Путешествие Иеро

Ланье Стерлинг

Вдруг до него дошло четкое сообщение, перекрывшее все другие сигналы подобно горе, возвышающейся над холмами.

— «Священник, я полагаю, ты слышишь меня! Ты выкинул очередные фокусы, священник, я желаю понять их. Ты убил еще одного Старшего Брата и уничтожил нашего верного слугу, мы уже знаем об этом. Так слушай меня, священник! Я, С’дана, Мастер Темного Братства и глава Голубого Круга, клянусь прикончить тебя, убить самым страшным способом, который есть в нашем распоряжении. Это будет нелегкая смерть, священник! И пусть я не узнаю покоя, пока не выполню свою клятву. Я ухожу, но мы еще встретимся!»

Иеро

опустился на землю возле ствола большой пальмы и уставился на залитую лунным светом стену кустарника. Он так устал, что дальнейшие физические усилия, вероятно, убили бы его. Но одновременно он испытывал огромное изумление. Судя по мыслям врагов — они действительно не собираются высаживаться на берег. И причина была только одна. Они боялись его, одинокого и израненного, боялись отчаянно! Только это могло заставить прекрасно вооруженный отряд, не менее сотни людей и лемутов, прекратить преследование. Враги не представляли себе его возможностей, и их предводитель остерегался засады. Подумав об этом, священник слабо усмехнулся. Все, что он мог сейчас сделать, сводилось к защите собственного разума. Но слуги Нечистого боялись его, считая сверхчеловеком, обладающим невиданной телепатической мощью!

Эта мысль поддержала его. Но небольшой оставшийся запас сил следовало использовать разумно. Он настроил свой новый канал связи на Горма. Медведь, должно быть, ждал этого: его ответ пришел. — «Я нахожусь на берегу, к западу от вас, как я предполагаю, — передал Иеро. — Ты должен найти меня, так как я не смог обнаружить скалу и вашу стоянку. Я нахожусь в зарослях кустарника в четверти мили от берега. Я больше не в состоянии пользоваться ментальной связью, поэтому ищи меня, полагаясь на свой нос и глаза. Враги близко, двигайся позади линии дюн и охраняй свои мысли! Повторяю, охраняй свои мысли!» — он упал лицом на песок, и последняя йота энергии покинула его тело. Он лежал в тени пальмы, сам подобный тени в свете луны, не способный пошевелить пальцем. Даже ребенок, вооруженный камнем, мог бы убить его.

* * *

Он очнулся в темноте. Вода капала на его лицо, и он подумал, что идет дождь. Затем ощутил горлышко фляги у своих губ и почувствовал, что сидит, прислонившись к чему-то мягкому и чудесно пахнущему. Его голова лежала на груди Лучар, а в нескольких шагах перед ним стоял молодой медведь. Он наклонил голову и слегка пофыркивал, разглядывая своего друга. Неподалеку темной глыбой на фоне звездного неба маячил лорс.

С усилием, преодолевая слабость, Иеро протянул руку и взял флягу из ладоней девушки. Она пискнула от радости и неожиданности и залепетала:

— Все хорошо, с тобой все в порядке, мы искали тебя весь день и обнаружили только несколько минут назад, это он, Горм, нашел тебя по запаху. Отдай флягу, я сама, тебе нужен покой, я хочу умыть твое лицо, я…

Ладонью свободной руки Иеро прикрыл ей рот и жадно приник к фляге. Напившись, он положил флягу на землю и освободил ее губы.

— Я голоден, — сказал он хрипло. — Пока я буду есть, я расскажу. Но сначала ответьте — вы видели кого-либо из наших врагов? На море или здесь, на берегу?

Она вскочила, подбежала к сумкам, притороченным к седлу лорса, и вернулась обратно с пищей. Теперь она пыталась — правда, без особого успеха — говорить безразличным тоном.

— Как

ты себя чувствуешь, Иеро? Мы прятались тремя милями восточнее по побережью. Если бы ты поплыл дальше, то легко нашел бы наш заливчик. Ты выглядишь ужасно, и от тебя так странно пахнет, — непрерывно говоря, она вложила в его руки кусок рыбы и сухарь.

Откусывая небольшие кусочки того и другого, он кратко рассказал ей, что с ним случилось в плену. Затем по ментальной связи он повторил всю историю Горму. Это было несколько утомительно для Иеро, но необходимо. Телепатический рассказ занял только минуту или две, так быстра была мысленная речь. Медведь выслушал Иеро, мотнул тяжелой головой и отправился в темноту — обследовать окрестности.

Священнику захотелось сладкого, и он закончил свою трапезу куском пеммикана. Затем он встал, потянулся и глубоко вздохнул.

— Ты не представляешь, девочка, как хорошо на свободе после подземной темноты, — сказал он, подставляя лицо прохладному ночному ветру. — Манун — это неописуемый ужас. Там даже воздух пропах смертью. На этом острове ничего не растет — ни травы, ни кустарников, ни кактусов.

Она содрогнулась, и Иеро внимательно взглянул на нее. Она выглядела безупречно тонкая, изящная, с темными кудрями, на которых играли блики лунного света. Что-то в его глазах заставило ее поднести руку к голове и нервно погладить волосы.

— Я скучал по тебе, ты знаешь, — сказал он просто и, облокотившись на руку, прилег на землю.

Лучар отвернулась от него; казалось, она внимательно изучает залитые лунным светом дюны.

— Вот как, — заметила она дрогнувшим голосом. — Это хорошо, потому что мы тоже скучали без тебя.

— Я сказал, что скучал по тебе, — повторил Иеро. — Я много думал о тебе. Удивительно, но я больше беспокоился о тебе, чем о собственных делах.

Она повернулась, и он увидел блеск ее больших темных глаз. Несколько мгновений длилось молчание, затем она заговорила.

— Иеро, я вовсе не сбежавшая от злого хозяина девчонка-рабыня.

— Ну что же, — сказал он с досадой, — я догадывался об этом. И будь я проклят, если это обстоятельство меня хотя бы немного волнует — даже если оно кажется очень важным тебе. Девушка, которую я полюблю, всегда будет мне дорога, чтобы с ней ни случалось в жизни раньше. И меня не интересует, кем ты была в своей варварской стране!

— О-о-о! — воскликнула она сквозь слезы. — Ты ужасный человек! Что ты подумал обо мне! Я хотела сказать тебе что-то важное, но ты даже не хочешь выслушать меня! Можешь отправляться обратно на свой остров Смерти или куда угодно! Ты сам полумертвый и выглядишь, как выкопанный из земли труп и пахнешь похоже! — разгневанная, она вскочила на ноги и умчалась в темноту, покинув священника.

Но его раздражение скоро прошло. Он уныло почесал в затылке, с удивлением подумав: «Почему я так разозлился? Пожалуй, я вел себя не слишком умно!»

— «Что нового?» — спросил он у Горма, который внезапно появился из темноты и лизнул его грязное, заросшее лицо.

— «Никакого движения вокруг, — пришел немедленно ответ. — Кроме запаха мелких ночных животных, я ничего не почувствовал. Враги, вероятно, ушли обратно на свой остров».

— «Жди здесь и наблюдай, — передал священник. — Я пойду к воде, мне надо умыться».