Путешествие с облаками
Шрифт:
В этот приезд Гоа долго оставался русским для Оли. Это её очень удивляло, так как, в первый свой визит на Гоа она практически не говорила на русском. В Анджуне и Вагаторе останавливалось не так много русских, но Арамболь, вслед за Морджимом стал наиболее русским местом на Гоа. В Арамболе можно было спокойно заговорить с первым встречным по-русски, и восемьдесят процентов из ста, этот кто-то был русским. От этого Гоа казался каким-то мягким и домашним, совсем не экзотичным.
Спокойное течение жизни Оли на пляже изменилось на третий день переезда Оли в бунгало на пляже. Она купалась, наслаждаясь прыжками в игривых, теплых, и ласковых прибрежных
Оля обернулась и за своей спиной увидела на берегу худого жилистого индуса с длинными спутанными волосами в дредах до пояса, и в потрепанной оранжевой одежде. Он пел «ОМ», не отрывая взгляда от горизонта, и от звука его пения у Оли поползли мурашки вдоль позвоночника.
Оля, конечно, слышала раньше, как поют «ОМ». В Москве на занятиях по йоге, на которые она ходила время от времени, иногда преподаватель пела «ОМ» перед началом занятия. Но Оля никогда не слышала, чтобы «ОМ» пели так, как этот индус. Звук бы резкий и мягкий одновременно, он не казался громким, но с легкостью перекрывал грохот волн.
Певец никуда не спешил и не торопился. Не обращая ни на кого вокруг внимания, он продолжал испускать из себя вибрирующую звуковую волну:
– Ауммм … Аумммм …Аумммм ….
Оля отвернулась от него, и, устремив взгляд на горизонт, стала подпевать себе под нос:
– Ауммм … Ауммм …Ауммм …..
Через несколько минут, Оля почувствовала нечто странное. Хотя между ней и индусом было не меньше ста метров, она слышала звук его голоса совсем рядом. Мощная звуковая волна, исходящая из горла незнакомца, казалось, пронзала насквозь ее тело. А, затем, соединившись с её собственным голосом, звук вырывался наружу. Вибрация распространилась повсюду, и на секунду всё вокруг стало одним целым, включая море, небо, саму Олю, – всё стало звуком «ОМ».
Оля моргнула и вернулась – странная иллюзия закончилась! Сколько времени она продолжалась, Оля не могла сказать, но чувствовала она себя прекрасно. Пение прекратилось, Оля обернулась к берегу, и увидела, как этот странный худенький индус с мощным голосом, уходит по пляжу в сторону центрального пляжа Арамболя.
Это была чудесная медитация! Наблюдая за фигурой в оранжевом, ей захотелось догнать его и спросить, кто он и откуда. И как им можно встретится вновь, чтобы спеть вместе «ОМ». Но она не стала этого делать. Их дороги не пересеклись, но прошли по параллели. В ней возникло радостное чувство, что самое главное, что он мог сделать для нее, уже было сделано.
Оля стряхнула с себя обыденность и оцепенение, как пыль со старой мебели. Наконец, в её сердце возникло понимание – она находится вовсе не у себя на даче в Подмосковье, а в Индии. Удивительные и прекрасные люди, которых никогда и нигде больше не встретишь, бродят по здешним дорогам. А, значит, можно с ними познакомиться.
Тем же вечером, в кафе «Олд Монк» на пляже состоялось первое из новых знакомств. В кафе в этот вечер файер дансеры - несколько девушек и юношей - танцевали с факелами под тибетские мантры. После представления две женщины - блондинка и брюнетка - остановились у столика, где сидела Оля и Мария с дочкой, чтобы полюбоваться на младенческую миловидность маленькой Алёны.
Оказалось, что обе женщины – Сильвия и Бебе -
Темное и тихое кафе «Ямайка» было закрыто, но хозяин, знакомый Сильвии, специально для них открыл бар и достал пиво. Сильвия пустила по кругу сигарету с марихуаной.
Владелец кафе – низкий и толстенький индус - не назвал своего настоящего имени, а попросил называть его «Ямайка». Хотя ему бы больше подошло имя «Маркетинг». Он только открыл этот маленький бизнес на Гоа – несколько бунгало и кафе на берегу - и было видно, что для него самое важное - раскрутить этот бизнес. Никого отношения к Ямайке или растаманскому движению, этот предприниматель из Махараштры не имел, и назвал кафе и себя «Ямайка» только, чтобы привлечь любящих музыку регги туристов.
Ни один растаман не стал бы останавливаться в его бунгало, несмотря на звучное название, ведь хозяин отличался жадностью. Оля спросила у него стоимость бунгало, когда искала себе жильё на берегу, и он заломил дикую цену, в два раза выше, чем у соседей. В итоге, его кафе и бунгало стояли пустыми. Во всем этом маркетинге ощущалась совсем не гоанская фальшь, и, если бы не приглашение Сильвии, Оля не стала бы пить пиво за его столом. Впрочем, Ямайка сидел за столом тихо, и совсем не мешал девушкам общаться.
Оле нравилась испанская культура тем, что в ней гораздо меньше, чем в любой другой, придавалось значение вежливому замалчиванию некоторых тем. Уже через пять минут девушки откровенно болтали, как давние подружки. Сильвия рассказывала с пылом о том, какие мучения испытывала она из-за проблем с желудком в последние несколько дней.
– Вот здесь, именно здесь застрял этот кусочек дерьма!
– Сильвия выразительно тыкала пальцем в свой живот, показывая то место, где у нее болело.
– В этой чёртовой поликлинике мне сделали клизму, но она не помогла, эти индийские врачи не умеют лечить, о боже мой, какой-то долбанный кусок дерьма - но не туда, и не сюда.
Бебе и Оля сочувственно кивали, а Ямайка смотрел с молчаливым одобрением на аккуратные формы плоского животика Сильвии.
Сильвия рассказала, что она с Майорки, и в Индии уже три месяца и через неделю собирается улетать обратно. Последние три недели её сопровождал в путешествии Хуан, двадцатитрехлетний парень из ее городка.
– Хуан, - добавила она, - везде таскается со мной, куда я, туда и Хуан.
Действительно, немного позже Хуан пришел в кафе - смешной плотного телосложения, молодой, но уже начинающий лысеть, парень.
Бебе родом была из Португалии, но уже давно жила в Испании, зарабатывая тем, что нанималась помощницей для уборки урожая в сельских хозяйствах. Бебе планировала совершить большое путешествие по Индии и начала его с Гоа. Оля наблюдала за ней как за картиной. Коренная жительница российского мегаполиса, Оля до этого никогда не встречала современных европейских селянок.
– Если ты готов действительно работать, то работа всегда найдется!
– уверенно заявляла та, и Оля представляла как, Бебе живет, перемещаясь из одной деревни в другую, нанимаясь работницей в разные хозяйства, нигде и ни к кому по-настоящему не привязываясь, вольная и дикая.