Путешествие вокруг света на корабле «Бигль» (с илл.)
Шрифт:
Поселение расположено у самого берега; оно состоит из нескольких домов и казарм, беспорядочно расставленных, но прочно выстроенных из нетесаного белого камня. Живет здесь одна только морская пехота да несколько негров, освобожденных с невольничьих кораблей и получающих жалованье и пищу от правительства. На острове нет частных лиц. Многие из морской пехоты были, казалось, вполне довольны своим положением; они полагали за лучшее прослужить свой двадцать один год на берегу, каков бы он ни был, нежели на корабле, и сам я, будь в морской пехоте, с радостью присоединился бы к такому выбору.
На следующее утро я поднялся на Зеленый холм высотой в 2840 футов, а оттуда пошел поперек острова
Восхищаясь деятельным трудолюбием, достигшим таких результатов, каких нельзя было ожидать, судя по имевшимся в распоряжении людей средствам, я не мог удержаться от сожаления, что оно растрачено ради столь жалкой и пустой цели. Г-н Лессон справедливо замечает, что только английской нации могло прийти в голову пытаться сделать остров Вознесения плодородным; другой народ воспользовался бы им лишь как крепостью в океане [373] .
373
Благоустройство и укрепление острова Вознесения было начато англичанами в 1815 г., когда Наполеон был поселен на острове Св. Елены, со специальной целью наблюдения отсюда за Наполеоном и предотвращения попыток к бегству его в Европу.
Близ этого берега ничего не растет; дальше в глубь острова можно иногда встретить зеленую клещевину да немногочисленных кузнечиков, истинных друзей пустыни. В центральной, возвышенной части по поверхности кое-где разбросана трава, и всё вместе очень похоже на худшие места в Уэльских горах. Но как ни скуден на вид подножный корм, около 600 овец, множество коз, несколько коров и лошадей – все отлично живут на нем. Из туземных животных кишат во множестве наземные крабы и крысы. Действительно ли крыса является местным животным, весьма сомнительно; тут водятся, судя по определению м-ра Уотерхауса, две разновидности: одна черного цвета, с нежной блестящей шерсткой, живущая на поросшей травой вершине; у другой шерстка коричневого цвета, не такая блестящая и более длинная, и живет эта крыса около поселения на берегу.
Обе разновидности на одну треть меньше обыкновенной черной крысы (Mus rattus) и отличаются от нее как цветом, так и характером шерстки, ничем не отличаясь в прочих существенных отношениях. Я почти не сомневаюсь, что эти крысы (подобно обыкновенной мыши, которая также одичала) были сюда завезены и, как и на Галапагосских островах, изменились под действием новых условий, в которых они оказались; потому-то разновидность, живущая на вершине острова, отличается от той, что обитает на берегу. Туземных птиц здесь нет совсем, но цесарка, ввезенная с островов Зеленого Мыса, встречается в изобилии, да и обыкновенная курица точно так же одичала. Кошки, выпущенные когда-то на волю, чтобы истреблять крыс и мышей, до того расплодились, что сами стали большим бедствием.
Одна из моих экскурсий привела меня к юго-западной оконечности острова. День стоял безоблачный и жаркий, и остров, не блещущий красотой, предстал передо мной в своей отталкивающей обнаженности. Лавовые потоки покрыты буграми и до того неровны, что явление это было бы трудно объяснить с геологической точки зрения. Промежутки между неровностями покрыты наслоениями, пемзы, пепла и вулканического туфа. Пока мы проходили мимо этой стороны острова на корабле, я не мог догадаться, что за белые пятна испещряли всю равнину; теперь же я увидал, что то были морские птицы, спавшие до того беспечно, что даже среди дня человек мог бы подойти и схватить их. Эти птицы были единственными живыми существами, какие я видел за целый день. У берега, хотя дул только легкий бриз, через изломанные лавовые скалы перекатывался мощный прибой.
Геология этого острова во многих отношениях интересна. В нескольких местах я заметил вулканические бомбы – массы лавы, вылетевшие в воздух в жидком состоянии и потому принявшие шарообразную или грушевидную форму. Не только их наружная форма, но в некоторых случаях и внутреннее строение весьма любопытным образом указывают на то, что они вращались во время своего полета в воздухе. Внутреннее строение одной такой бомбы весьма точно показано в разрезе, изображенном на прилагаемом рисунке. Центральная часть состоит из крупных ячеек, которые уменьшаются в размере по мере приближения к краю, где находится как бы оболочка снаряда, около 1/3 дюйма в толщину, из плотного камня; она в свою очередь покрыта наружной коркой из мелкоячеистой лавы.
Почти не приходится, я думаю, сомневаться, во-первых, в том, что наружная корка, быстро охладившись, приняла то состояние, в каком мы ее сейчас видим; во-вторых, что все еще жидкая внутри лава уплотнялась возле внешней застывшей корки под действием центробежной силы, создаваемой вращением бомбы, и так образовалась плотная каменная оболочка; наконец, в том, что центробежная сила, понижая давление в частях бомбы, расположенных ближе к центру, позволила горячим парам расширить свои ячейки, отчего в центре образовалась крупноячеистая масса.
Холм, сложенный более древней свитой вулканических пород и долго неправильно считавшийся кратером вулкана, замечателен своей широкой, слегка вогнутой круглой вершиной, заполненной многочисленными последовательными наслоениями пепла и тонких шлаков. Эти блюдцеобразные слои, обнажаясь у края, образуют правильные кольца разнообразных цветов и придают вершине самый фантастический вид; одно из этих колец, белое и широкое, похоже на круг, на котором объезжают лошадей, и потому холм назвали Манежем Дьявола.
Я привез с собой образцы одного из этих туфовых наслоений розоватого цвета, и всего удивительнее то, что, как находит профессор Эренберг [374] , он почти целиком состоит из веществ, ранее принадлежавших организмам; Эренберг обнаружил в нем пресноводных инфузорий с кремнистыми раковинками и не менее 25 видов кремнистой растительной ткани, главным образом злаков. Ввиду отсутствия каких бы то ни было углеродистых веществ профессор Эренберг полагает, что эти органические тела прошли через вулканический огонь и были извержены в том состоянии, в каком мы видим их теперь.
374
Ehrenberg (статья в «Monatschr. der Komgl. Acad. der Wiss. Berlin», April, 1845.