Путешествие в замкнутом пространстве или Вселенная в унитазе

Глущук Андрей Михайлович

– Меня никогда так странно не приглашали в ресторан. – Сказала Ольга, глядя мимо меня.

– Меня тоже. – Если быть до конца точным, то именно она пригласила нас в это странное заведение.

– Ладно. Раз так все вышло – давай знакомиться. Меня зовут Оля.

– Привет, Оля…

Вот оно объяснение ее невозмутимости. Вот почему она ничуть не удивилась при нашей встрече. Моя первая любовь меня банально…

Глава 6

не узнала…

–Забавно, не думал, что в мечты дальнобойщика входят: ананасы, папайя, и говяжий язык.– Комментируя для отвода глаз меню, я пытался понять, как пережить

такой удар судьбы. Человеческие иллюзии подобны трясине. Видишь перед собой прекрасный луг, декорированный изумрудом зелени. Восторгаешься красотой и покоем. Делаешь шаг и проваливаешься в зловонную жижу действительности. Я семь лет провел в полной уверенности, что Ольга вышла замуж мне назло и каждую ночь вспоминает мою драгоценную персону. По всей видимости, не вспоминала. Или вспоминала, но с огромным трудом. И никак не могла вспомнить. Так же, как и сейчас. Как я кактусовую барышню. Может быть, это месть судьбы? Или тактика и стратегия борьбы всеобщего женского интернационала?

– Какой язык? – в Олином вопросе было больше раздражения, чем любопытства.

– Написано: говяжий, – я существо простое: меня спрашивают – я отвечаю.

– Причем здесь говяжий язык? – Моя простота не была оценена. Во всяком случае, раздражения в голосе прибавилось, а любопытство исчезло вовсе.

– При салате…

– Каком салате?– Оля снова начала заводится. Смуглый бархат щек порозовел, в глаза мелькнули золотые вспышки. – Насколько помню, я представилась. Воспитанные люди отвечают тем же. Или тебя зовут Язык Говяжий? Может быть, твоя фамилия Салат?

– Нет, не салат. Просто я уже представлялся. И фамилия моя известна.

– Сейчас ты скажешь, что ты космонавт или Майкл Джексон – раздражение росло, как график финансовой отчетности суперприбыльного предприятия.

– Я не утверждал, что мировая знаменитость и известен всем. Но тебе, по крайней мере, точно. – Делаю вид, что с головой погрузился в путешествие по горячим блюдам.

– Я, между прочим, только ногу подвернула! Со слухом у меня все в порядке! – Глаза помимо моего желания оторвались от меню и занялись изучением захватывающего процесс зарождения стихийного бедствия. Безумный снегопад, остановивший жизнь в миллионном городе показался бы детской шуткой в сравнении с тем, что мне сейчас предстояло пережить. Я начал понимать охотников за смерчами. Ничто так не завораживает как буйная, дикая, неукротимая сила. Оля напоминала баллистическую ракету с ядерной боеголовкой на стартовой позиции. Как подумаешь, чем может обернуться ее полет – в дрожь бросает. Но увидеть эту мощь в действии, тем не менее, хочется. Правда, если полигон для испытаний не ты сам.

– Со слухом – наверное. – Какая-то неподконтрольная сила – толи жажда адреналина, то ли ностальгия подталкивала меня к пропасти скандала.

– И с головой тоже!!

– Охотно верю.

–Ты просто псих. – Ольга неожиданно сникла. Золотые вспышки в глазах исчезли. Что-то сломалось в механизме пусковой установки. Неконтакт, или аккумулятор сел. Только девушка оказалась в тупике. В самом деле, устраивать скандал по всей форме постороннему человеку глупо. Скандал – дело семейное. Встать и уйти – нога не дает. Ольга наверняка была уверенна, что я над ней издеваюсь. Но не могла решить: стоит ли на наглого придурка тратить время и силы.

А я не собирался издеваться. Я понял, что просто пытаюсь вернуться в прошлое. Восстановить ощущения, которые три года, изо дня в день гнали меня за Ольгой. И некоторых успехов на ниве эмоциональной регрессии добился. Жгучий ком в груди вновь дал о себе знать.

