Путешествия профессора Тарантоги
Шрифт:
А у меня только линзы искрятся.
И даже сны проржавели мои.
Сосны да ели, липы да буки...
Дятел в лесу не устанет стучать...
Мне же достались лишь вечные муки
Жизни железной. Даже без скуки:
Ведь не умеют диоды скучать!
Птичкой хотел бы я в небо взметнуться,
Или лягушкой зеленою стать,
Рыбкою шустрою вдруг обернуться,
Или личинкою в почву ввернуться...
Роботом жизнь мне дано коротать!
Нет, не заплачет никто над могилой,
Снег почернеет, увянут
Только роса, как слеза из глаз милой,
На конденсатор мой капнет уныло
И упадет на винты!..
Р о б о т. Неплохо, правда? Особенно окончание.
Т а р а н т о г а. Действительно, стихотворение впечатляет... Но, может быть, вы все-таки скажете, где ваше человечество?
Р о б о т. А его уже нет. Так что мне осталась только поэзия. Мой антиколлега в значительно худшем положении, бедняга! У него таланта - ни на грош!
Т а р а н т о г а. Ваш антиколлега? Кто это?
Р о б о т. Стратегический Мозг противной стороны. Теперь-то он жалеет. А ведь я ему говорил, объяснял: "Не так, говорю, тщательно. Не до конца. Не всех сразу, а то будет... фарш!" А он: нет и нет. Дескать, обязанности перед всеми, мол, приказ главнокомандующего, война-де тотальная. Служака. И вот вам результат! Материки затоплены водой испарившихся океанов, все, что осталось,- выжжено, ни одной стратегической цели. Обоюдная победа. И все потому, что избыток патриотизма.
Т а р а н т о г а. Что вы говорите! Но это же немыслимо! Ужасно! Чудовищно!
Р о б о т. Совершенно с вами согласен. Уж эта мне скрупулезность! Надо было вовремя заключить мир, отстроилось бы то, другое, а там, глядишь, можно было бы начать сначала, а так что? Приходится слагать сонеты. По правде говоря, они мне уже боком выходят.
Т a p а н т о г а. А ваш коллега?
Р о б о т. Вы хотели сказать антиколлега? Ну что ж, некоторое время он еще командовал, отдавал приказы, бомбардировал, но в конце концов сбавил тон. Иногда захаживает ко мне, поигрываем в шахматишки. Что-то ведь надо же делать. Может быть, вы играете в шахматы? Я охотно сменил бы партнера.
Т а р а н т о г а. Простите, но после того, что я услышал, просто невозможно сосредоточиться.
Р о б о т. Согласен. А жаль: я никогда еще не играл с галлюцинацией. Все-таки хоть какое-то разнообразие. Эх, паскудная доля! (Встает, скрипя потягивается.) Ужасно скрипит в суставах. Это от влаги, после всех этих испарившихся океанов... (Подходит к шару и начинает слегка постукивать по нему ногой.)
Т а р а н т о г а. Это что?
Р о б о т. Супербомба. Оставил себе одну на память. Правда, я так и не знаю точно: а может, и она тоже - моя галлюцинация. Увлекательная проблема, правда? Тут я как-то раз пытался ее разрешить...
Т а р а н т о г а. А, может, лучше бы вам этого не трогать? А как вы пытались?
Робот (поднимает с земли сломанную рукоятку). Потянул за запальник, а он оторвался. Совершенно проржавел от влаги. Хотя, может быть,
Т а р а н т о г а. Прошу вас! Не делайте этого!
Р о б о т (переставая стучать). А то что?
Т а р а н т о г а. Бомба может взорваться.
Р о б о т. Скорее всего нет. Я вижу ее так же четко, как вас, а вас-то ведь нет. Значит, и ее нет.
Т а р а н т о г а. Но она есть! Есть! Клянусь вам, есть!
Р о б о т (на минуту переставая стучать). Это вы так говорите! С логической точки зрения это ошибка. То, что одна галлюцинация говорит о другой галлюцинации, не имеет никакого значения. Я могу спокойно попытаться... (Стучит сильнее, бомба начинает дымить.)
Х ы б е к. Пан профессор, бежим!
Т а р а н т о г а. Дорогой робот, уверяю вас, что как пришельцы с Земли...
Робот стучит изо всех сил, бомба дымит.
Х ы б е к. Профессор, бежим скорее!
Бросаются к выключателю. В этот момент блеск, дым, грохот. Когда дым рассеивается, оба, Хыбек и Тарантога, лежат под столиком.
Т а р а н т о г а. Что это было?
Х ы б е к. Ну, кажется, я цел... А где робот?
Т а р а н т о г а. Вовремя я успел выключить. Я думаю...
Х ы б е к. О чем?
Т а р а н т о г а. Может быть, на сегодня хватит?
Х ы б е к. О пан профессор, попытаемся еще раз! В конце концов мы найдем, наверно, планету, жители которой уделят нам малую толику своих изобретений и научных открытий. Какой это будет триумф!
Т а р а н т о г а. Ну и энтузиаст же вы, юноша. Не сдаетесь так легко, да? Ну, пусть будет по-вашему, летим, но только в последний раз... (Садятся. Профессор проверяет кабели.) Аппаратура действует прекрасно. Наша цель - Крабовидная туманность. Внимание!
5
Появляется белый ящик величиной с холодильник, в нем окошко, в котором видна женская головка. Прелестная, оригинальная прическа, исключительная красота.
Голова прелестной блондинки (мелодично). Приветствую вас на Грелирандрии. Я - старшая звездная космического отеля нашей планеты. Сюда направляют всех путешественников, прибывающих с иных солнечных систем при помощи таких приспособлений, как то, которым воспользовались вы. Какое время суток сейчас на вашей планете, в том месте, в котором вы находитесь?
Т а р а н т о г а. Вечер.
Г о л о в а. Следовательно, добрый вечер, дорогие гости. Чем можем служить?
Т а р а н т о г а. Мы - в системе Крабовидной туманности?
Г о л о в а. Совершенно верно!
Т а р а н т о г а. Можем ли мы задавать вам вопросы?
Г о л о в а. Не только вопросы, вы можете выражать желания, которые мы исполним по мере своих возможностей. Именно для этого я тут и сижу.
Т а р а н т о г а. А кто вы?
Г о л о в а. Я - невидимый автомат для исполнения желаний наших дорогих гостей из космоса.