Путешествие Демокрита
Шрифт:
Путешественники хотели пойти осмотреть город и кое-что купить. Но как ни искал Демокрит сумку, в которой находились остаток денег и фирман, ее не оказалось. Не было сомнения, сумка была похищена мнимым купцом. Через несколько минут появился и он сам в сопровождении трех всадников.
— Вот они! Держите их! — закричал он на весь рынок. — Я грек из Милета, мое имя Левкипп. Вот фирман царя, из которого вы можете убедиться, что я Левкипп и что эта повозка моя. Ею завладели эти негодяи, пока я ходил по делам.
—
Демокрит пытался опровергнуть эту наглую ложь. Но в руках мошенника был фирман, и Демокрита никто не стал слушать. А «купец» между тем кричал все громче:
Вот они! Держите их!..
— Прошу вас, граждане Эфеса, задержите этих негодяев и посадите их в тюрьму, пока суд не рассмотрит их преступления. Дела требуют моего отъезда, а когда я вернусь, то сам явлюсь на суд. А вот эти три эфесских гражданина, которых я привез из Сард, могут присягнуть, что так все и есть, как я говорю.
Появился астином [22] с отрядом воинов и приказал задержать Демокрита и его спутников. Их уже начали вязать, как вдруг Деркето с воплем выскочила вперед:
— О богиня, милостивая Милитта, которую греки называют Афродитой! О, справедливая! Пролей дождь на этот нечестивый народ, жители которого поднимают руку на твою жрицу и верят больше грабителям и мошенникам, чем почтенным и мудрым людям! Порази их молнией!
С этими словами Деркето обнажила правую руку, на которой все увидели татуировку — изображение священного голубя — знак высокого сана жрицы.
22
Астином — смотритель города.
Никто не решался схватить исступленную Деркето. В это время хлынул страшный ливень, засверкали молнии, загрохотал гром. Толпа упала на колени и заголосила:
— О великая богиня Милитта! Смилуйся!
На крик собравшихся прибежали люди с берега, в числе их абдерский корабельщик, приехавший в Эфес по торговым делам. Увидев связанного Демокрита, он закричал:
— Что вы делаете? Это Демокрит, ученый и знатный человек, сын нашего покойного архонта Дамасиппа!
Некоторые бросились ловить мнимого Левкиппа, но он, воспользовавшись общим замешательством, пытался незаметно ускользнуть. Тогда астином отдал распоряжение своим воинам задержать обманщика, который своим бегством сам изобличил себя. Но при обыске у него не оказалось ни фирмана, ни денег — он успел их передать своим сообщникам. Хотели задержать и лжесвидетелей, но им в суматохе удалось уже скрыться вместе с повозкой.
Так Демокрит и его спутники избежали опасности, но остались без денег. Проезд на корабле по Эгейскому морю из Эфеса в Абдеры стоил дорого, а заплатить уже было нечем.
Наши путники стали придумывать, как бы им заработать денег на проезд, но тут к ним подошел абдерский корабельщик и сказал Демокриту:
— Не беспокойся ни о чем! Я привезу тебя и твоих спутников в Абдеры, а там сочтемся.
Демокриту ничего другого не оставалось, как поблагодарить своего соотечественника. Абдерит снабдил их едой на дорогу и усадил на парусный торговый корабль, отправлявшийся в Абдеры…
ЧЕРЕПАХА СВАЛИЛАСЬ С НЕБА
Прошло три года. Гиппократ давно вернулся с Крита и продолжал лечить больных на Косе.
Однажды к нему приехали люди из Абдер, члены совета этого города. Они рассказали, что славный мудрец Демокрит возвратился на
— Теперь, — рассказывали они, — Демокрит оказался в неприятном положении. Его родственники обвинили его в том, что он растратил родовые деньги на никому не нужное путешествие, а родовой участок земли, занятый садом и виноградниками, оставил без присмотра. Его цветущая усадьба превратилась в заросли чертополоха и терновника. А по законам Абдер гражданин, совершивший такое преступление, лишается всех прав, изгоняется из страны и даже после смерти не может быть похоронен на своей родине. Однако мы думаем, что к Демокриту нельзя отнестись так сурово: он просто сошел с ума. Кроме тебя, никто его не вылечит от этой болезни. Не мог бы ты поехать в Абдеры вместе с нами? Суд над Демокритом состоится в ближайшее время.
Гиппократ во время встречи на Крите убедился, что Демокрит необыкновенный человек. Как хорошо разбирался он в естествознании, истории, литературе. И какая у него добрая душа: сколько труда тратил он, чтобы разыскать своего пропавшего учителя. Он не мог допустить, чтобы такой человек погиб.
И Гиппократ, оставив своих учеников и поручив лечение больных самым опытным из них, отплыл в Абдеры вместе с членами совета этого города.
Был уже полдень, когда корабль из Коса пристал в абдерской гавани. Гиппократ и его спутники сразу же направились к дому Демокрита. Они не обратили никакого внимания на бедно одетого человека, который сошел с этого же корабля, и продолжали громко обсуждать судьбу Демокрита.
— Вся надежда на тебя, Гиппократ, — говорил один из них. — Если ты не вылечишь Демокрита, ему угрожает большое несчастье. Ты должен излечить его как можно скорее. Как хорошо, что мы успели, — ведь суд над ним, как нам только что сообщили, состоится сегодня.
Услышав эти слова, незнакомец вздрогнул и уже не отставал от Гиппократа и его спутников.
Демокрит жил за городом. Несколько членов абдерского совета проводили Гиппократа через рыночную площадь и по людным улицам большого и оживленного приморского города на окраину.
Путь к дому Демокрита вел за город к берегу залива. За башней, возвышавшейся над городской стеной, Гиппократ увидел высокий холм, заросший тенистой рощей тополей и платанов. На вершине холма стоял живописный маленький храм, почти закрытый диким виноградом. Гиппократ и абдериты поднялись на этот холм и стали спускаться по платановой аллее.
Они увидели у подножия холма жилище Демокрита и самого философа.
Он сидел на камне в тени платана в простой домашней одежде, бледный, с косматой бородой. На коленях он держал развернутый папирусный свиток, несколько свитков лежало возле. Под навесом рядом с ним были видны туши каких-то животных. Демокрит с увлечением работал. Для того, чтобы писать на папирусе, лежащем у него на коленях, ему приходилось низко наклонять голову. Иногда он переставал писать, вскакивал и останавливался в глубоком раздумье, что-то шепча про себя. Затем он начинал ходить взад и вперед, иногда подходил к навесу, рассматривая внутренности животных, клал их на место и снова в задумчивости садился на камень.