Путешествие Нильса с дикими гусями
Шрифт:
– Потому и отважился, чтоб показать вам, диким гусям, на что мы, домашние, способны.
– Что ж, и мы бы хотели это знать, – заметила Акка. – Пока мы только видели, как ты летаешь, но, может, что другое у тебя получается лучше? Умеешь ли ты плавать?
– О нет, этим не могу похвалиться. – Мартину казалось, что предводительница уже приняла решение отослать его обратно домой, так что терять нечего. – Мне доводилось переплывать только через лужи.
– Зато ты, вероятно, мастер прыгать?
– Где ж это видано, чтобы домашние гуси
– Ты храбрый: не боишься говорить правду, – значит, хороший товарищ. Только вот ловкостью не отличаешься. Может, останешься с нами на несколько дней, для испытания?
– С удовольствием, – ответил гусь, весьма польщённый.
Акка Кебнекайсе аж шею вытянула, разглядывая Нильса.
– А это кто с тобой? Я таких никогда не видала.
– Мой приятель. Всю жизнь он пас гусей и может пригодиться в путешествии.
– Тебе-то, домашнему гусю, может, и полезен, – пробурчала предводительница. – А как его зовут?
– У него несколько имён… – Гусь стушевался, не желая признать человеческое имя, а потом сказал: – Его зовут Мальчик-с-пальчик.
– Что ж, он из гномов? – осведомилась предводительница.
– Вы, дикие гуси, когда спать ложитесь? – поспешно сменил тему белый гусь, уклоняясь от ответа. – А то у меня уж глаза слипаются.
Гусыня Акка казалась очень старой: оперение серебристо-серое, без единой тёмной полоски; голова больше, чем у других гусей стаи, ноги грубее и перепонки искалечены сильнее; перья были жёсткие, плечи костлявые, шея худая. Но, несмотря на почтенный возраст, глаза её оставались ясными и зоркими. Она торжественно заявила Белому:
– Знай же, что я Акка Кебнекайсе – предводительница этой стаи. И хоть стара, но мудра и опытна, а род мой уважаем и известен. И все гуси нашей стаи из лучших семейств. Мы не какие-нибудь бродяги, которые готовы завести знакомство с первым встречным, и не примем к себе на ночлег того, кто не хочет открыть нам своё происхождение.
И тут мальчик смело выступил вперёд:
– Я не стану ничего от вас скрывать. Меня зовут Нильс Хольгерссон. Я сын фермера и хозяина этого гуся и до сегодняшнего утра был человеком…
Мальчик не успел договорить: гуси мгновенно отшатнулись от него, отступили назад и, вытянув шеи, злобно шипели.
– Ты мне показался подозрительным с той самой минуты, как увидела тебя на берегу, – заметила Акка. – Человеку лучше поскорее убраться отсюда – ему не место среди вольных гусей.
– Да вы посмотрите на него! Неужели вы, сильные смелые дикие гуси, боитесь такого маленького существа? – заступился за товарища Мартин. – Позвольте ему хотя бы на ночь остаться здесь.
Старая гусыня подошла поближе, но видно было, как трудно
– Нас учили не доверять тому, кто называется человеком, будь он велик или мал. Но если ты, белый гусь, ручаешься, что твой друг не причинит нам зла, то так и быть: пусть останется на ночь. Боюсь только, что вам не понравится наш ночлег – мы ведь спим на льдинах. Но завтра утром он должен уйти из стаи.
Она думала, что гусь смутится, но ничуть не бывало.
– Вы очень благоразумны и умеете выбирать безопасные места, – сказал он почтительно.
– Смотри же, проследи, чтобы утром он отправился домой!
– Но тогда и мне придётся покинуть вас: я дал клятву не бросать его, – возразил Белый.
– Дело твоё. – И Акка, взмахнув крыльями, перелетела на середину озера. За ней последовали и другие гуси.
Нильса очень огорчило решение Акки: значит, не суждено ему увидеть Лапландию, – да и холодный ночлег пугал.
– Час от часу не легче, Мартин, – вздохнул он, – мы с тобою замёрзнем на льду.
– Не будем терять время. Набери-ка побольше сухой травы.
Когда Нильс набрал охапку прошлогодней травы, Мартин схватил его клювом за шиворот и полетел на лёд, где дикие гуси уже спали рядком, спрятав головы под крылья.
– Постели траву на лёд, чтоб у меня ноги не примёрзли, – распорядился гусь.
Мальчик разложил траву. Гусь вступил на подстилку, подхватил клювом Нильса и сунул себе под крыло.
– Так тебе будет тепло и удобно, – сказал Мартин, укладываясь и поджимая крыло, чтобы Нильс ненароком не вывалился ночью на лёд. – Спокойной ночи.
Нильс зарылся в гусиный пух, согрелся и скоро уже спал крепким сном.
Весенний лёд ненадёжен и опасен. Среди ночи ледяная корка озера треснула, и льдина, на которой устроились на ночлег гуси, отколовшись, отплыла к берегу.
Как раз этой ночью вышел на охоту лис Смирре, живший в соседнем лесу. Ещё с вечера заприметив гусей, он только и ждал удобного случая, чтобы подобраться к ним поближе.
И вдруг Смирре увидел, что льдину с гусями отнесло с середины озера к берегу. Вот удача так удача! Лису ничего не стоило перепрыгнуть через узкую полоску воды и приземлиться на льдине.
От скрежета лисьих когтей по льду гуси проснулись и замахали крыльями, торопясь взлететь, но старый лис Смирре не собирался упускать такую добычу. Одним прыжком он подскочил к ближайшему гусю, схватил его и вместе с ним бросился обратно к берегу.
От громких криков несчастной жертвы проснулся и белый гусь Мартин да так взмахнул крыльями, что Нильс, ничего не понимая спросонья, плюхнулся на лёд. Придя в себя, он увидел убегающего лиса с гусем в зубах и не раздумывая бросился за ним.