Путь Стратега 4
Шрифт:
— Мы подробнее расспросим этих двоих и их прихлебателей. — пообещал Фальвус. — И отправим вам все возможные сведения.
— Благодарю.
— Не стоит. — отмахнулся Фальвус. — Постарайтесь не сгинуть в этих проклятых пустынях, Михаир. И кто знает… Может быть, однажды мы еще славно погуляем по морям.
Я дежурно улыбнулся, а на душе было неспокойно. Можно ли считать Фальвуса надежным союзником? Едва ли. Ему просто удалось однажды меня удачно применить для уничтожения городской застройки, и он, думаю, не против еще как-нибудь такое провернуть. Спасибо, конечно, за информацию, но с большей частью проблем мне придется разбираться самому.
Мы поболтали
Я вспомнил своего “анонимного доброжелателя" и наше рандеву на пустующей вилле.
Настоящая элита Империи была практически полностью закрытым клубом. Личности типа меня или Фальвуса ошивались около, но за определенную черту нас не пускали. Империя сейчас существовала на основе компромисса высшей аристократии и системы сдерживания, которая не позволяла ни одному из стратегов заполучить слишком большую силу. Император, как я понимаю, был фигурой довольно номинальной. Больше символ, чем реальная власть. И Сенат прилагал немалые усилия, чтобы ничего не менялось. Я даже не буду осуждать эту систему, потому что считаю её вполне логичным результатом последних ста лет жизни в Империи. Не имея сильных внешних врагов, главной проблемой центральные власти считали амбиции стратегов и периферийных элит. Это опять же вполне логично. И все было если не хорошо, то по крайней мере спокойно, пока не началось шаддинское восстание. Сильный враг снова появился, а система оказалась к этому абсолютно не готова. И сейчас бы начать некие реформы, но что-то мне подсказывает: элиты скорее потеряют Шадд, чем рискнут своей властью.
Одна из главных проблем с реализмом во многих компьютерных и текстовых стратегиях: идея, что война будет длиться до победного. До тех пор, пока на глобальной карте есть враги — их надо уничтожать, создавая супер-империи. В некоторых частях Total War есть различные антидоты, усложняющие захват слишком больших территорий. Но и там вполне удается выкрасить весь мир в свой цвет. Реальность же показывает иные результаты. Глобальные войны истощают ресурсы, а удержание новых территорий может быть даже сложнее, чем их захват. В Сенате это понимают, шаддинцы это тоже понимают. И пока мы тут гремим оружием, где-то в тишине уже могут идти первые раунды переговоров. Однако закончатся они, думаю, когда будут достаточно исчерпаны военные силы. По крайней мере ни одна из сторон не сможет как следует наступать. А что остается нам? Разумеется, взаимоубиться в максимально
После разговора с Фальвусом отправился спать, но прежде вызвал Касс. В момент, когда она вошла в комнату, я ощутил насколько соскучился по ней. По ощущению, что в этом зыбком, вязком и ненадежном мире есть кто-то мне понятный. Ну и то, что этот кто-то выглядит довольно привлекательно тоже играло свою роль.
— Кажется опять назревает нечто большое. — вздохнул я, когда мы лежали обнявшись во мраке ночи.
— Проблема? — тихо спросила она. — Я могу чем-то помочь?
— Проблема? Да. Но ты и так помогаешь. Завтра мне придется встретиться с легатом. Он вручит приказ. Ладно. Надо спать. Может выпадут Чужие Сны.
Но Чужие Сны в этот раз не выпали, а жаль.
Следующим утром меня официально поставили в известность о прибытии легата. Он уже ждал меня в главном зале дворца Несены. Туда я явился при полном параде и в сопровождении десяти человек из волонтеров Перинона. Сам легат находился в окружении девяти ликторов и одного венатора. Посланник Сената оказался человеком под сорок с вытянутым, сухим лицом, на котором застыло непроницаемо-отстраненное выражение. Говорил он тоже подчеркнуто отрешенно. Все его поведение как бы старалось продемонстрировать: "Ни я, ни ты ничего не решаем. Мы лишь функции чужой воли. Я сейчас выполняю свою, а потом будет твой черед исполнять свою функцию. Так было, так есть и так будет всегда".
— По воле Императора, Сената и Народа, мне поручено вручить вам послание и убедиться, что оно было прочитано.
Ага. Чтобы от ответственности не отвертелся. Мол приказ получен, и факт этого уполномоченное лицо зафиксировало.
Легат медленным шагом направился ко мне, удерживая на вытянутых руках массивный свиток. Такого и в храме Мотылька-Предка не постеснялись бы. Свиток был накручен на деревянную основу, украшенную по обе стороны золочеными орлами, сжимающими молнии. Я принял свиток, сломал красную печать и впился глазами в каллиграфически выведенный текст.
"Во исполнение божественного предначертания, по воле Императора, Сената и Народа, да будет известно стратегу Империи Михаиру, что его призывают исполнить свой долг".
Так гласило вступление. Тяжеловесная, официальная формулировка, а дальше текст с высокой концентрацией пафоса.
"Злокозненные враги Империи ныне собирают бесчисленные свои силы для нанесения жестокого удара по нашим землям. Долг стратега перед Империей и богами пресечь их планы, повергнуть в прах преступные замыслы, разбить и рассеять их племена. Должным образом наказать предательство тех, кто отступился от клятв верности, перешёл на сторону врага или чинил всякого рода смуту. Доставить их пленными для суда или предать мечу на месте.
Стратег Империи обязуется:
Не вести с ними переговоры, не заключать соглашений, не составлять договоров, не принимать от врагов даров и почетных званий без ведома и одобрения Сената.
Не раздавать захваченных земель и недвижимого имущества, не продавать знатных пленных и не дарить без ведома и одобрения Сената.
Усилия врага будут сосредоточены на направлении, известном как Бер-Шадд. Туда, стратегу Империи Михаиру следует отправиться как можно скорее с двумя своими легионами известными как Двадцать Первый и Двадцать Четвертый.
Также стратегу Империи Михаиру, выдается право взять под свое командование один из легионов, сейчас находящихся на переформировании. Его аквила и центурионы прибудут через месяц после получения этого послания.
Также стратег Империи Михаир для защиты границ и победы над врагами должен объединить свои усилия с усилиями стратегов Империи Антавия Карра и Нималексиса Царона, а также союзным Империи стратегом Эламой.
Да будет исполнен священный долг по воле Императора, Сената и Народа".