Путешественник по мирам
Шрифт:
– Это какое «такое» уже было? – осторожно спросил Максим, глядя на Виолу.
– Временами ты бываешь странный. Как будто ты – это не ты вовсе. В такие дни ты почему-то забываешь многие важные мелочи. Но потом все это само проходит.
Максим быстро сообразил, что он уже не первый гость из другого мира в этом теле и осторожно спросил:
– И как часто у меня бывают эти самые приступы?
– Раз в месяц точно.
– Они сами проходят?
– Я же сказала, что да.
– Вот так вот прямо сами, без какого-либо «лечения»?
– Да, вот так вот сами. Сегодня ты был другой, а
– Тебя это не пугает?
– Нет, - покачала головой девушка, разливая суп по тарелкам, - а почему меня это должно пугать?
– Разве не страшно жить рядом с психом?
– Ты не похож на психа… Да если честно, я и сама, наверное, психичка. Вот скажи, это нормально наблюдать во сне другие миры?
– Другие миры? – от удивления Максим выронил ложку, разбрызгав суп на свою рубашку, на которой появились красные пятна.
– Раззява! – усмехнулась Виола, - что тебя так испугало в моих словах?
– Так ты тоже, значит, путешествуешь по мирам? – не то констатируя факт, не то задавая вопрос произнес Максим, после того как принял душ и сунул в стирку испорченную одежду.
– Нет, дорогой, - протянула девушка, - путешествуешь у нас ты. А я лишь наблюдаю.
– Наблюдаешь? Это как?
– А вот так. Мне снится, что я проживаю другие жизни, другие варианты себя. Там, в моих снах, другое общество, другая история. Другая я. Все другое. Где-то я рыжая. Где-то работаю не медсестрой, а нормальным врачом, делаю медицинскую карьеру. В одном из миров я успешный вирусолог, только что защитила докторскую диссертацию. В некоторых реальностях моя жизнь сложилась совсем по-другому….
– А ты уверена, что это сны? – прервал ее Максим.
– Уверена, - сказала девушка, - я каждый раз просыпаюсь. И каждый раз помню все как сон. Там в моей голове разворачиваются картины того, что когда-то чувствовала альтернативная «я». Но я не могу влиять на события. Можно только смотреть.
– Интересно. И давно это у тебя так?
– Насколько я помню, с детства.
– А у меня как давно эта фигня?
– Не знаю. Когда мы познакомились, у тебя уже были подобные приступы.
– А я разве не говорил, когда у меня это началось?
– Ты говорил, что не знаешь когда. В такие моменты тебе кажется, что происходят какие-то странные события. Например, вещи оказываются не на своих местах. Какие-то факты не сходятся. Ты тогда увлекся теориями заговора. Рассказывал мне про эффект Манделы.
– Хм. Интересно. В этом мире тоже знают про эффект Манделы….
– А почему «в этом мире» не должны про него знать?
– Вообще-то миры такие разные. В одном странные маразматические правила типа таблеток по талонам, якобы из-за санкций США. Там идет холодная война и люди строят бункер на случай ядерного удара. В другом мире все поклоняются какому-то Ктулкху и приносят ему человеческие жертвы. Есть мир, где жив СССР и почти построен коммунизм.Странно, если во всех этих мирах эффект Манделы назван одинаково.
– Может, не во всех, - предположила Виола, - а только в некоторых.
– Может быть.
Дальше они ели молча.
– Так что все-таки такое «абонемент на индульгенцию»? – спросил Максим, когда тарелки уже были убраны в раковину, и оба сидели перед телевизором.
–
– Ага. Еще бы знать, где у меня лежит эта индульгенция….
Фраза повисла в воздухе. Они некоторое время молча смотрели телевизор, пока Максиму не пришла SMS с напоминаем о низком уровне физической активности.
– А тебе почему не пришло? Индульгенция?
– Ага, - кивнула девушка, - я же работаю медсестрой и часто сверхурочно….
– Понятно. Ладно, раз у меня нет индульгенции, придется идти гулять.
Парень оделся и вышел на морозный воздух. Смерклось. Кое-где зажглись фонари. Максим опасливо шагал по улице, снег скрипел под ногами, а изо рта валил пар. Путешественник по мирам немного попрыгал, чтобы согреться. Потом неторопливо побежал. Затем быстрее. Потом еще быстрее. Оказывается, физическая активность бывает приятной. Домой Максим пришел, точнее прибежал, в бодром расположении духа, хотя и весь потный. Пришлось иди в ванную принимать душ.
Виола уже сидела в кресле, облачившись в красный халат, и пила пиво, задорно похрустывая чипсами.
– Опаньки! – воскликнул Максим, - а мне?
– А у тебя индульгенции нет. Штрафов захотел?
– Блин. Ну как все-таки получить эту чертову индульгенцию?
– Напиши очередную статью о том, в какой прекрасной стране мы живем. Может дадут, - усмехнулась Виола.
Но статью ему писать было лень. Тем более, Максим надеялся, что находиться в этом антиутопичном мире временно. А чтобы хоть как-то скоротать время до ночи, он попробовал поприставать к Виоле, но та его отшила, сказав:
– Извини, но зная, что ты не ты, я не могу заняться с тобой этим. Это будет измена.
– Ну, если такая принцпиальная, то ладно. Расскажи тогда о других мирах. Что там, какие они бывают? Вообще, с чем мне придется столкнуться, когда я вновь отправлюсь в путешествие?
– Знаешь, миры очень разные. Есть буквально райские, где все хорошо, где построено по-настоящему справедливое общество, в котором все люди по-настоящему счастливы. А есть те, что похожие на ад. Там царит разруха, ужас и страх. Есть странные миры, где все так непонятно, все так по-другому. Это трудно даже передать словами, на что они похожи.
А потом наступила ночь.
Глава 21. Мир апокалипсиса
Стоило только Максиму заснуть, как кто-то буквально выпихнул его в зловещий ветер. Парень отчаянно барахтался, пытаясь за что-то зацепиться. Но, стоило ему только удержаться, схватившись за камень, за ветку дерева или какой-нибудь странный выступ, как неведомая сила сразу отпихивала его. И только лишь в одном месте, Максим удалось задержаться. Он схватился за какую-то ржавую решетку, перекрывшую вход в темный тоннель. А там, казалось, путешественника по мирам уже кто-то ждал. Этот кто-то грубо схватил его и заволок внутрь. Не успел Максим опомнится, как оказался заперт этим некто, а тот с другой стороны весело помахал ему рукой. Кажется, лицо того человека напоминало его собственное: во сне трудно разобраться.