Путь проклятых. Повести и рассказы
Шрифт:
– Точно не знаю, но думаю, что десятка три-четыре.
– И все они прибыли сюда?
– голос Эльвиры дрогнул, зазвенел испуганным серебром с черными переливами.
– Навряд ли. Но человек десять он с собой прихватил наверняка. Возможно, к ним подключился и кто-то из местных.
– Что-нибудь еще о нем известно? Как он выглядит, во что одевается, как предпочитает действовать?
– Вот, - Генрих протянул мне фотографию.
На ней был запечатлен крепкий широкоплечий мужчина лет сорока, с густой бородой и кустистыми насупленными бровями, из-под которых на меня глядели пронзительные, глубоко
– Фотография сделана три года назад, - пояснил Генрих, когда я передал снимок Элис.
– Форма - того самого подразделения. Но одевают они ее только на операцию. А так ходят в штатском. Действовать они предпочитают наверняка: долго «вычисляют» твое убежище, а потом являются днем, когда ты практически беспомощен.
– Но это подло!
– воскликнула Эли, и мы с Генрихом не удержались от улыбок.
– Это война, девочка, - мягко, как ребенку, пояснил Генрих.
– А на войне все средства хороши. Особенно когда они позволяют уничтожать противника без особого риска для своих. Хотя при необходимости они действуют и ночью. Вот, пожалуй, и все, что мне известно.
– Не густо. Сколько осталось в городе наших?
– Мы трое - и все. Ну, если не считать тех двоих, которых приобщили вы, Эльвира.
– Этих двоих можно не считать, - хмуро бросил я.
– Ты думаешь отсидеться или попытаешься скрыться из города?
– Еще сам не знаю, - он раздавил очередной окурок в пепельнице.
– Но вам я бы советовал сменить убежище.
– Спасибо. Об этом я и сам догадался. Если нашел ты - найдут и они. Может, нам стоит действовать сообща? Как нам тебя найти в случае чего?
– Я сам вас найду.
– У меня есть кое-какой арсенал. Могу поделиться.
– Спасибо. У меня - тоже. Ну что ж, я узнал все, что хотел, и предупредил вас. Теперь мне пора. Надеюсь, еще увидимся. И смените убежище - не тяните с этим.
– Ладно, понял. Земля тебе пухом!
– К черту!
Мы оба невесело усмехнулись нашей старой шутке, и я проводил Генриха до дверей.
– Кстати, Влад, - окликнула меня Эльвира, когда дверь за нашим гостем закрылась, - я понимаю, что сейчас не до того, но у меня есть еще новости. Меня пригласили на банкет - как ты думаешь, к кому?
– К Ахметьеву!
– Ого! Где ты успела подцепить этого босса мафии?
– Ну, не самого босса - его племянника.
– Понятно. И ты хочешь…
– Сделать то, о чем ты сам не раз говорил. Ведь мы - «санитары города»?
Да, Эльвица действительно восприняла это мое высказывание слишком серьезно. Но к Ахметьеву и его людям я подбирался уже давно, и упускать такой шанс не стоило. Эх, поохотимся напоследок на крупную дичь, пока не началось сафари на нас самих!
– «Санитары»! И лучшие друзья гробовщиков, - усмехнулся я.
– Вижу, что ты и делом тоже занималась. Что ж, Монах Монахом, а навестить Ахметьева надо обязательно!
Я с удивлением ощутил, что моя «жизнь» вновь обретает вкус и поблекшие за эти годы краски. Неужели я все это время искал себе достойного противника, сам того не осознавая? Совесть, «санитарная
Кажется, мне надоело бродить по игре под названием «жизнь», включив режим неуязвимости!
Или…
Или я неосознанно стремлюсь к собственной гибели, к окончательной смерти?!
Нет, только не сейчас, когда у меня появилась Элис!
Два тела, погруженные в прозрачный студень, на высоких, похожих на надгробия, постаментах, под мерцающим светом бестеневых ламп.
Голос.
– Эксперимент переходит в критическую фазу… сценарий предусматривает повышение… экстремальные условия… толчок… скачкообразных психофизиологических изменений…
Тревожные багровые сполохи, черный мрамор монумента дает трещину.
Никак не удается разглядеть лицо склоняющегося надо мной.
Надо мной?!.
Сон, который приходит вновь и вновь. Обрывки слов сменяются, голоса исходят разными цветами, сплетаются, текут, цепляются друг за друга шероховатыми краями - но основное остается неизменным: смазанное лицо, склоняющееся над двумя телами на высоких, похожих на надгробия…
Тела!
Дватела!
Я должен знать, кто эти двое!
Потому что у меня возникло одно очень нехорошее подозрение…
Прежде, чем идти «на дело», я показал Эльвире два из моих запасных убежищ. Конечно, они были не столь комфортабельны, как основное, но отсидеться в них некоторое время было вполне можно.
– Это на случай, если мы разминемся, уходя, - пояснил я.
– А уходить, возможно, придется с шумом. И помни, наша главная цель - сам босс. Если мы закусим кем-нибудь из его «шестерок», то он сразу уйдет на дно, и мы до него не доберемся. Мы должны первым же ударом отрубить им голову - остальные запаникуют, начнут метаться - и рано или поздно попадут в наше меню - никуда не денутся.
– Я поняла, Влад, - чуть улыбнулась Эльвица.
– Если бы мы еще могли растекаться туманом, как в фильмах - было бы проще. А то я пока даже летать не научилась.
– Ничего, еще научишься. Значит, запомнила? Ты охмуряешь племянничка и потихоньку подкатываешься к дядюшке. Потом оступаешься, падаешь и «теряешь сознание»; они, конечно, малость переполошатся, начнут приводить тебя в чувство - и обнаружат, что сердце у тебя не бьется, и вообще ты уже окоченела - температуру регулировать ты теперь умеешь без проблем. Можешь даже «заморозиться» посильнее - чтоб у них совсем крыша поехала! Я тем временем под шумок «делаю» босса. А ты сможешь закусить тем, который останется возле тебя последним. Потом уходи в убежище № 2, что возле трамвайного круга.