Путешествие в Криоцен

Эллисон Старый Ирвин

щелочных металлов — калия и натрия. Поэтому все они больше всех прочих

животных любят соль и всегда мигрируют к морям для восполнения запасов

оных минералов, запасая их в особых «жировых карманах» из особого слоя

тёмного жира, похожего по своему химическому составу при «полном запасе»

на мыло. Натриевые пептидтрансферазы высвобождают минералы из жира,

когда надо. Гольяны, не ставшие теплокровными, ещё живут в реках на

подчинённых ролях, но вытесняются

более «горячими» рыбами, огненцами

(семейство Pyroichtyaceae). Самые опасные из этих новый видов — огнец

багряный (Pyroichtis gematites), длиной до 4 метров мощная багряная рыба

с эквивалентом зубов, а именно острейшими самозатачивающимися

зазубренными челюстями и ветвящимися глоточными зубами. Ей больше не

нужен симбиоз в лице морских маусов, как в неоцене бывало, ибо она

сможет и сама разрывать любую добычу без помощи «нахлебников». Поскольку

в самой воде красный цвет рассеивается быстрее всех прочих, то этот

цвет в глубине моря — прекрасная маскировка. Семейство багряных хищников

вытеснило прочих хищных рыб во всех слоях мирового океана и стало

доминировать. Вот и теперь, около льда в береговых тенях от ледяных глыб

десять таких огнецов плыли за косяком морских гольянов, так как такая

лёгкая — для них холоднокровные и даже «ледяные» рыбы именно такой обед —

добыча. Охота увенчалась успешно, и длинные крепкие рыбины поплыли к

берегу за детёнышем Жнеца, редкой, но очень приятной для их мощных

челюстей закуской. Так и случилось, один из трёх детёнышей семьи Жнеца,

что добыл себе и своим сородичам детёныша копача в этот же день, не

успел увернуться от удара головой вожака стаи и при попытке улизнуть

попал в засаду, устроенную двумя особями огнеца помоложе и с более

тусклым из-за возраста окрасом.

Пообедав, рыбы поплыли в более богатый жизнью открытый океан, ведь нерест-то в островных реках давно

завершился, и надо нагуливать жир на тяжёлые времена. Надо сказать, одна

рыбина вдруг издала инфразвуковый крик и… пропала. Но в тёмной воде

начали танцевать совсем чёрные тени покрупнее огнецов. Вожак, зная, кто

это, выстроил огнецов в круговой ряд мордами наружу и хвостами внутрь,

ведь бегство от жестокого теневого убийцы (Umbra interfectores)

бесполезно. Самый сильный хищник океана всего криоцена, потомок чёрного

прыгуна, как и Жнец, но окончательно ушедший в открытое море

пятиметровый и при этом крайне тихий маус, живущий стаями по

десять-пятнадцать, часто до двадцати охотников и отличается крайней для

такого крупного животного

бесшумностью. Дело в том, что ещё голоценовые

дельфины близко подошли к погашению турбулентныых волн в воде за счёт

вибраций кожи, а водные маусы повторили этот эволюционный приём. Только

вот теневой убийца пошёл дальше: у него кожа вибрирует со всеми

прилегающими к ней мышцами при ускорении плавания, принудительно

настраивая вибрации синхронно с завихрениями воды и делая органы боковой

линии рыб бесполезными, а несмачиваемый мех, уже пропавший с ходом

эволюции, дал ему ещё одну необычную адаптацию для охоты в тёмной воде, а

именно электрочутьё. Все млекопитающие с шерстью могут чувствовать

электричество, и теневой убийца, сохранивший мех лишь на морде и спинном

гребне с головой, стал в итоге чувствовать его не хуже акул. Мех дал

ему и аналог боковой линии, которой он может, тихо замирая на месте,

чувствовать присутствие живых существ в солёной воде. Слух и сильная

ультразвуковая «глушилка» тоже помогают ему охотиться, но не на всех

огнецов, так как в целях адаптации к «глушилке» некоторые быстрые рыбы

стали терять плавательный пузырь на манер голоценового тунца. Сейчас

косяк таких рыбок — огненных стрел (Sagitta ignis) — успешно обогнал

убийц и поплыл охотиться на бактериальную массу и морских гольянов на

мелководье, параллельно с этим нерестясь в реке Стикус, что протекает

три тысячи километров от Северного ледника у северо-западного бывшего

Единого моря и Гибралтарского хребта, и оканчивается на востоке

африканской части Лавразиоафрики, выходя в Единый океан. Такая миграция —

рай для Жнецов и Ирвинов, которые могут пользоваться преимуществом

узости реки. В море и океане огненные стрелы не просто плывут, а как бы

«режут» воду острым, как у марлина или меч-рыбы из голоцена, рылом, на

средней скорости 95 километров в час — теневой убийца лишь до семидесяти

шести километров может разогнаться, а Жнец до сорока пяти, — неуловимы,

но в прочих средах вроде рек и лиманов — жертвы для всех хищников,

могущих их поймать.

За икрой рыб и их молодью с водорослями вместе охотятся и потомки синих креветок неоцена, необычайно

умножившихся в числе видов. Один из таких потомков, синий сейф (Tutum

caeruleum), похожий на синего метрового краба, мирно поедал остатки

разорванных Жнецами огненных стрел. его шипастый синий панцирь

облюбовали ядовитые, как никто за всю историию мира, криоценовые