– Надо же, – обращаясь в пространство, проворчала Ольга – раз в жизни подвернула ногу и вот оно – спасение.

Нормальных баб спасает принц на белом коне, а меня – какой-то недоделанный.

– Предположим, принцы спасают принцесс. Баб спасают мужики. Хотя чаще бьют. И ногу ты подворачиваешь не первый раз. – Я решил, что мистеру Икс пора снимать маску. Настал момент финальной арии. Пусть и ей станет немного неудобно. Человек – взрослый, а память – девичья.

–Тебе откуда знать?

– Носили, знаем. Второй курс. Октябрь. Осенний кросс.

– «Курс», «кросс» – дурдом с сюрпризом. Я никогда спортом не занималась.

– Верно. Потому ногу и подвернула.

– Не помню. – Она даже не попыталась откопать в пыльных закоулках памяти малозначительный факт нашего прежнего знакомства.

– Понятно. Это же я тащил тебя полкилометра до финиша.

– А, мальчик с длинными патлами. Кажется, Сережа? – Ни тебе тепла, ни тебе радости. Таким тоном обычно говорят: «Да, помню, прошлым летом изрядно гнуса было на даче. Особенно комаров».

Если кто над кем здесь и издевался, так это она надо мной. Был бы я собакой или морской свинкой, хотя бы общество защиты животных за меня заступилось. Так мучить живую тварь нельзя. Уж лучше сразу пустить на шапку или кожаную куртку. Патлы на первом курсе у меня действительно были отменные. Но Сергеем, почему-то, родители назвать не догадались. Родители не догадались, а у Ольги это вышло. Очень непринужденно, элегантно, мило, небрежно.

–Нет, не Сережа. – Я думал – она напряжется и вспомнит. Но видно и меня память стала подводить.

–Ну, и не важно. – Оля никогда по пустякам не напрягалась. Она очаровательно улыбнулась. Для нее важно было только то, что ее не пытались выставить дурой. А весь предыдущий странный диалог – следствие нелепого стечения обстоятельств. Как результат, вместо суровых вспышек ее глаза наполнились мягкой золотистой пульсацией. Будто светлячки вылетали из карих соцветий радужки.

Мне всегда казалось, что внутри Ольги фея бьется с ведьмой. Иногда верх одерживает одна. Иногда другая. Но никогда невозможно предсказать: будешь ли обласкан в следующий момент или испепелен. Не девушка – мечта экстремала.

–Ты правда ничего не помнишь?

– Почему ничего? А длинные волосы? Еще помню, что эти жалкие пятьсот метров у нас растянулись на три часа. Нас искала вся кафедра физвоспитания в полном составе.

– И не нашла.

– Непонятно, как это им удалось: ты пыхтел как паровоз и останавливался через каждые десять шагов.

– Предположим, пыхтел не я один, а останавливался не от усталости .– Мое самолюбие было уязвлено. – В отличие от тебя, я спортом занимался.

– Ну, если то, чем мы занимались называть спортом, то я чемпионка мира. – Нет, с памятью у нее все было в порядке. Просто Оля помнила только то, что хотела. А что не хотела – мгновенно забывала. Но что-то все же помнила. Что, само по себе, уже неплохо. – А еще, ты пытался отравить меня шашлыком из поганок.

– Неправда, это были сыроежки.

– Ваш «Пиросмани», – официантка поставила передо мной алый бокал. –А вам – лед и фирменный коктейль – «Харлей». Виски пусть мужики хлещут. Разувайтесь, сейчас окажу первую помощь.

– Лучше я. – А кто бы на моем месте упустил возможность наложить повязку на…

Глава 7

женские ножки?

Молния сапога жужжала ласково и многообещающе. Аромат ее любимого «Кензо», смешиваясь с запахами свеже стираного белья и чистого тела. Все это возбуждало меня как кровь возбуждает голодную акулу. Впрочем, возбуждение не мешало мне привычно развлекаться бытовой философией. И тема была презамечательная: как им удается так пахнуть?