Путь Яна
Шрифт:
Она нахмурилась, и он усмехнулся.
– Увидимся там, – сказал он и повернулся к Яну, а не ко мне, потому что, я был уверен, именно у него был значок. – С этого момента я бы хотел уезжать из аэропорта именно так. Посмотрите, что можно сделать?
– Я займусь этим, сэр, – заверил его Ян.
– Позаботьтесь об этом, – весело сказал он и отправился переодеваться и собирать свою команду.
Захра поблагодарила меня, Дэнни поблагодарил меня, а затем появилась команда новых медсестер, и все они были одеты в веселые разноцветные халаты, и, возможно, это было мое
– Видишь, – сказала Захра, взяв за руку медсестру доктора Краусса, Лиз.
– Вижу, – согласился я, а Лиз улыбнулась Захре и сказала, что все будет хорошо, пока ее вывозили из палаты, а Дэнни все еще держал ее за руку.
– Я действительно хороший врач, – заверила нас доктор Эдмондс, когда мы вышли в коридор.
– Несомненно, – сказал я ей. – Но вы же знаете, как это бывает: вам нужен тот, кого вы знаете.
Она в ярости развернулась и ушла.
– Ну и манера поведения? – прокомментировал Каллахан, бросив взгляд ей вслед, а затем повернулся ко мне и улыбнулся. – Редекер ждет на стоянке, заводит машину, но я решил узнать, не требуется ли тебе еще такси на эту ночь.
– Ты просто бунтарь, – заверил я его, хлопая по плечу. – Но спасибо.
– Беккер сказал, что женщины, собирающиеся рожать, входят в нашу компетенцию, так что все в порядке.
– Он мягкотелый, – проворчал Ян, проходя мимо меня. – И я скажу ему об этом завтра, когда увижу его.
Ни Каллахан, ни я ему не поверили.
****
В воскресенье перед Днем святого Валентина Захра пригласила всех посмотреть на ребенка, теперь она снова чувствовала себя человеком. На мой взгляд, она выглядела потрясающе. Все, как обычно, были в масках, и хотя мать Дэнни ворчала по этому поводу, чтобы попасть в дом и остаться, таковы были правила.
Я не хотел брать ребенка на руки. Он был слишком нежным. Я не держал на руках ни Саджани, дочь Аруны, ни ее нового сына, Оливера, родившегося год назад, пока им обоим не исполнилось по шесть месяцев. Они были слишком хрупкими, мягкими и бескостными. А что, если я их неловко сверну или уроню? Я даже не мог смириться с такой мыслью. Ян, по какой-то причине, относился к детям гораздо лучше, чем я. Он держал Оливера на руках еще до того, как тот впервые искупался, и даже накричал на женщину, которая пыталась вынести его из комнаты, чтобы искупать. Я поехал за Саджани, чтобы отвезти ее к матери, потому что Аруна не хотела, чтобы мать Лиама садилась за руль ночью. Она, видимо, уже не очень хорошо ориентировалась в темноте, как и его отец, а братья и сестры были заняты в понедельник вечером. Поэтому я поехал забирать свою крестницу из дома ее бабушки и дедушки. Лиаму пришлось бежать домой за правильной больничной сумкой для Аруны, потому что он совсем растерялся и схватил не ту, когда выходил из дома. Вместо нее в больницу попала его вонючая спортивная сумка, и с Аруной остался Ян.
Пришла медсестра, чтобы отнести Оливера в ванную.
– Подождите, – мягко сказала Аруна, указывая на женщину. – У вас нет больничного бейджа.
– О, все в порядке, – сказала медсестра, держа в руках
– Да, но они сказали, чтобы никто без бейджа не брал...
– Все хорошо, – заверила ее медсестра, и, судя по тому, что сообщил Ян, тон у нее был располагающий.
Эту информацию следовало воспринимать с долей соли. Ян считал, что у всех есть тон, которого он не знает, но Аруна его поддержала.
– Это не хорошо, – рявкнул на нее Ян, быстро обойдя кровать Аруны, его рука железной хваткой вцепилась в люльку Оливера. – Ничего в этом нет хорошего.
– Все, что вы делаете, это тормозите меня ради...
– Мне плевать, – прорычал Ян, и на этом все закончилось.
Медсестра задохнулась и выбежала. Аруна смеялась и старалась сдерживаться, потому что у нее был газовый пузырь, а это, по-видимому, причиняло боль, особенно после родов.
Как потом рассказала Аруна, Оливер, который, месяцами слушал Яна, находясь в утробе матери, не вздрогнул ни от вспышки Яна, ни от его громкости. Он спал дальше, и его слух, как уже было проверено, был идеальным.
Тут вошла старшая медсестра с первой медсестрой, готовая разорвать Яна за то, что он накричал на ее подчиненную, но Ян поднял свитер и показал ей свой значок.
– У меня есть свой, – сказал он, наклонив к ней подбородок, – и я вижу ваш ясно как день. А вот у этой дамы не вижу.
В этот момент Хильда, то есть старшая медсестра, медленно повернулась и, по словам Аруны, прижала другую женщину к стене взглядом, который должен был убить ее. Насмерть.
Другая медсестра удалилась из палаты, а Хильда повернулась и улыбнулась Аруне.
– Сейчас я искупаю вашего малыша. Хотите, чтобы папа пошел с нами?
– Он не папа, а просто очень заботливый дядя, – поправила ее Аруна.
– О, – сказала Хильда, улыбаясь Яну. – Хорошо. Тогда мы знаем, что у него уже есть отличная команда поддержки.
Ян ухмыльнулся и вышел вслед за ней, сняв на телефон видео первого купания Оливера и неуверенно ответив, что да, вероятно, ребенку собираются сделать обрезание.
– А им дают препараты, когда это делают?
– Это зависит от того, чего хотят родители.
Ян подумал о наркотиках. Определенно. Оказалось, что Аруна и Лиам согласились, когда через день пришло время делать обрезание Оливеру.
– Док сказал, что у него идеальный пенис, – с гордостью сообщил нам Лиам, когда мы навестили их дома. – Это мой мальчик.
Но Ян держал Оливера в больнице, и еще раз, когда мы приехали к ним через день после их возвращения домой. Маленький Брайан - так решили Захра и Дэнни - был старше Оливера, но я все равно не собирался его трогать. Ян легко поднял его и ухмыльнулся, а когда я оглянулся, несколько человек восхищенно смотрели на большого сильного мужчину, держащего на руках крошечного малыша.
– Ты хочешь завести ребенка? – спросил я Яна позже, когда мы вышли на заднее крыльцо дома Захры и Дэнни, где стояла мебель, которую пришлось прикрепить ремнями из-за сильного ветра.