Путь Смолы
Шрифт:
Он взглянул в зеркало заднего вида, джип не отставал, но и не пытался догнать и прижать к обочине машину бандитов.
– Я так понимаю, пока мы в людном месте они нас не тронут, – сказал он. – А что если зарулить куда-нибудь в подворотню и засаду им устроить, перестрелять их всех нафиг. Че бежим-то?
– Оклемался что ль, – Шпала пронзил взглядом вдруг осмелевшего товарища. – Нас только двое, а их полный джип, может у них "калаши" есть, засадят нам в засаде по обойме, дырявый весь будешь…Жми на газ и пробуй оторваться, других вариантов нет.
Була прибавил скорость, преследователи не отставали.
– Ну и че делать? – нарушил тишину в машине Була, после того как они припарковались на обочине. – Чей-то я домой не хочу возвращаться. Вон оно как, даже не выяснив, что мы это мы, стрельбу открыли. Значит знали. И адреса наши знают. Мстительные какие абреки. Мало им Хмеля с Клизмой и Сержантом…
– Да, странно все это. Либо убиенный нами турок, который оказался не турок, авторитетным персонажем был. Кровная месть, – с задумчивый видом сказал Шпала.
– Блин, ну ладно мы, нам приказывают, мы исполняем, но как Хмель-то не знал, кого похищаем и мочим.
– Мне чет кажется, что он так же исполнял приказы, – мрачно заметил Шпала.
– Ну вот тех бы и мочили, кто инициатором был.
– А кто сказал, что они ещё живы…
В машине опять наступила тишина, нелёгкие мысли посещали буйны головы бандитов. Момент был, если и не катастрофическим, то крайне неприятным и опасным. Одному Коляну, видимо, было все равно, он уже не улыбался, но пребывал в безмятежном состоянии полного пофигизма. Не то что бы ему было совсем уж плевать и по барабану, просто кино пока что не вызывало каких-либо нервно-переживательных эмоций.
– Блин, ещё тёлка эта, – вспомнил Була о девушке, – че с ней-то делать будем, не возить же ее в багажнике? Свою шкуру спасать надо. Может выкинем ее где-нибудь, Хмель все равно загнулся, с нас взятки гладки.
– Ты слышал, что Хмель перед смертью говорил, – возразил Шпала, – телка заказана большими людьми, проблемы возникнут. Русика какого-то приплетал, мол он знает, что с ней делать.
– Ага, он еще про магната говорил.Нам еще проблем с магнатами не хватало. И так вон с хачиками проблемы нажили.
– Я вот че подумал, – неожиданно предположил Шпала, – может это не хачики в нас стреляли.
– А кто тогда?
– Вариантов несколько, люди магната например, или те самые, большие, кто заказал.
– Вряд ли. Мы ее три часа назад в багажник засунули, никто еще и сориентироваться не успел. А большим людям за каким нас мочить, забрали б девку и все.
– Да кто его знает этих больших, че у них там на уме. Так что с кем мы воюем еще большой вопрос…
– Ну тогда этого Русика искать надо, и прояснять ситуацию. Может даже чем поможет. Баш на баш, мы девку, он помощь в
– Ты думаешь, ему это надо, да и где искать…
– Ну да…
В машине вновь воцарилась тишина. Колян счастливо поглядывал в потолок. Шпала задумчиво курил. Була нерво ерзал на сиденье.
– Наш дурачек-то смотри какой счастливый, – усмехнулся Була. – Вот интересно, о чем он сейчас думает?
– А ты спроси и не заморачивайся.
– Колян, – внял предложению Була, – че думаешь обо всем об этом?
Смола с блаженным взглядом повернулся к товарищу. Судя по его взору, он либо ни о чем не думал, либо думал о всем сразу, и объять его мысли, как-то упорядочить и проанализировать не представлялось возможным.
– У тебя башка-то хоть маленько варит? – не унимался Була.
– Ни че у него не варит, – сказал Шпала, – он вообще сейчас среди нас самый счастливый. Как в одной песне:"Амнезия, амнезия, все позабыл я, и мне теперь не страшно".
Слова Шпалы заставили Коляна призадуматься, если, конечно, это значение было применимо по отношению к Коляновым мыслительным процессам. Точнее одно слово "варит". Это слово он знал, и знал, что оно обозначает. Как известно, при амнезии исчезают все события, произошедшие в прошлом с пострадавшим, но все общие понятия, обозначения и действия в памяти остаются, но опять же без всяких нюансов. Именно поэтому слово "варит", произнесенное в отношении головы, поставило Коляна в тупик, являясь подобным нюансом, а точнее сленгом. Как Смола ни пытался, но понять, как башка, то есть голова может варить, не мог. От этого его перекоротило еще больше, чем товарищей от убийства и погони. Он стал улыбаться еще шире, и теперь уже реально был похож на блаженного деревенского дурачка.
– Давай нажремся, – неожиданно предложил Була, – напряг снимем, авось и че умное в голову придет.
– Так-то я, ты знаешь, за сухой закон и ЛТП, но реально ситуэйшн давит, стоит расслабиться,– поддержал товарища Шпала.
У Коляна согласия никто не спрашивал, впрочем, он и не был против, толком не понимая, чем и как хотели нажраться друзья.
Когда напиваешься – проблемы исчезают, отходят на второй план. Ты как бы растворяешься в алкоголе, плавно, благодушно, радостно. И упаднические мысли сменяются возвышенными, яркими, как акварельные рисунки ребенка, такими же непонятными, но наивно счастливыми. Тебе легко, ты сияешь, только жаль, что твое сияние не передается окружающим, они обычно против и сильно раздражены. Ну и пусть, главное, что неприятности кажутся уже не такими неприятными и находятся решения любых проблем. И ты свободен, абсолютно свободен.
Проблема на что выпить, преобладающая в среде любителей и профессионалов этого дела, перед молодыми людьми не стояла, зато стояла другая проблема – где выпить. Возвращаться в город желания не возникало, пить в машине на обочине федеральной трассы чревато последствиями, свернуть в лесок, значило заночевать в машине, что не сильно радовало, особенно Булу с его габаритами.
Неподалеку виднелись крыши частных домов пригородного поселка под обиходным названием "Пьяный", что вполне соответствовало желанию и устремлениям бандитов. Решено было свернуть в его сторону, там затариться водкой, а по возможности и найти место для ночлега.