Пути Держателей. Книга первая
Шрифт:
— Воин, теряющий всякий страх, становится ходячим мертвецом, — говаривал когда-то наставник, заставляя двух сопливых тоэхов поочередно опускать руки в норы ядовитых насекомых. — Научиться справляться с ним и контролировать — один из залогов победы. Лишиться этого волшебного чувства — начать свой путь к погибели. Начать путь славный, усеянный трупами врагов, но короткий.
Сейчас, глядя в лица вожаков бандитских кланов Гив-Назандара, Киоши понимал, что окончательно утрачивает
Они станут действовать быстро, невероятно быстро, молниеносно и непредсказуемо, и никакие силы Мишато не смогут помешать. Лорд дорого заплатит ему, Киоши Мацусиро, за то, что когда-то решился отнять подарок отца…
Именно полыхающий в его глазах огонь веры помог юноше победить в споре с еще одним бандитским главарем. Ссварна пришел к Иронотсу на следующий после сходки в Зале Ковена перелив, за прошедшее время внимательно взвесив сказанное Плясуном. Пришел, чтобы лично убедиться в безумии новичка.
Обсуждали за трапезой.
— Те, кого ты тащишь в Котел, одурманены и не задумываются о рисках такого дела! — Выпив еще кружку, низкорослый бандит вскакивал из-за кабацкого стола и яростно потирал виски огромного черепа, покрытого каменной чешуей.
Дарвал и остальные главари переглядывались, словно заговорщики, но в спор пока не вступали и лишь молча жевали.
— Среди тех, кто пойдет в атаку, я буду первым, — с предупредительным оскалом отвечал Киоши, вгрызаясь в кусок жареного мяса.
— Ты потеряешь половину своей армии!
Сотни амулетов, ковром покрывавшие меховые одежды широкоплечего бандита, звенели, трещали и перестукивались, раскачиваясь на цепочках и ремешках.
— Выжившие станут богаты, словно князья! — Рука юноши, облаченная в великолепную боевую перчатку, ритмично постукивала по темной столешнице. — Чтобы сохранить свою шкуру и настолько же разбогатеть в Назандаре, им придется прыгнуть выше голов…
— У тебя нет оружия! И военной техники нет! И запасов провизии!
Словно ища поддержки, Ссварна хватал за руки Лоаво-Прана и Дарвала, сидящих рядом на скамье. Его массивный лоб, нависающий над крохотными глазками, изрезали морщины сомнений.
— Все, что понадобится, я возьму в Котле. — Мацусиро не отводил от бандита твердого взгляда, в каждое свое слово вкладывая сталь.
— Ты непростительно молод для вожака!
— С каждым переливом моя шерсть становится темнее, Ссварна, и ты это знаешь…
Переговоры закончились не скоро. Но когда на столе опустел шестой винный бочонок, отряд Иронотсу увеличился на пару десятков тоэхов.
Не обошлось и без тех, кто пытался всерьез отсоветовать дерзкому юноше безумный поход.
Как рассказывал Анзурон, после недавного сборища теневых правителей в Зале Ковенов, принять участие в авантюре наотрез отказались три крупнейших бандитских клана Гив-Назандара. А Рашимото, представитель одного из них, даже настоял
Он прибыл тайно, но с многочисленной охраной, привезя с собой дорогие подарки. Высоко и пафосно оценив смелость джегала, клан Рашимото попытался доказать Иронотсу всю бесплодность войны с князем Мишато, открыто высказав заинтересованность в привлечении юноши в собственные ряды.
Бандит был уверен, что появление в его пантеоне такого отважного и умелого воина помогло бы ему пересмотреть давние территориальные притязания других группировок, радикально изменив политическую карту города.
Рашимото слыл опытным и прозорливым демоном, Киоши это знал.
Молодой Мацусиро вспомнил, что еще задолго до отъезда с Тоэха слышал разговоры, ходящие вокруг этого имени. Сам Хоэда поговаривал, будто в свое время Рашимото был девятым демоном в знаменитом пантеоне Кимона, принимавшим участие в высадке на Землю знаменитого лорда Геммы.
Но старому проныре хватило проницательности, и он вовремя покинул ряды группы, оставив братьев и сестер погибать от руки человека по имени Джубе. Покрытый позором, провидец нашел убежище в Гив-Назандаре, навсегда исчезнув для цивилизованного мира, но достигнув немалых высот здесь, на дне общества тоэхов…
Бандит долго говорил с Киоши, проявившим в разговоре все почтение и уважение, на какие был способен. Глава клана остался доволен воспитанием собеседника, хоть и посетовал на его непоколебимое упорство.
Уставший и опечаленный, он покинул тайную комнату «Арфы», предназначенную для специальных гостей, унося в сердце явную скорбь.
— Когда воины Геммы впервые столкнулись в бою с Джубе Кибагами, в моей душе запели сотни фарфоровых скрипок, — сказал он напоследок, скрывая голову многослойным капюшоном. — Тогда я почуял смерть, идущую по стопам этого хрупкого человечка. Знай, Мацусиро, что сейчас фарфоровые скрипки снова поют песню в моей душе…
После ухода Рашимото Киоши еще долго просидел в одиночестве, закованной в латы рукой перебирая подаренные бандитом драгоценности. Тень, что чернее ночи, мазнула по его сердцу, и он еще долго не мог найти места, раз за разом вспоминая неторопливый, словно колыбельная, разговор с одним из мудрейших лордов Проклятого города…
Переливы сменяли друг друга, а завербованные в армию Иронотсу демоны готовились к походу. Все это время Дарвал не прекращал выполнять поручение Киоши, и за самое короткое время в Гив-Назандаре было убито еще семеро агентов князя Мишато.
Рассеянно расплатившись за принесенные ему головы, Киоши отдал приказ об окончании охоты. Он больше не видел необходимости в нанесении булавочных уколов — настала пора рубануть мечом. А потому распорядился: вооружившись, бандитские отряды должны были незамедлительно прибыть на одну из ярмарочных площадей, заблаговременно расчищенную от торговцев и бродяг.