Путь выживших: Первое время после
Шрифт:
— Что-нибудь ещё предпримите? — поинтересовался уже из собственного интереса прапорщик.
— Это уже информация для офицеров, Веня. — с долей строгости ответил старший офицер и направился в здание штаба. — Свободен.
Солнце толком не успело подняться в небо, а вся рота лейтенанта Мирова уже погрузилась на свою технику. Преимущественно отъезжать готовились грузовики, на которые погрузились не только солдаты, но и гаубицы. Меньше было бронетранспортёров, БМП было вовсе всего четыре штуки, а командно-штабная машина «Деймос-Н» была единственной подобной. Танков
Макаров стоял рядом с одним из БТР-82А, в котором его товарищ скрылся всего пару секунд назад. Родион ждал немного в стороне, так как радиостанцию планировалось доверить ему. Ждали молча, говорить было уже не о чем. Долго ждать не пришлось и уже меньше, чем через минуту вышел Иван с переносным вариантом «Акведука», который вручил Родиону.
— На связь с вами, в случае чего, выйдет наш комбриг. Он всё и скажет, понятно?
Макаров уже хотел ответить, что всё понял, как вдруг раздался голос из радиостанции:
— «Тыва», я «Высь». Подтвердите связь.
Оба офицера сразу вспомнили и позывной командира бригады, и свои. «Тыва» — лейтенант Миров, который тут же приблизился к прибору и проговорил:
— «Высь», я «Тыва», слышу хорошо.
Двое других тут же принялись слушать диалог между командирами.
— Значит так, вам нужно как можно быстрее возвращаться. Все разом сможете уехать?
— Нет, ребят… — Иван посмотрел на лейтенанта, вспоминая его позывной, потом почти сразу ответил. — ребят «Оси» взять сразу не смогу. Планировали потом вернуть за ними технику.
— Нет времени. «Ось» рядом?
В ответ на это Миров отошёл от радиостанции и его место занял Макаров, сразу же сказал:
— «Ось» на связи.
— Вообще никого к колонне подсадить не сможешь?
— Вообще никого.
— Говорю сразу, почему такая спешка. В близлежащих посёлках могут быть мутанты, которые могут напасть на нас. Для того, чтобы уничтожить их, мы обстреляем эти посёлки артиллерией. Самый короткий путь, это тот, которым вы до нас поедите, пролегает как раз через него. Затягивать нельзя, иначе эти твари разбредутся по округе. Вы можете попасть под обстрел, если не поспешите. Поэтому «Тыва» пусть уходит сам и не возвращается, за вами я вышлю вертолёты. Сколько вас осталось?
— Тридцать восемь, если со мной. Раненых получилось подсадить к колонне.
— В общем, с вертолётами у нас возникли проблемы. Я уже отправил ребят, чтобы что-нибудь придумали, но не знаю, насколько затянется. Посидите там какое-то время, я вам сообщу, кто подберёт.
— Вас понял. Радиостанция у нас останется на всякий случай.
— Хорошо. Конец связи.
Радиостанция умолкла и Родион тут же оттащил её в сторону от бронетранспортёра. Миров попрощался с офицером и уже хотел забраться на борт, как внимание всех привлёк выстрел снайпера на краю высоты. Второй солдат оторвался от бинокля, через который смотрел на город, и прокричал:
— Мутанты! Большая группа! Сто голов минимум!
Макаров сразу повернулся к Ивану и скомандовал:
— Уходи, лейтенант. Мы разберёмся.
Миров в один миг оказался на корпусе бронетранспортёра. Макаров подбежал к пустому окопу, к которому тут же рванули его подчинённые. Со стороны
Из состояния загнанного зверя Макарова вырвал хлопок СВД его пехотного снайпера, вместе с которым на землю рухнуло тело одного из бегущих к ним. Командир выпрямился, осмотрел всех своих солдат, затем скомандовал так громко, чтобы услышали все и наверняка:
— Огонь на поражение! Не допустить приближение противника ближе, чем на сто метров! Экономить боеприпасы!
Из люка Т-90 высунулся командир машины, мужчина средних лет с густой чёрной бородой и зелёными глазами, снял шлемофон и крикнул лейтенанту, который смотрел на занимавших позиции сослуживцев.
— Лейтенант! — крикнул ему командир танка. — Я остаюсь! Помочь им надо, сами не отобьются!
В ответ на это Миров кивнул и махнул рукой, давая добро на затею сержанта. Мигом тот скрылся внутри, захлопнув за собой тяжёлый люк. Многотонная машина, взревев двигателем, на месте по вернулась в сторону, съехала с дороги и поехала к позициям стрелков. Её место сразу же занял Т-80У, который был ближе всех остальных к началу колонны.
Техника сдвинулась с места как только раздались первые короткие очереди. Очень скоро к запаху сгоревшего топлива добавился запах оружейного пороха, воздух наполнился самыми разными звуками: от приказов командиров отделений, до грохота крупнокалиберного пулемёта, установленного на башне Т-90. Он пока был самым эффективным из всего вооружения, что применяли военные на высоте.
Как на зло, солнце поднималось за спиной солдат, от чего высота образовывала тень, в которой временами было трудно разглядеть серые фигуры мутантов. Это ещё больше усугубляло положение. Чтобы отправить на тот свет хотя бы одного, требовалось около семи попаданий из АК в грудь, в лоб их поражать мелкокалиберными патронами вообще не получалось. Винтовки снайперов, — их было всего трое, — и пулемёты, которых вовсе осталось только два, засчёт мощного патрона оказывали более ощутимое воздействие. Чтобы сразить противника в тело, нужно было всего три попадания, а в лоб — уже пять или шесть. Это было проблемой для снайпера, который был непосредственно на пути монстров, поэтому целился в глаза. Два других его товарища, которые располагались сбоку от пути противников. В виски и боковые части головы можно было поразить мутантов вовсе с одного попадания. На то же самое был способен только 6П49 на башне. Одной его очереди хватало, чтобы свалить на землю небольшую группу целей. Главное орудие пока молчало.
Через пару минут боя лейтенант вспомнил про въезд на высоту, через который мутанты легко могут пробраться к ним. Из-за постоянного грохота слух затянула пелена глухоты, от чего даже сами выстрелы были приглушёнными. Взгляд пробежался по позициям в поисках Шумака. В колонну он не сел, поэтому должен был быть где-то здесь.
— Шумак! — встав, прокричал Макаров так, чтобы сам слышал, что кричит. — Ко мне!
Второй лейтенант выбежал из-за танка и подбежал к командиру. Мельком он заметил, что из правого уха его заместителя вниз тянется тёмная струйка.