Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным]

Гамильтон Дональд

Я вернулся к машине, достал пистолет Гереры из кармана джинсов и засунул его за спинку сиденья. Сначала я хотел купить патронов и к нему, чтобы пострелять и увидеть, на что он способен, но потом передумал и решил не афишировать факт моего обладания. Дополнительное оружие, спрятанное в подходящем месте, порой оказывается полезным.

Открыв заднюю дверцу, я увидел, что Тина свила себе гнездышко из сумок со снаряжением и спальных принадлежностей. Удобно устроившись, она лежала в моей старой армейской рубашке и черных трусиках, которые более или менее успешно перенесли нашу утреннюю бурю эмоций.

Увидев меня, Тина улыбнулась.

— Ох уж эта твоя страна, милый.

То мерзнешь, то тут же поджариваешься на медленном огне. Ты принес мне какую-нибудь одежду?

Я бросил ей бумажный пакет. Глядя на нее, я почувствовал, как у меня перехватило горло, что имело, наверное, какое-то отношение к охватившему мою изменчивую душу нежному чувству.

— Хочу умыться и немного пострелять, — сказал я, — Просто чтобы набить руку. Присоединяйся ко мне, когда будешь готова, но не торопись. Все делай спокойно и непринужденно. Нас заметили, и теперь, очень вероятно, за нами наблюдают вон с того гребня.

Тина удивленно раскрыла глаза, посмотрела на дымящуюся сигарету и выбросила ее в открытую дверь.

— Ты уверен?

Отвернувшись, я растоптал каблуком окурок. Это становится привычкой, особенно в сезон засухи, даже если находишь в пустыне, где гореть совершенно нечему.

Я сказал:

— Последние пятьдесят миль какой-то перезрелый хулиган катил за нами на «плимуте» с плавниками, как у акулы. Черная шляпа и бакенбарды. Там, в городе, он продефилировал мимо в джипе с шофером. Сейчас он исчез, но джип и водитель у нас на хвосте. Думаю, что немного погодя джип отстанет, и какой-нибудь другой тип в другой машине, может быть даже для разнообразия в пикапе, займет его место. А еще позже, кто знает, мы можем снова встретиться с Черной Шляпой и «чудо-плимутом», — Я наклонился и поцеловал ее голую пятку, изящной формы и вполне заслуживающую такого внимания, — Держи себя непринужденно. Прежде чем присоединиться ко мне, причешись и накрась губы и проделай это в таком месте, где им будет нетрудно тебя заметить.

— Но, Эрик…

Я прервал ее:

— Одевайся, милочка. Поговорим позже. Если у них есть бинокль, то не стоит внушать им мысль, будто у нас с тобой военный совет. В том городке я чуть не уперся носом в их драндулет, и они теперь, возможно, размышляют, было ли это случайным совпадением или с их стороны допущена промашка.

Я хотел опустить дверцу, но Тина запротестовала:

— Хорошо, только оставь дверь открытой. Теперь, когда мы стоим на месте, внутри можно задохнуться.

Я пожал плечами и небрежной походкой направился к кабине, чтобы взять маленький 22-й. Отправляясь вверх по руслу ручья, я добрался до обрыва, достаточно крутого, чтобы исключить возможность рикошета, но и не настолько высокого, чтобы скрыть мои упражнения от заинтересованного наблюдателя, расположившегося в удобном месте где-нибудь поблизости.

Установив жестянку, я отошел ярдов на двадцать, поднял руку с «вудсменом» и разрядил магазин, попав семь раз из девяти. Десятая (или первая?) пуля в свое время досталась Барбаре Герере. Снова зарядив пистолет, я сделал еще одну попытку и на этот раз промахнулся только однажды. В тот момент, когда я перезаряжал оружие, подошла Тина, держа в руках какой-то узел. Я окинул ее взглядом. Она не принадлежала к тому типу девиц, которых в здешних краях любят изображать в голубых джинсах. Ни ее грудь, ни ягодицы не пытались порвать туго натянутую материю, и по нынешним школьным стандартам она, наверное, считалась бы костлявой. На мой взгляд, короткая стрижка и джинсы придавали ей мальчишеский вид.

