Путешествие на Запад. ТОМ II
Шрифт:
– Ну и шутник же этот бимавэнь, – со смехом сказал Чжу Ба-цзе. – Даже для сортира он решил подобрать соответствующее даосское название.
Прежде чем свалить свою ношу на землю, Чжу Ба-цзе об – ратился к даосским божествам с молитвой и забормотал: «Выслушайте меня, всемогущие боги, мы пришли сюда издалека. Мы без труда расправлялись со всякими духами. Здесь мы желали устроить трапезу, но не могли найти себе пристанища. Поэтому мы и решили занять ненадолго ваши места. Вы давно уже сидите там, так что некоторое время можете побыть и в уборной. Вам подносили обильные приношения; что давало вам возможность соблюдать благочестие и чистоту. Ну, а теперь некоторое время вам придется довольствоваться грязными
После этого Чжу Ба-цзе сбросил статуи в яму. Раздался всплеск, и зловонная жидкость забрызгала платье Чжу Ба-цзе.
– Ну как, хорошо спрятал их там? – спросил Сунь У-кун.
– Хорошо, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Вот только запачкался немного. Так что, если почувствуете неприятный запах, не обессудьте, пожалуйста!
– Ладно, – сказал смеясь Сунь У-кун. – Иди ешь. Однако перед тем как выйти отсюда, тебе следует немного почиститься.
Наконец Чжу Ба-цзе уселся, и они втроем приступили к пиршеству. Сначала они съели все большие пампушки, потом принялись за блюда с бамбуком, пироги, печенье, жареные пирожки и так далее, уже не разбираясь, какое перед ними блюдо – холодное или горячее, и поедая подряд все, что им попадалось под руку.
Здесь надо сказать, что Сунь У-кун не был большим любителем всякого рода печений и вареной пищи, поэтому он ограничился тем, что поел немного фруктов, чтобы составить компанию своим приятелям. Все запасы еды были вмиг уничтожены, словно их смело ураганом. Однако они и не думали уходить из храма, а продолжали беседовать и шутить, наслаждаясь только что съеденными лакомствами.
И надо же было случиться беде! Какой-то даос, спавший на восточной веранде, вдруг проснулся и сказал:
– А ведь я оставил в храме свой колокольчик. Если я не найду его, то завтра получу нагоняй от моего учителя. Вы спите, – обратился он к своим товарищам, – а я пойду поищу колокольчик.
С этими словами он накинул на себя халат и поспешил в храм. Там в темноте, пробираясь ощупью вперед, он все же нашел свой колокольчик. Но в тот момент, когда он уже хотел идти обратно, он вдруг услышал какие-то звуки. Перепуганный даос ринулся вон из храма, но на бегу наступил на косточку от фрукта личжи и, поскользнувшись, растянулся на земле. Колокольчик разлетелся вдребезги, произведя страшный шум. Чжу Ба-цзе не мог удержаться и расхохотался. Тут даос обезумел от страха: падая и спотыкаясь, он пулей вылетел из хра – ма и, подбежав к келье настоятеля, начал колотить в дверь.
– Учитель! – кричал он. – Беда!
Бессмертные еще не спали и, высунувшись из дверей, поинтересовались, что случилось.
– Я забыл свой колокольчик в храме, – начал даос, дрожа от страха, – и когда вернулся, чтобы отыскать его, услышал, что там кто-то хохочет. Я чуть не умер от страха.
– Ну-ка, принесите фонарь! Надо посмотреть, какая нечистая сила туда забралась!
Встревоженные даосы повскакали со своих мест и, захватив факелы и фонари, отправились в храм.
О том, что произошло дальше, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ,
В тот момент, на котором мы прервали наш рассказ, Великий Мудрец левой рукой ущипнул Ша-сэна, а правой – Чжу Ба-цзе, и те сразу поняли, что он хотел сказать им. Они замерли на месте и, опустив голову, сидели неподвижно, словно сделанные из глины позолоченные статуи. А даосы тем временем, светя перед собой фонарями, осматривали все кругом.
– Здесь, конечно, были злоумышленники, – сказал бессмертный Сила
– Это сделали, конечно, люди, – поддержал его Сила оленя. – Смотри, они снимали кожицу с фруктов и выплевывали косточки. Но, странно, куда же они делись?
– Я думаю, что вы ошибаетесь, – сказал тут Сила барана. – Это наши мольбы и чтение священных книг тронули богов, и они снизошли до того, что спустились к нам и сами приняли жертвы. Мне кажется, что боги еще не вернулись к себе и летают на журавлях где-то здесь, поблизости. Надо воспользоваться этим счастливым случаем и попросить у них эликсир жизни: мы преподнесем его нашему императору, и он обретет долголетие. А нам это зачтется как заслуга.
– Совершенно верно, – сказал Сила тигра, и тотчас же приказал своим ученикам играть и петь псалмы. – Принесите священные одеяния, – распорядился он, – я исполню священный танец и вознесу моления Полярной звезде.
Между тем остальные монахи расположились двумя стройными рядами и под звуки гонга хором запели псалом из свя щенной книги Хуантанцзин. А бессмертный Сила тигра облачился в монашеское одеяние и, держа в руках нефритовую дощечку, выступил вперед и, вздымая пыль, закружился в танце. Затем, склонившись до земли, он начал перед алтарем молиться:
Со страхом и трепетом Головы мы преклоняем И на милосердие ваше, Молясь, уповаем. Покончив с печальным и грубым Буддийским ученьем, Свою проповедуем веру С большим дерзновеньем. К великому дао Молитвы возносим смиренно, И сам император Построил вам храм несравненный. И жертв мы для вас не жалеем, Поднявши знамена, И свечи пылают все ночи, Плывет фимиам благовонный. Душой уповаем, что небо Услышит моленья. Что примут бессмертные боги Рабов поклоненье. Великая милость Дарована нам небесами: В наш храм на своей колеснице Спустились вы сами. Пока не умчались вы снова В пространства эфира, Мы просим бессмертия капель – Небес эликсира. Он может подать долголетье И благословенье. Он будет от нас императору Подношеньем, Храня государя от смерти И дома и в брани, Даруя тому долголетье Вершины Наньшани.– Ну вот, дождались, – замирая от страха шепнул Чжу Ба-цзе Сунь У-куну. – Что будем делать теперь?
Тут Сунь У-кун снова ущипнул его и громким голосом обратился к монахам:
– Дети мои! Остановитесь! Мы прибыли сюда прямо с Персикового пира и никакого эликсира у нас с собой нет. Вам придется подождать до следующего раза.
Услышав голос богов, даосы затрепетали от священного страха.
– Отец наш! – воскликнули они. – Сейчас, когда вы осчастливили нас своим посещением, мы не можем не воспользоваться этим и молим вас дать нам эликсир бессмертия.