Путь воина (Эмиссар. Путь воина)
Шрифт:
Сиско перевел взгляд с дорожек на линию горизонта.
…Никаких мыслей. Никаких чувств…
…Чувства не имеют значения…
— Да, она часть моего прошлого, — сказал он. — Она не живет больше.
Пауза затянулась — инопланетянка обдумывала услышанное. Бен слегка повернул голову и боковым зрением увидел ее лицо, он прочитал на нем смущение.
Сиско вздохнул.
— Да, и она была самой главной частью моего существования, —
— Потерял? — спросила инопланетянка. — Что это такое?
Он посмотрел ей прямо в глаза, такие огромные и темные, и не увидел там ничего, кроме любопытства. Бенджамен почувствовал к ней зависть: ей незнакома боль потерь. Счастливая раса.
— Это значит, — начал Сиско и запнулся, стараясь подобрать такие слова, которые могли бы объяснить совершенно неизвестное ей понятие. — В линейном существовании мы не можем вернуться в прошлое, чтобы забрать оставленное там. Это оставленное для нас потеряно.
Она отпрянула, хмурясь и улыбаясь одновременно. А ее лицо — это лицо Дженифер. Бенджамену показалось даже, что она сейчас скажет ему: «Бен, хватит дурить меня».
— Но в такой форме неудобно существовать, — сказала она. — Вы меня обманываете.
Он встал и посмотрел на траву, на играющих поодаль детей.
— Нет, это правда, — сказал он и запнулся, не в силах справиться с нахлынувшими на него чувствами и воспоминаниями. — Этот самый парк… Этот самый день… Это все было почти пятнадцать лет назад. Для меня этот день был особенно важным, потому что он определял всю мою дальнейшую жизнь.
Он посмотрел ей в лицо. Чувствовалось, она старалась осмыслить каждое его слово. Сможет ли? Бен тяжело вздохнул.
— Это и есть сущность линейного существования, — попытался он помочь ей. — Каждый день оказывает какое-то влияние на следующий.
Она продолжала сосредоточенно размышлять, но неожиданно обернулась на чей-то смех.
Сиско проследил за ее взглядом и увидел… самого себя. Он лежал на некотором удалении на одеяле рядом с Дженифер. Лицо Дженифер он мог рассмотреть в деталях: прямая линия носа, высокие скулы, загнутые черные ресницы, чувственные губы, мягкий подбородок, шея…
Сиско почувствовал, как болезненно сжалось его сердце, и отвернул голову в сторону. Он не мог равнодушно смотреть на лежавших на одеяле, потому что это были самые настоящие Бен и Дженифер, схваченные его памятью вне времени… И все-таки… Он снова повернул голову в их сторону, потому что не мог не смотреть на свою жену, такую молодую, такую поразительно живую, любимую.
— Послушай, — прошептал лежащий на одеяле Сиско жене, глядя на нее с улыбкой.
Разморенная солнцем Дженифер слегка пошевелила рукой.
— Что? — спросила она.
— Посмотри, как здорово играют дети! — восторженно произнес он. — Что может быть
— Так, — сказала она, обнажая в улыбке свои красивые зубы. — Значит, ты любишь детей?
— Это похоже на допрос, — заметил он игривым тоном.
Улыбка пропала с ее лица, она открыла глаза и серьезным взглядом посмотрела на него.
— Я слышала, что офицеры Звездного Флота предпочитают не жениться, потому что семья осложняет их жизнь, — сказала она, пристально глядя ему в глаза.
— Офицеры Звездного Флота не часто встречают подруг, которые желали бы воспитывать своих детей на борту космического корабля, — произнес молодой Сиско и, затаив дыхание, стал ждать ответа.
— Это уже похоже на допрос, — погрозила она ему пальцем.
Он почувствовал, как вдруг бешено заколотилось его сердце, и улыбнулся.
— Думаю, что так оно и есть, — произнес он, изо всех сил стараясь, чтобы охватившее его волнение не передалось голосу.
Она ничего не сказала и не улыбнулась, она коснулась его щеки длинными нежными пальцами.
…Дыши…
А потом подставила свои губы…
Стоя рядом с инопланетянкой, Сиско молча смотрел на эту сцену.
…Никаких мыслей, никаких чувств…
Он заставил себя встряхнуться и сосредоточиться на Дженифер-инопланетянке, которая, сидя рядом с ним, смотрела на целующуюся пару с откровенным удивлением, даже растерянностью.
— Будучи материальными существами, люди считают, что физические прикосновения доставляют удовольствие, — поспешил объяснить ей Сиско наблюдаемую сцену.
— Удовольствие? — спросила она, как бы пробуя это слово на вкус. — А что это такое?
— Это хорошее, приятное чувство, — начал Сиско бесстрастным голосом. — Это счастье…
Тут его голос все же сорвался, он замолчал и наклонил голову.
Когда Сиско снова поднял голову, то обнаружил, что перед ним Дорэн. Они сидят над безжизненным телом. Бледное, вымазанное сажей лицо… Сиско повернулся. Рядом стоял Гранок, его голубоватая кожа бугрилась мускулами. В охваченных пламенем коридорах клубился ядовитый дым. Сиско зажмурился, но все равно продолжал слышать стоны людей, истерические крики и кашель.
Он не смог спуститься вниз по коридору. Не смог сделать того, чего от него ждали. Ждали именно сейчас. Именно сейчас…
…Никаких чувств. Никаких мыслей…
Но теперь Сиско не мог сдержать собственные чувства, не считал себя обязанным. Здесь отсутствовали пассажиры, которым требовалась помощь. Здесь были только тени умерших. Ошеломленный, он отвернулся, собираясь войти в турболифт, чтобы унестись отсюда.
Но он останется здесь. Останется здесь.
За его спиной вырос Гранок.