— Все подошло? — спросил я.

— Рубашка несколько велика, — ответила

она, — Что мне делать с этим? — Тина протянула мне узел, в который, видимо, были свернуты остатки ее вечернего одеяния.

— Брось в кусты, — Я ухмыльнулся. — Чтобы дать им материал для расследования.

Тина повиновалась, и я протянул ей пистолет.

— Вот. Стреляй не торопясь и не обращай на меня внимания.

Я присел на валун поблизости. Тина осмотрела пистолет, движением большого пальца сняла его с предохранителя и выстрелила.

— На два дюйма мимо, — сообщил я, — Не бери ниже, пистолет пристрелян точно по центру… Я понимаю, что тебе необходимо сообщить о сопровождающем нас эскорте, но час или два не составят разницы. Если бы мы бросились к телефону, едва успев купить тебе одежду, они бы поняли, что их раскололи. Думаю, будет лучше, если наш соглядатай решит, что мы просто развлекаемся, тогда они, может быть, не станут торопиться с тем, что задумали. И здесь, и в Санта-Фе.

Она выстрелила еще раз и попала в цель.

— А это не полиция?

— На мой взгляд, не похоже. Зачем им держать нас вот так, на крючке? Если бы у местных ищеек было что-то такое против нас, они бы просто прикатили сюда и отправили нас за решетку. Думаю, это из компании Гереры. Девушка, возможно, договорилась прошлым вечером с кем-то встретиться, но не пришла, и колеса закрутились.

— Да, — согласилась Тина, — вероятно, ты прав. Но как они нас нашли?

Дождавшись, когда она в очередной раз выстрелит, я ответил:

— Я сам им сообщил, — Тина посмотрела на меня удивленно, и я добавил: — Я и мой длинный язык. Я говорил Герере, что рано утром отправлюсь к Пекос-Ривер, и она, должно быть, успела об этом рассказать кому нужно еще до того, как пришла в студию. Не дождавшись ее, они решили перехватить меня в пути, полагая, что я не изменю своих планов. У них была куча времени, чтобы обогнать нас, пока мы болтались в горах. Мой пикап, прямо скажем, не ракета. Все, что им требовалось, — это наблюдать за автострадой, а когда мы на ней появимся, пристроиться следом.

Тина снова выстрелила. Я продолжил:

— Теперь они знают, что ты жива и невредима. Поэтому, хотя о Герере им ничего не известно, они, надо полагать, в ее судьбе не сомневаются и, следовательно, ищут других кандидатов на операцию против Эмоса Даррелла.

— И тем не менее ты считаешь, что нам следует беспечно развлекаться?

— Да, — ответил я, — Постольку поскольку они не знают, что мы в курсе ведущейся за нами слежки. Они, так сказать, считают, будто мы считаем, что на время их одурачили. И надеются, что мы надеемся, будто Эмос теперь в безопасности. Если ты меня понимаешь. И потому они, очень вероятно, не станут прибегать к пожарным мерам, а дадут время новому рекруту, кто бы он ни был, освоиться с обстановкой. Таким образом, у Мака появится больше шансов вовремя обнаружить его (или ее) и вывести из игры. Все это — при условии, что мы развлекаем эту компанию стрельбой по жестянкам, любовной идиллией и вообще ведем себя как дети на пикнике.

Тина вздрогнула и промахнулась.

— Хочешь сказать, что они тогда следили…

— Очень вероятно.

Она засмеялась, и ее щеки слегка порозовели.

— Гадкие мальчишки! — И, помолчав, добавила: — Но я должна позвонить Маку.

— Конечно, — согласился я, — Они этого ждут. В конце концов, ты же обещала сообщить, что труп надежно спрятан, а мы благополучно улизнули, свободные, как птицы. Мы скоро остановимся, чтобы поесть, и дадим им возможность понаблюдать, как ты звонишь. Тут нет проблемы. Просто все надо делать не таясь и в открытую.