Путанабус. Трилогия
Шрифт:
Но та в ответ вынула из кобуры большой «радом», покачала на ладони, похвалилась и спрятала обратно.
– Откуда дровишки?
– Доннерман презентовал. Сказал, что это мой боевой трофей с албанца, – гордо ответила девушка. – Так что менять я его ни на что не буду.
– Ну как хочешь.
А сам подумал: надо же, «а мы и не знали!».
Но этот польский пистолет навел меня на мысль по поводу отдарка таежницам за парабеллум. Да такая клевая идея родилась, что они просто не смогут отказаться. Ни в каком случае.
– Сеньор
– Подарочную?
– Наградную.
– Серебряную?
– Обязательно.
– Какой пистолет?
– А вот это вы мне сами и посоветуйте. Нужно два пистолета. Одинаковых. Требования: малый вес, большая емкость магазина, надежность и калибр с хорошим останавливающим действием.
– Для женщины? – переспросил меня Франко.
– Почему вы подумали про женщин?
– Малый вес? Кстати, не хотите советский «Макаров»? Правда, там емкость магазина всего восемь патронов, но зато надежность выше всяческих похвал и вес небольшой. Я недорого отдам. По сотне всего: – И добавил, подняв палец к потолку: – Новые.
– Нет, сеньор, хоть я и русский, но предпочту чтото более пафосное по дизайну. Тем более для подарка.
– С какой суммой вы готовы расстаться? – откровенно проявил Франко свой интерес.
– Думаю, что по пять сотен за одну штуку не будет много, – озвучил я минимальную цену.
Мне и большей суммы для Тани и Дюли не жалко, но если я не поторгуюсь, то потеряю лицо в глазах продавца.
– Вы походите пока, посмотрите по витринам, может, что еще приобретете, – выдал Франко. – А я отлучусь в подсобку, поищу там, что вам может подойти.
Отсутствовал он минут двенадцатьпятнадцать, а мы это время убили на исследование патронного предложения. Демидовск и тут рулит. Бьет всех ценой.
Франко появился в торговом зале, просто лучась от счастья.
– Вот, сеньор, то, что вам нужно, и рукоятки деревянные. На резину очень трудно было бы прикреплять таблички. А тут прямо на щечки получится. И смотреться будет красиво. На какую щечку будем табличку ставить?
– На левую, – ответил я, беря в руки один из вороненых близнецов, подкидывая его на ладони, проверяя на вес.
Неплохо. Очень неплохо. Не тяжелее «макарки».
– Почему на левую? Ее же не будет видно при ношении, – озадачился продавец.
– Зато не будет демаскировать блеском на задании, – выдал я ему свой резон, припомнив, что мне таежницы трындели про «блескучее».
Продавец взял второй пистолет и, выщелкнув магазин, показал мне, какой тот толстый, рассчитанный на двухрядное расположение патронов.
– Тринадцать зарядов, – проговорил Франко с придыханием. – Патрон девять миллиметров. «Браунинг курц». Вес всего шестьсот сорок грамм. Это точно то, что вам нужно. Пистолет, который будет
Я внимательно рассмотрел оружие. Размером с ладонь, не более семнадцати сантиметров длиной. Щечки деревянные – гладкие, без рифления, закрепленные двумя винтами.
– Накладки на рукоять выполнены из груши, – подсказал услужливо продавец, глядя, на что именно я обращаю внимание. – Серебряная пластинка на них будет смотреться очень нарядно. Кстати, вам пластинка нужна овальная или прямоугольником?
– Призмой. Косым прямоугольником, если так можно. У нас традиция такая, – выдал я свои предпочтения.
– Все можно, – ответил Франко, скосив глаз на Ингеборге.
Та с интересом вертела в руках второго «близнеца».
– «Пьетро Беретта M84FS», – прочитал я надпись на затворе. – Калибр девять миллиметров. Сделано в Италии.
– Обратите внимание, сеньор, что при рамке из легких сплавов отдача и подброс у этой модели очень небольшие, и попадать из него в цель легко. В Европе многие полицейские выбирают этот пистолет для скрытого ношения.
– Уговорили. Сколько?
– Восемьсот тридцать экю вместе с двумя запасными магазинами и набором для чистки. За один, – и смотрит тихо, боясь спугнуть.
– Прибавьте к этому тактическую кобуру «плечобедро», почи к запасным магазинам и по сотне фирменных патронов. И гравировку табличек не забудьте сюда приплюсовать. – Вот так вот, знай наших.
Франко потыкал пальцем по большому офисному калькулятору и вывел итог:
– Тысяча двадцать три экю за один в вашем комплекте. – Посмотрел в мои глаза и добавил: – Но я вам дам скидку. Две тысячи за все. Если условия вам подходят, то пишите на бумаге, что именно мы должны гравировать на табличках.
Я взял у него листок бумаги и ручку и тут же на прилавке, высунув от усердия кончик языка, придерживаясь строгого шрифта для штихеля, начертал крупными буквами:
И тут же сотворил копию, но с именем Дюлекан Комлевой. Осмотрел еще раз оба листочка и остался доволен своей работой. Все же неплохо нас учили в интернате при Третьяковской галерее.
– Это какой язык? – спросил Франко.
– Русский, – ответил я. – Буквы – кириллица.
– Что здесь написано? – полюбопытствовал хозяин оружейного лабаза.
Я перевел на английский.
– Так это именно те девочки, которые в горах на ноль помножили банду во главе с офицером Ордена? – восхищенно вопрошал оружейник, широко раскрыв карие глаза.
– Они самые, – гордо ответила Ингеборге, догадавшись уже обо всем, – «Звезды Зорана». Эти пистолеты – им награда.
– Тогда с вас, сеньор, всего тысяча шестьсот экю. – Франко покачал головой как китайский болванчик. – Все остальное – в подарок им от старины Франко. Только покажите мне их. Я порву календарь и повешу их фото здесь над кассой.