукой подать. Враг накануне разгрома, но по-прежнему жесток и коварен. Нам выпало счастье участвовать в штурме фашистского логова. Удвоим удары по врагу!
Выступает замполит первого батальона гвардии капитан Устинов.
Мы знали, что гитлеровцы превратили Берлин в сильнейший укрепленный район. Город опоясывали три оборонительных рубежа. Фашисты будут драться за каждый дом, каждый квартал, до последнего солдата. Впереди нас ждали жаркие схватки. Об этом я и сказал на митинге.
По рядам прокатилось громкое солдатское ура.
Мы продолжали преследовать противника. Уже остались позади города Калау, Луккау, Даме и другие. До Берлина все ближе и ближе. Но враг оказывал упорное сопротивление. Ожесточенное упорство он проявил у деревни Еникендорф, превращенной в опорный пункт. Однако гвардейцы и тут разгромили противника.
В бригаду прибыли командарм Д. Д. Лелюшенко и командир корпуса Е. Е. Белов. Командарм возбужден, лицо его сияет.
— Готовы, челябинцы, штурмовать Берлин?
— Так точно, товарищ генерал! — с необычайным задором отвечают танкисты.
— Посмотрим. В какой батальон поведешь, Фомичев?
— К автоматчикам. Они только что овладели деревней Еникендорф.
Идем в батальон Старостина. Вдруг раздается выстрел. Пуля едва не задевает генерала Е. Е. Белова. Евтихий Емельянович выхватывает пистолет и стреляет в притаившегося гитлеровца. Но мимо. Тем временем фашист еще раз пытается выстрелить. Стремительно вынимаю трофейный парабеллум, но в это мгновение сзади нас звучит выстрел — фашист падает. Мы оглядываемся и видим Толю Якишева, сына бригады. Толя, сияя от радости, подбегает к нам.
— Спасибо, сынок, ты спас жизнь комкору, — сказал генерал Д. Д. Лелюшенко.
Командарм тут же прикрепил к гимнастерке Якишева рядом с орденом Красной Звезды медаль За отвагу.
Побывав у автоматчиков, мы направились в танковые батальоны.
— Гвардии старший лейтенант Коротеев, — представляется командир первого батальона.
— Знаю такого, — улыбнулся генерал. — Войско готово штурмовать Берлин?
— Хоть сию минуту.
Были мы во втором батальоне, которым уже командовал гвардии старший лейтенант И. С. Пупков. И в третьем, который возглавлял гвардии старший лейтенант М. Г. Акиншин.
— Растут твои орлы, — на прощание сказал генерал. Да, Пупков, Коротеев и Акиншин в бригаду прибыли командирами танков. А сейчас — комбаты.
— В Берлине они еще себя покажут, товарищ генерал.
Командарм ознакомился с положением дел в батальонах, уточнил задачи, которые предстояло решать бригаде в Берлинской операции.
Танки вытягиваются вдоль автострады. Наступаем на Берлин с юга. Впереди батальон Акиншина. На пути — небольшая деревушка из пяти — семи домов, в которых засели гитлеровцы. На огородах, вдоль шоссе — огневые позиции. Со стороны деревни ударила артиллерия.
К вечеру 22 апреля бригада ворвалась в Штансдорф, пригород Берлина. Закопченные, щербатые стены уцелевших домов и костелов вздымались над пепелищами горевшего города.
Перед нами — канал Тельтов. Нам предстоит его форсировать. На противоположном берегу — противник. Я вскинул бинокль, осмотрелся. Из проемов домов торчали стволы орудий, на этажах расположились автоматчики и снайперы. Берег был утыкан огневыми точками, закованными в бетон.
В штабе собрались командиры батальонов и рот. Нам предстоит наступать на небольшом участке, и тем не менее надо тщательно подготовиться к. атаке. Начальник штаба Баранов высказал очень ценную мысль. После артиллерийской подготовки, которая намечалась по плану вышестоящего штаба, танкисты должны взять под обстрел вражеских артиллеристов, а автоматчики тем временем начнут форсировать канал.
— А теперь давайте подумаем, как будем вести уличные бои в городе, обратился я к присутствующим.
Опыт мы уже имели, но понимали, что в такой обстановке, где каждый дом превращен в крепость, не так-то легко сражаться. Особенно нам, танкистам. Мы нуждались в поддержке пехоты. Танк в городе стеснен, ему не хватает пространства для маневра, его на каждом шагу поджидают фаустники, он становится хорошей мишенью для артиллерии противника.
— Надо создать штурмовые группы, способные вести ближний бой в городе, предложил комбат Пупков.
— Ваше мнение совпадает с нашим, — сказал я. — За каждым танком закрепим по 5–7 человек — автоматчиков, саперов, разведчиков.
— Неплохо бы атаку прикрыть дымовой завесой, — высказался комбат Акиншин.
— Обязательно прикроем переправу. И не только пехоты, но и танков и артиллерии, — заверил нас начальник химслужбы бригады.
Короткая подготовка к атаке. Люди рвались в бой.
Вечером грянул батарейный залп катюш корпусного дивизиона. Это был своего рода сигнал начала штурма канала Тельтов. Вдоль берега поползла дымовая завеса. По засеченным целям ударили танковые орудия. Облюбовав огневую позицию во дворе невысокого дома, огонь открыли минометчики роты офицера Ильченко.
Автоматчики побежали к мосту. Противник встретил их огнем. Упал раненный в грудь автоматчик гвардии рядовой Сатаров. Но атака продолжалась. Атакующих поддерживали пулеметчики. В частности, гвардеец Сажин, устроившись за каркасом моста, посылал по врагу одну пулеметную очередь за другой.
Поползли к противоположному берегу саперы с толовыми шашками. На гвардейцев противник обрушил огонь из тяжелых минометов. Создалось довольно сложное положение. Мы вынуждены были прекратить атаку.
Забрезжил рассвет. Над каналом клубился легкий туман. Сырое, промозглое утро. Из штаба корпуса прибыл офицер. Он привез карту с нанесенной на ней задачей: к исходу дня форсировать канал и в дальнейшем наступать строго на север.