Путь небес

Райт Крис

Женщине вдруг стало дурно и повело вперед. Шибан поймал ее, схватив обеими руками. На миг Илье вспомнился тот случай, когда он нес ее через охваченный битвой мостик «Бури мечей» и принимая на себя болтерные снаряды, которые убили бы ее. Генералу захотелось оттолкнуть легионера, забыть то воспоминание, но ей довольно непросто было оставаться в сознании.

– Все дело в этом месте, – мягко сказал Шибан, поддерживая ее. – Варп. Другим скоро станет так же плохо. Чем дольше мы здесь, тем хуже будет.

– Значит, было ошибкой приходить сюда, – пробормотала

она.

– Что сделано, то сделано. Мы выдержим.

Илья посмотрел на Шибана, заключенная в неуклюжие объятия.

Некоторое время после его выздоровления они часто общались. Изменение Шибана было медленным, став результатом бесконечной, бессмысленной бойни, таким медленным, что Илья так и не обратила на него внимания.

– Что заставляет тебя сражаться, Шибан? – спросила она.

Он вздрогнул.

– Мои клятвы.

– Нет, – грустно возразила генерал. – Этого больше недостаточно.

Ее головокружение прошло. Илья освободилась от его хватки. Он не стал останавливать ее, но неуклюже отошел в сторону. Они стояли лицом друг к другу.

В центр ангара, за внутренними противовзрывными стенами, наконец, сел шаттл. Двери открылись, матросы бросились к кораблю. Тихий щелчок в шлеме Шибана сказал Илье, что его вызывают. Он вернется на «Калджиан» исполнять свой долг, каким бы он ни был.

– Что ж, сражайся доблестно, Шибан-хан, – сказала Илья. – Боюсь, это все, что тебе остается.

Затем она отвернулась и направилась обратно путем, которым пришла, не дождавшись ответа.

«Грозовые птицы» пролетели под краем верхних секций станции – крошечными белыми точками на фоне бескрайней горы из кованого железа. Были отправлены приветствия, ответом которым было одного лишь шипение на закрытых каналах связи. В конце концов, были обнаружены двадцать ангарных ворот, расположенные длинной вереницей под нависающим выступом основного сооружения. Все врата были закрыты.

Штурмовые корабли остались на позиции, позволив технодесантникам на борту подобрать коды доступа. Это заняло время, учитывая размеры пустотной станции.

Она была абсолютно черной, цвета глубокожильного угля, и с выступами по всей поверхности. Каждый угол представлял массу из сверхтолстых клепаных плит с поперечными связями. Большую часть вершины занимал огромная овальная конструкция, достигавшая десяти километров в самой широкой части и раздутая, словно тело медузы. Не было заметно ни одного иллюминатора, только бесчисленные плиты из противовзрывного металла. Изредка по пустым поверхностям мелькали искры светло-синей энергии, прежде чем снова рассеяться.

Под тяжелым верхним строением конструкция резко сужались в скопление наклонных шахт, усеянных сенсорами и авгурами. Из нижней части станции выступала толстая центральная колонна, уходя к бурлящей в сотне километрах массе варп-разлома. Эта металлическая игла протянулась в самый центр медленно вращающейся бури, выделяясь на ее фоне, как поднятое к закату копье.

Возможно,

колонна удерживала станцию на месте или, может быть, это был некий усовершенствованный зонд. Находясь снаружи, сказать было невозможно. Достоверно известно было только одно: открытая дыра в варпе все еще выбрасывала огромные массы сырого эфирного вещества в реальное пространства. Все псайкеры на «Грозовых птицах», включая Есугэя, чувствовали это – давление во лбу, жар в крови.

Внешний вид станции мало говорил о ее происхождении и предназначении. На плитах из черного железа не было никаких знаков, даже эмблемы Навис Нобилите или аквилы Империума. Сооружение было безмолвным и неактивным за исключением линии кроваво-красных бортовых огней, которые продолжали мигать – загораться, гаснуть, загораться, гаснуть – на всем протяжении длинной центральной шахты.

После того, как не вышло получить ответ на приветствия и коды доступа от центрального когитатора станции, Хан приказал разбить ворота стыковочного отсека. Перехватчики из эскортного крыла приблизились, борясь с вызываемыми разломом завихренями и сносом, и выпустили в самые крупные противовзрывные ворота рой магнитных мин. Раздались безмолвные взрывы – тяжелая обшивка треснула, но выдержала. Чтобы пробить внешнюю оболочку станции понадобилась вторая атака, а затем и третья. Последние взрывы были исключительно сильными, как будто неожиданно дополненные второстепенными детонациями изнутри, выбросив волну обломков в ожидавшее крыло «Грозовых птиц».

Когда путь открылся, два ведущих штурмовых корабля устремились в док, непрерывно сканируя и наведя тяжелые болтеры на открывшееся пространство. Ангар был неосвещен и почти пуст, за исключением длинного пустотного корабля, удерживаемого железными стыковочными когтями. Его внешний вид напоминал саму станцию – толстая обшивка, отсутствие видимых иллюминаторов, рифленый корпус, усыпанный шипами сенсоров. На поверхности судна воины увидели первый знак – пиктограмма человека в золотой одежде, сидящего на троне. Одна рука была поднята, а другая – опущена.

– Дом Ашелье, – с пылом отметил Вейл, следя за пикт-данными.

Иерофант.

– По крайней мере, он был здесь, – сказал Есугэй.

– Возможно. У Дома много кораблей.

Сканирование завершилось, не показав ни жизненных показателей, ни энергетических сигнатур, и Хан отдал приказ двигаться вглубь. Перехватчики эскорта остались на месте, а две головные «Грозовые птицы» пролетели под тенью разбитого ангарного входа. Обе приземлились на площадку и высадили свой десант. Завывая двигателями, они были готовы немедленно подняться и открыть огонь.

Возглавляемые Намаи отделения прорывателей Белых Шрамов, пригнувшись, рассыпались по рокриту. Выходы были взяты под контроль, огневые позиции заняты, авгурные ретрансляторы развернуты. Отделения легионеров со штормовыми щитами и громовыми молотами ворвались в помещения за дальними стенами ангара, наведя оружие в боковые коридоры. Все было сделано быстро, эффективно, и без ответной реакции.

– Ангар захвачен, – раздался голос Намаи изнутри станции. – Жизненных показателей не обнаружено.