Путь Сашки. Книга шестая
Шрифт:
Эйгель бросился в обратную сторону, на полдороге встретив свой основной отряд. Приказал готовиться к бою, тем временем шесть передовых солдат уже разошлись в разные стороны от вектора движения ларцев, скрывшись в густой траве. Коней он отослал в тыл, а телегу с каноне развернул стволом орудия в сторону направления ожидаемой атаки.
Всем этим премудростям боя его обучил его светлость граф Ксандр, во время приездов милорда в Ларск к семье и брату, графу Дарберну Ларскому. Теперь уроки пригодились — дикари нарвутся на хорошо подготовленную засаду. В Атлантисе другие командиры
Дикари, увидев подошедшее к обороняющимся подкрепление (а они решили, что отряд Эйгеля пришел на помощь солдатам) с визгом и улюканьем бросились в сторону ларцев, размахивая небольшими топориками, блестевшими на солнце. Почти одновременно из зарослей травы вылетело шесть стрел. Передовой шестерке ларцев удалось выстрелить еще раз, прежде чем дикари начали стрелять в ответ. Огонь их был настолько плотен, что не позволял ларцам приподнять голову для прицельного выстрела. Возможно, дикари даже подстрелили кого — нибудь из той шестерки. Но и сами после выстрелов ларцев потеряли восьмерых своих сородичей.
Тем временем основная группа бронзовокожих воинов приблизилась на расстояние, нужного для выстрела каноне. Эйгель в последний момент решил заменить картечное ядро на ядро с земляным маслом. Как только дикари оказались в районе возможного падения ядра, Эйгель скомандовал, орудие громко ухнуло, в сторону дикарей полетело ядро, которое ударившись о землю, взорвалось тысячами огненных брызг.
Обезумели от горящей, прилипшей к телу, жидкости кони, вставая на дыбы, сбрасывая наездников и в галопе бросившиеся далеко в стороны. Катались по горящей земле люди, пытаясь потушить пылающую одежду и горящую кожу. Уцелевшие и не попавшие под брызги земляного масла дикари поворачивали вспять коней и мчались в обратную от ларцев сторону, огибая развалины форта и удаляясь с места боя. Вслед дикарям полетели запоздалые стрелы — сами ларцы совсем не ожидали такой отдачи от одного единственного выстрела.
Соблюдая осторожность, солдаты двинулись вперед. И почти сразу неприятная неожиданность. Когда достигли мест, где находились шестеро передовых ларских солдат, увидели, что двое из них убиты, а трое ранены, правда, к счастью, ранения оказались легкими. Какие же меткие стрелки эти дикари, если сумели подстрелить пятерых из шести солдат, прятавшихся в густой траве!
Догадываясь, что сталось с людьми, засевшими в развалинах форта, солдаты Эйгеля вскоре добрались и до них. Живых нашли только двух человек, убитых насчитали двадцать шесть. Один из десятников обратил внимание Эйгеля на раны погибших. Большинство погибло от стрел, но у семерых раны оказались колото — резаными. Это сделали топориками те дикари, что подкрались к форту.
Оба раненых пострадали тоже от стрел. Один был без сознания, зато другой со стрелой в правом плече мог помочь прояснить тайну появления чужаков в этом месте.
Эйгель, подойдя к раненому, которого уже перевязали, начал расспрос.
— Кому
Чужак, мрачно нахмурив брови, молчал.
— Напрасно. Будем пытать. И тогда всё затянется.
— Если скажу — отпустите?
Эйгель покачал головой.
— А право на выкуп? Получу?
— Вот здесь не знаю.
— Не ты решаешь?
— Здесь — я.
— А сами — чьи?
— Здесь вопросы задаю я. Огонь разжечь?
Чужак сжал губы, а потом вздохнул.
— Не надо.
— Тогда говори.
— Из Пирена мы.
— Что — то в этом роде я и предполагал. Сколько вас всего было?
— Тридцать.
Тридцать? Но здесь — двадцать шесть убитых и двое раненых, итого двадцать восемь.
— Кто старший?
— Баронет Павчун.
— Какой из этих? — Эйгель показал на выложенный ряд погибших.
— Нет его.
— Здесь двадцать восемь. Нет баронета и еще одного. Кого? И где они могли спрятаться? Убежище под землей? Говори, ведь все равно найдем.
— Нет никакого убежища под землей. Я о таком не слышал. Баронет как раз ушел в горы. И с ним двое солдат, Парфан и Риска.
— То есть вас было тридцать без баронета. Он — тридцать первый?
— Все так.
— Давно ушли в горы?
— Сегодня утром. Уже вторая седмица, как баронет уходит.
— Зачем, знаешь?
Солдат покачал головой.
— Придется разжечь огонь.
— Нет, я, правда, не знаю. На второй день Парфан и Риска кирки взяли. Возвращались без них. Что делали в горах — молчали.
— В какую сторону они сегодня ушли?
Пиренец рукой показал направление. Эйгель нахмурился. Как раз в той стороне располагалась плантация хачху.
— Они были пешие или на конях.
— На конях.
А это уже интересней. Дело в том, что на самый верх, подняться вместе с конем, конечно, можно, только далеко не уйти, кругом обрывы, осыпи. Уйти через долину пиренцы не могли, иначе пришлось оказаться на виду у дикарей. Пеший мог бы, пригибаясь, уйти, обойдя стороной форт, но кони — заметны.
— Два десятка остаются здесь, обустраиваются, первый десяток едет со мной.
Солнце стояло еще высоко, поэтому Эйгель рассчитывал найти следы пиренцев еще засветло. Трех оседланных коней обнаружили рядом с входом в пещеру, где Эйгель с Серри и Эрником временно хранили собранные листья хачху. В пещере никого не нашли, зато увидели, что она почти вся перекопана. Вот для чего солдаты взяли с собой кирки. Что — то искали. Но что? И нашли ли искомое? Скорее всего, нет. Иначе, зачем изо дня в день подниматься наверх?
Пиренйцев искали несколько дней, обойдя все плоскогорье, но те исчезли, как будто испарились. Эйгель сделал вывод, что пиренцы, заметив бой и видя, что напавшие на форт дикари имеют явное превосходство и скоро перебьют в долине всех пиренцев, решили, не дожидаясь появления дикарей в горах, уйти из опасного места. Оседлали коней, но поняли, что конными выбраться не удастся. Поэтому оставили рядом с пещерой лошадей и уходили либо по горам, либо пользуясь тем, что в горячке боя нападающие не смотрели в сторону гор, ушли, спустившись вниз и минуя район форта.