Путь небес. Преодолевая бурю
Шрифт:
Возле колонн располагались низкие длинные столы, кое-где покрытые расслоившимися пергаментными картами. Подойдя к одной из них, Хан попробовал расправить материал, и тот треснул на линиях сгиба.
К нему присоединился Намахи.
— Здесь много таких помещений, — сказал легионер.
Примарх посмотрел на чертежи. Ближайший из них отличался от всех звездных карт, виденных Каганом, — калейдоскоп завитков и клубящихся вихрей, что сталкивались и переходили друг в друга, а маршруты между ними сливались воедино. Рядом были наклеены ярлычки с крохотными надписями на высоком готике: Stratum Aetheris, Stratum Profundis, Viam Sedis,[30] Ocularis Malefica.[31]
— Варп-каналы, —
— Он сказал, что похожие были на Эревайле. Потом отправился глубже.
— Есугэй пошел с ним?
— Да, и охрана тоже.
Каган кивнул, положил пергамент и зашагал дальше.
— Картографы, — заметил он. — Ты знаешь, что навигаторы так называют моего Отца? Картомант. Он воплощал что-то свое для каждого из людей.
Намахи ступал рядом в молчании. Как и Цинь Са, он был невозмутимой душой.
Воины добрались до конца зала, колоннады из угрожающе тонких и высоких столбов. За ними открывался балкон над глубоким колодцем. Ширина впадины превышала двадцать метров, ее дно скрывалось в тенях. Туда зигзагом спускалась лестница, укрепленная на ближней стене. Железные панели на другой стороне бездны скрывались под массой перекрывающихся труб и кабелей.
Хан остановился на балконе. Заглянув за край, он испытал ноющее чувство узнавания.
— Я уже видел это, — сказал примарх.
Внизу, в мягком сиянии люменов, спускалось по ступеням отделение Белых Шрамов. Отголоски их шагов, что разносились в пустой шахте, постепенно стихали.
— Подсвети, — велел Каган.
Достав сигнальную шашку, Намахи зажег ее и бросил за край. Фальшфейер пару секунд кувыркался в воздухе, после чего вспыхнул, озарив стены ямы. Дальше он медленно падал на дно в ореоле ярчайшего, но недолговечного блеска.
Оказалось, что сеть трубопроводов уходит на сотни метров вниз. В металлических стенах виднелись детали колоссальных машин: поршни, маховики, зубчатые передачи. Тихо лязгали друг о друга массивные цепи, прикованные к рычагам, что скрывались в запутанных переплетениях толстых кабелей. Сложность системы впечатлила бы даже того, кто привык видеть изнутри имперские космолеты и ульевые шпили.
Хан наблюдал за падением шашки, различая силуэты все новых устройств, пока огонек не пропал из виду. Внезапно примарх осознал, почему механизм кажется ему знакомым.
— Я помню это.
Далекое прошлое, дни его первого появления на Терре. Каган преодолевал бесконечные коридоры Дворца, изучая город-мир от высочайших шпилей до глубочайших недр. Он свободно ходил везде, никто не смел останавливать примарха в доме его Отца. В то время он лишь изредка видел Императора, который или отбывал по делам Крестового похода, или, вернувшись со звезд, занимался тысячью вопросов управления империей.
Стояла зима, белые склоны пиков ярко блистали. В тот день Хан забрел далеко в подземелья крепости, к самому ее основанию. Там до сих пор работали землеройные машины, которые прогрызали корни горного хребта, освобождали место для будущих тайных залов — самых величественных и безопасных во всем Дворце. Повсюду сновали люди Сигиллита, смешиваясь с отделениями
Джагатай ускользнул от них без труда, он всю жизнь занимался чем-то подобным. Каган продолжил спуск к сердцу планеты, туда, где угасал свет, начинались нетронутые скалы и неподвижно стояли камнедробилки без проходчиков.
Там он увидел колодец, такой же, как на станции. Кабели тянулись до самого его низа, как и здесь. В стенах были утоплены огромные силовые катушки, вырабатывающие энергию неизвестного предназначения и потенциала.
У самого основания шахты, в густой тьме, Хан разглядел последний неоконченный зал, поистине исполинский даже в череде громадных помещений. Все кабели заходили туда и оканчивались над пустым возвышением. Помост окружали строительные леса, что терялись за пыльной дымкой, окруженные погрузчиками с клешневыми захватами и цепными подъемниками.
Каган до последнего не замечал присутствия Отца, поскольку с Ним так выходило всегда — Он был то здесь, то там, словно блик света на воде.
«Что это за место?» — спросил тогда Хан.
«Конец Крестового похода», — ответил Император.
Больше примарх ничего не узнал. Сейчас, в невообразимой дали, на самых нехоженых дорогах ледяного космоса, он снова видел колодец, машины, силовые катушки — все то же самое, до последней мелочи.
Джагатай хотел отдать команду спускаться, но тут затрещала вокс-бусина в его шлеме.
— Каган, — сообщил Джубал. — Они здесь.
«Так быстро».
От досады примарх стиснул кулаки на поручне балкона.
— Понял тебя, — отправил он ахн-эзину. — Возвращаюсь.
Выключив канал, Хан обернулся к Намахи:
— Есугэй еще спускается?
— Да.
— Отзывай его, остальных тоже. Здесь нам нечего делать.
Затем Каган развернулся и зашагал обратно тем же путем. На раздумья не было времени — ангар с «Грозовыми птицами» находился далеко отсюда, а Джубал не стал бы извещать его о неявной угрозе.
Помедлив, Джагатай оглянулся через плечо.
«Конец Крестового похода».
Темное Зеркало построил не дом Ашелье. Его построил Император.
Хан двинулся дальше. Кто-то еще мог найти ответы на вопросы, но не он и не сейчас. Как случалось в каждом году многовековой жизни Кагана, его вновь звала битва.
Быстроходные ударные звенья Белых Шрамов вырвались словно бы из самой пустоты. Фаланги истребителей — «Огненных хищников», «Грозовых орлов», перехватчиков «Ксифон» — рассредоточились, опережая более грузные космолеты классом до фрегатов включительно. Третья часть флота Пятого легиона была брошена в бой, и каждый корабль разгонялся до максимальной скорости.
«Калжан» мчался вперед, опережая все основные звездолеты. Еще двадцать фрегатов разошлось веером, оставляя за собой прометиевый выхлоп из форсажных камер. Тридцать эскортных эсминцев, сотни десантно-штурмовых кораблей и тяжелых бомбардировщиков неслись в атаку, закладывая виражи и пикируя в идеально синхронном танце.
«Быстрее».
Шибан стоял у края командного возвышения на мостике, наблюдая, как его братья стремительно приближаются к внутреннему краю эфирных облаков. К преграде, через которую они прорвались и отыскали Темное Зеркало.