Путь Стаи
Шрифт:
— Я родился слабым болезненным щенком. Старейшины, обучавшие щенков охоте и боевым навыкам, смотрели на меня с презрением. Все подозревали, что моя мать зачала меня от родного брата, и на мне стоит печать вырождения. У нас близкородственные связи хоть и не запрещены напрямую, но порицаются обществом. В первую очередь из-за щенков, которые рождаются с дефектами и не могут впоследствии стать полноценными членами племени, — Дайм замолчал, переводя дух и собираясь с мыслями.
Тирсвад, ненадолго отлучившийся за кусты, вернулся с водой в свернутом кульком листе дерева и дал
— Из-за меня на мать косились другие Варрэн-Лин и смеялись за ее спиной. Из-за меня мать отказалась от личной жизни и не приводила в дом ни одного мужчину. Она не хотела больше рожать детей и всю свою любовь отдала мне, но от этого я еще острее ощущал свою слабость и бесполезность. Мать любила меня больше, чем кто-либо любил своих детей, но я приносил ей лишь позор и огорчения. Мы жили с ней вдвоем и были очень близки. И в подростковом возрасте я поклялся, что наступит день, и мать будет гордится мной. С тех пор, как я принял это решение, я упорно шел к своей цели. В нашем обществе во главе племени всегда стоит сильнейший и мудрейший варрэн. Встать во главе племени означало доказать всем, что ты сильнейший из своего племени. Это и было моей целью. Однажды бросить вызов Вожаку и победить.
Динка зачарованно смотрела на всполохи огня на его лице. Сложно было представить огромного, практически непобедимого, Дайма слабым ребенком и хрупким подростком.
— Я уходил из дома и месяцами пропадал на диких пустошах, самостоятельно добывая себе еду и сражаясь с хищниками. Я вступил в возраст размножения, но меня не интересовали Варрэн-Лин. Я все свое время, пока не спал и не ел, посвящал тренировкам. Когда я почувствовал себя достаточно сильным, я записался в пограничные отряды, чтобы отрабатывать свои умения на варрэнах из других племен, — он покосился на Штороса.
Динка помнила из рассказа рыжего, что он тоже долгое время сражался на границе. Вот только Шторос побеждал всех своей яростью и безрассудностью, желая погибнуть сам, а Дайм целенаправленно оттачивал боевые и лидерские навыки, желая стать сильнее. Похоже, приграничная зона в мире Варра — универсальный лекарь любой душевной боли.
— Когда я понял, что готов сразится за звание Вожака, я вернулся в племя. Я поделился своими планами с матерью, но она категорично выступила против моих намерений. Тогда я подумал, что она переживает за меня. Тогда мы впервые в жизни с ней сильно поссорились. Она отговаривала меня, как могла. Но я был уверен в себе и готов был доказать свою силу.
— Я решил, что она в меня не верит, и был готов показать ей и всем остальным, на что я способен. Я вызвал на поединок всех своих прежних обидчиков и одолел их всех. А затем вызвал на поединок Вожака и победил его, — по лицу Дайма скользнула грустная улыбка. — Я не стал убивать его, потому что… Потому что я не хотел его смерти. Хотел только доказать себе и другим, что я больше не тот жалкий выродок, над которым все потешались десять шегардов…
— Это был самый счастливый день в моей жизни, когда меня провозгласили Вожаком племени черных, и самые сильные варрэны отдали мне почести, а самые красивые Варрэн-Лин захотели меня выбрать.
— Несколько дней я купался в славе и почестях, наслаждаясь своей победой. Но однажды в мою пещеру зашла мать в компании с поверженным
— Я не ожидал подвоха от матери… Я говорил, мы были очень близки. Я послушно выполнил ее просьбу. Там я усвоил самый важный в жизни урок — нельзя доверять никому, — Дайм охрипшим голосом закончил свой рассказ. Уточнять никто не стал. И так было понятно, к чему это привело. Но что сподвигло мать Дайма так поступить с любимым сыном? Это он узнает только вернувшись домой и взглянув в ее глаза. Хочет ли он знать?
Динка привстала на его колене и потерлась щекой о его щеку, вытаскивая его из болезненных воспоминаний в сегодняшний день. В этот теплый круг, образованный желтым светом костра и их обнаженными телами.
— Я не думал, что вы придете за мной, — вдруг сказал Дайм без перехода. — Я снова стал слаб и бесполезен. Но вы раз за разом рискуете ради меня. Почему?
— Ты нужен нам, — убедительно сказала Динка. — Не только мне, нам всем. Нам нужен не Вожак, не сильнейший варрэн. Нам нужен ты, Дайм. Такой, какой ты есть. Спокойный, рассудительный, внимательный. Рядом с тобой мы знаем — все под контролем, все будет хорошо.
Остальные не говорили ни слова, задумчиво глядя в огонь, но Динка точно знала, чувствовала, что они все думают то же самое. Никто не спрашивал Дайма, что с ним случилось в Эрасте. Да это сейчас уже не имело значения. Главное было то, что он снова был с ними.
Дайм повернулся к ней и за подбородок поднял ее голову, заглядывая в глаза. В его взгляде полыхал первобытный огонь. Он склонился к ее лицу и коснулся ее губ нежным поцелуем.
Глава 17
Его поцелуи были медленными и глубокими, насыщенными едва сдерживаемой страстью. Он наслаждался каждой секундой их близости, каждым соприкосновением их губ и языков, застывая, а затем вновь возобновляя наступление, овладевая ее ртом, ее телом, ее желаниями. Он сжимал ее своими большими ладонями, продолжая неистово целовать.
И Динка чувствовала себя в его руках хрупкой фарфоровой статуэткой. Его прикосновения будили в теле сладкое томление, совсем непохожее на восторженное возбуждение, которое она испытывала от мысли, что ее хочет сам Вожак. В этот раз, отбросив статус Вожака, словно ненужную шелуху, он был самим собой. Не прекращая ее целовать, Дайм уложил ее на землю и склонился над ней сверху. Его густые черные волосы покрывалом спадали вокруг их тел.
— Позволь мне… — хрипло прошептал он, слегка отстраняясь и скользя по ее телу затуманенным страстью взглядом. Динка, вместо ответа, ухватила его за плечи и потянула на себя. Он нежно улыбнулся, опираясь на локти и склоняясь к ней еще ниже.