Путешествие в страну снега и медведей
Шрифт:
— Ну, грубо говоря да. Но Вы знаете, как легко переписать историю и поменять в хрониках кто и что сказал. Позвольте, я продолжу. Представьте, что этому харизматичного лидеру удастся объединить магов и натравить их на государство. Как ему удерживать власть? Как сохранить свой статус, когда вкусившие свободы чародеи попытаются восстать?
— Превратить их в сквибов, — проговорила Дарья, чувствуя, как начинают трястись руки. Грин-де-Вальд довольно кивнул. Отметив ее состояние, он замедлил ход, а затем и вовсе прекратил танец. Через секунду в его руке был бокал вина, который он любезно протянул Дарье.
— Именно.
— Родители хотели удержать меня подальше от опасностей.
— Не очень получилось, — усмехнулся Грин-де-Вальд.
Они заняли место рядом с одной из колонн поближе к новогодней ели. Отсюда зал прекрасно просматривался, Дарья могла увидеть свое семейство, пытавшееся найти ее в толпе. Ее внимание привлек дядя Алексей, объяснявший что-то Трелони. Присмотревшись, Дарья увидела, как на его ладони мерцают зачарованные запонки. Сердце пропустило удар, а затем снова звшлось бешеным ритмом, подогреваемое надеждой на спасение. Кто-то должен увидеть ее, узнать, что она здесь в компании самого опасного преступника магического мира. Теперь ей нужно было сделать так, чтоб Грин-де-Вальд не заметил, что кто-то может нарушить их tete-a-tete.
— Но разве справедливо будет таким образом использовать Фемиду? — спросила Дарья первое, что пришло на ум. Геллерт снисходительно улыбнулся. Ему явно доставляло удовольствие рассказывать о своих планах. Дарья всматривались в его лицо, пытаясь понять, сколько ему лет. На вид не больше двадцати трех, планы больше соответствовали зрелому возрасту, а вот поведением он напоминал зарвавшегося подростка.
— Милая княжна, а что есть справедливость? Любую вещь можно выставить справедливой, если налепить на нее ярлык в духе: «это ради общего блага». Таким образом можно оправдывать даже самые жестокие преступления. Не находите?
— Ну, должно же быть какое-то понимание, что есть правильные вещи, а есть те, что маскируются под них.
— Согласен, — осклабился волшебник. — Например, давайте представим, вы стараетесь изо всех сил помочь своей сестре, ставшей жертвой неосторожного обращения с извращенной версией Вашей формулы. Это правильно? Ради блага своей семьи вы готовы пойти на все.
— Семья — одна из важнейших ценностей.
— Не спорю. Но вот вы готовы подвергнуть риску одного американского посла, — начал загибать пальцы Грин-де-Вальд, — к нему добавим одного амбициозного юношу, который пытается получить повышение. Еще давайте прибавим всех сотрудников Канцелярии и жителей Москвы, потому что мы не знаем, сколько людей пострадают от того, что Вы отдадите палочку не в те руки. Не многовато ли получается? Будет ли все еще справедливо подвергнуть риску десятки тысяч жизней ради одной единственной? Как с этой задачей справляется Ваш моральный компас?
— Откуда Вы…?
Грин-де-Вальд помахал рукой и прижал палец к ее губам.
— Не мешайте мне делать Вам комплимент, княжна. Меня, право слово, поражает Ваша способность мыслить масштабно, идти на риск ради того, что Вам дорого. Это настоящий дар и, если направить его в правильную сторону, то он изменит мир.
Дарья вцепилась в бокал мертвой хваткой, как будто он был ее единственной опорой. В ушах шумело, все звуки превратились в тревожный вой натянутых до предела нервов. И
— Значит, Вы в курсе моих планов на Старшую палочку, — хмыкнула Дарья, делая глоток вина.
— Конечно. К тому же я своего рода эксперт в непреложных обетах. И я точно знаю подробности Вашего. Давайте сделаем вот как: я позволю Вам его исполнить. Но взамен я попрошу у Вас самую малость — сопровождать меня. Что скажете?
— А что, если я скроюсь с палочкой?
— Меня это не пугает, — улыбнулся юноша. — Мы с ней связаны, и рано или поздно наши пути соединятся. Поймите, когда я увидел Вашу работу, я понял, что палочка может и подождать. Она — всего лишь артефакт, а для моего плана куда важнее люди вроде Вас.
Дарья недоверчиво посмотрела на молодого человека. Вцепилась взглядом в его безмятежное лицо, пытаясь вскрыть маску невозмутимости, добраться до самого сердца его темных мыслей, распутать каждую из них. Но сколько бы она ни пыталась, ничего не менялось, только улыбка Грин-де-Вальда становилась все шире.
— Вы пытаетесь выработать у себя способность к легилименции? — поинтересовался он.
— Нет, простите.
— Ничего страшного, — махнул он рукой. — У Вас есть немного времени на размышления. И, дабы дать Вам дополнительную… хм… мотивацию, я не стану заключать с Вами непреложный обет. Я уверен, что Вы достойнейшая дочь своего отца, и простого обещания будет достаточно. Мы договорились?
Дарья еще раз окинула взглядом зал. Часы на руке тревожно тикали. Княжна улыбнулась: «Нам на роду написано принимать плохие решения».
***
Вся семья обернулась, когда она возникла буквально из ниоткуда прямо перед ними. Дядя Алексей прервал милую беседу с Трелони и Грейвзом, иностранцы в это время стреляли друг в друга недовольными взглядами, но умудрялись остаться незамеченными. Отец смерил дочь серьезным недовольным взглядом.
— Где ты была? Тебя обыскались.
— Мне нужно было поговорить кое с кем, — пожала плечами Дарья. — Мы же останемся, чтобы посмотреть на демонстрацию палочки?
Алексей-младший не выдержал и прыснул со смеху, повторяя: «демонстрацию палочки». Судя по румянцу, ему все же удалось урвать бокал со стола взрослых.
Отец кивнул, всем видом давая понять, что ему это не приносит никакого удовольствия.
— Потом сразу домой. Вашей маме лучше, но ей все же стоит отправиться домой в ближайшее время.
Дарья понятливо кивнула, затем вклинилась в кружок, возглавляемый дядей. Она встала ровно между Грейвзом и Трелони, принимая на себя шквал их горящих взглядов. Мужчины тут же натянули маски светского дружелюбия.
— А, Даша! — рассмеялся дядюшка. — Я как раз рассказывал мистеру Грейвзу, что он может занять место в очереди твоих женихов.
— Я думаю, мы сможем обсудить это позже. У меня есть новости, — сказала она, обращаясь к иностранцам. Оба кивнули, готовые слушать. Одними губами княжна прошептала: «Грин-де-Вальд». Трелони сдержанно кивнул и заложил руки за спину. А вот Персиваль тут же подался вперед, стиснул руку Дарьи в своей теплой ладони.