Путешествие в окружающие миры животных и людей. Теория значения
Шрифт:
Рядом с каждой стайной галкой на протяжении всей жизни находится «спутник», с которым она сообща выполняет самые разные действия. Даже если она растет вне стаи, она ни в коем случае не отказывается от него и при отсутствии себе подобных находит «замещающих напарников» и даже может менять их в зависимости от новых обстоятельств. К. Лоренц [51] был так любезен, что прислал мне илл. 41 (а и b), которая дает нам ясное представление о напарнических отношениях.
51
Конрад
Илл. 41 (а и b). Галка Чок и четыре ее напарника
Когда галка по имени Чок была молодой, ее материнским напарником был сам К. Лоренц. Она следовала за ним повсюду, звала его, чтобы тот ее покормил. После того как она научилась добывать себе пищу самостоятельно, она избрала себе в пару горничную, исполняя для нее характерные брачные танцы. Потом она нашла себе молодую галку, ставшую для нее напарницей-приемышем, которого она кормила уже сама. Когда Чок готовилась к длительным перелетам, она на галочий манер пыталась подвигнуть Лоренца лететь с ней, порхая прямо у него за спиной. Когда это не удалось, Чок примкнула к летящим воронам, которые на этот раз стали ее напарниками в полете.
Как мы видим, в окружающем мире галок отсутствует единый образ восприятия напарника. Его и не может быть, так как роль напарника постоянно меняется.
Судя по всему, в большинстве случаев в том, что касается формы и цвета, перцептивный образ матери не бывает предустановлен от рождения. Наоборот, в качестве такового зачастую выступает материнский голос.
К. Лоренц пишет: «На конкретном примере материнского напарника следовало выяснить, какие материнские признаки являются врожденными, а какие — приобретенными, выработанными. Необычным является как раз то, что через считаные дни и даже часы (серый гусь, буревестник) приобретенные материнские признаки настолько укореняются, что мы могли бы поклясться в их врожденности, если на этой стадии развития забрать птенца от матери».
То же самое происходит и при выборе брачной пары. И в этом случае приобретенные признаки напарника-заместителя так прочно закрепляются, что его четкий перцептивный образ возникает вскоре после замены первого напарника вторым. В результате животное не примет в качестве брачной пары даже представителя одного с ним вида.
Один восхитительный пример прекрасно иллюстрирует этот факт. В Амстердамском зоопарке жила парочка молодых выпей, и самец «влюбился» в директора зоопарка. Чтобы не препятствовать спариванию, тот на протяжении долгого времени старался не показываться самцу на глаза. Благодаря этому самец смог привыкнуть к своей самке. Семейный союз счастливо состоялся, и когда самка уже высиживала яйца, директор решился показаться вновь. И что же произошло? Лишь только самец увидел своего бывшего брачного напарника, он выгнал самку из гнезда и, вновь и вновь совершая поклоны, будто бы стремился показать, что брачный напарник может занять причитающееся ему место и продолжить высиживать яйца.
Представляется, что перцептивный образ детеныша-напарника обыкновенно имеет более определенные формы. Вероятно, здесь ведущую роль играет раскрытая глотка малыша. Но и в этом случае мы видим, что у таких отборных пород кур, как Орпингтон, наседки нянчат и котят и крольчат.
Пример Чок также говорит и об отсутствии узких рамок в выборе замещающего напарника для свободных полетов.
Если учесть, что тряпка, которую проносят мимо галки, становится для нее врагом, на которого нужно напасть, то есть приобретает тональность действия «враг», то мы можем говорить, что в данном случае речь идет о замещении врага. Поскольку в окружающем мире галок много врагов, появление подмены, особенно если оно однократное, не влияет на перцептивные образы подлинных врагов. С напарником дело обстоит иначе. В окружающем мире галки он неповторим, и перенесение тональности действия на напарника-заместителя делает невозможным возвращение подлинного напарника. После того как перцептивный образ горничной в окружающем мире Чок приобрел тональность «возлюбленная», все прочие перцептивные образы утратили свое воздействие.
Если мы представим себе (и здесь уместно привести в качестве аналогии примитивного человека), что
11. Искомый образ и схема поиска
Вначале я вновь расскажу о двух своих личных наблюдениях, которые смогут наилучшим образом пояснить, что следует понимать под таким важным для окружающего мира фактором, как искомый образ. Когда я на протяжении длительного времени гостил у одного из своих друзей, за обедом мне каждый день подавали глиняный кувшин с водой. Однажды слуга разбил кувшин и поставил передо мной вместо него стеклянный графин. Когда я во время еды стал искать кувшин, мой взгляд скользил мимо графина. И лишь после того, как мой друг заверил меня, что вода стоит на своем обычном месте, отблески света, рассыпанные на поверхностях ножей и тарелок, собрались воедино и образовали стеклянный сосуд. Об этом опыте дает представление илл. 42. Искомый образ разрушает воспринимаемый.
Илл. 42. Разрушение воспринимаемого образа искомым
Второй опыт был следующим: однажды я зашел в магазин, где мне требовалось оплатить большой счет, и достал банкноту в сто марок. Купюра была совсем новая и немного коробилась, она не легла на прилавок, а встала на ребро. Я попросил продавщицу дать мне сдачу. Она возразила, что я еще не заплатил. Я тщетно пытался убедить ее в том, что деньги находятся прямо перед ней. Она рассердилась и настаивала, чтобы я немедленно расплатился. Тогда я указательным пальцем коснулся банкноты, чтобы она перевернулась и легла как следует. Девушка вскрикнула, взяла купюру и стала ощупывать, будто проверяя, не растворится ли она в воздухе. Очевидно, что и в этом случае воспринимаемый образ был вытеснен искомым.
Наверняка у каждого из читателей был подобный опыт, который произвел на него впечатление колдовства.
В своей «Биологии» («Lebenslehre») я опубликовал воспроизведенную здесь иллюстрацию, где обозначены разные связанные друг с другом составляющие процесса восприятия человека. Если мы поставим перед человеком звенящий колокольчик, то последний будет служить в его окружении источником раздражения, уха будут достигать исходящие от него воздушные волны (физические процессы). В ухе воздушные волны превращаются в нервное возбуждение, которое передается органу восприятия, то есть мозгу (физиологические процессы). После этого в ход вступают перцептивные клетки с их сигналами восприятия и проецируют перцептивный признак на окружающий мир (психоидальный процесс).
Если к воздушным волнам, достигающим слуха, прибавятся и световые волны, воздействующие на глаз, который также передает раздражение органу восприятия, то их перцептивные сигналы, звуки и цвета, преобразуются посредством определенной схемы в единство, которое, будучи спроецированным во внешний мир, становится воспринимаемым образом.
Это же графическое изображение можно использовать и для комментариев к искомому образу. Для этого необходимо, чтобы колокольчик находился вне зоны видимости. Звуковые перцептивные признаки легко проецируются на окружающий мир. Однако с ними связан невидимый оптический воспринимаемый образ, выступающий в качестве искомого образа. И если в ходе поиска колокольчик попадает в поле зрения, то появившийся воспринимаемый образ объединяется с искомым. Если же они сильно отличаются друг от друга, может так случиться, что воспринимаемый образ будет заблокирован искомым, как это явствует из примеров, только что приведенных нами.