Пути Держателей. Книга первая
Шрифт:
Она не задавала вопроса, просто констатировала факт. Подняла с земли овальный камешек. Повертела в пальцах. Киоши молча кивнул и повернулся. Справа от демоницы на фоне светлого неба чернели башни Онадзиро, мягко раскачивались прикованные к монолиту летающие осколки и мелькали крохотные силуэты летающих бандитов, по приказу Шицирокину ведущих беспрерывное наблюдение за осажденной столицей.
Овилла остановилась рядом, вплотную, почти касаясь его плеча раненым бедром.
— Ты не сможешь изменить этого решения, —
— Знаю. Но тоже хочу пойти, — суккуб уронила подобранный с земли кругляш и провела рукой по волосам друга, пряча пальцы в густой жесткой гриве.
Осторожно прикоснувшись к ее ноге, Киоши отрицательно покачал головой.
— Нет.
Овилла спокойно убрала руку.
— Понимаю, что ты все равно можешь пойти следом, даже несмотря на запрет. Надеюсь, не сделаешь этого. Поможешь мне здесь, прикроешь спину. Протянешь время. Как можно дольше… А после уйдешь туда, где мы встретимся… в безопасности.
— Хочешь, чтобы я поверила в твое возвращение?
— Хочу. Я не стану верить предчувствиям и ложным знамениям шаманов. Я сам выбрал свой путь, и пройду его до конца.
— Ты рассуждаешь, как настоящий джегал. Но ставишь на карту жизнь.
Киоши невесело усмехнулся.
— Эта долгая дорога к стенам Онадзиро стоила того?
— Безусловно.
— Я стану молиться за тебя Держателям.
— Ты не можешь представить, Овилла, сколь многим я обязан тебе.
— Могу. Отправлюсь в ставку. Тебе нужно побыть одному.
Она ушла совершенно бесшумно, даже не потревожив настороженный транс летающего ската. Только что стояла за его плечом, и вот уже исчезла, оставив после себя лишь легкий пряный аромат.
Киоши вытянул вперед правую руку, медленно расстегнул замки. Стянул с запястья оружие, внезапно показавшееся невероятно тяжелым. Неуверенно пошевелил обнаженными пальцами, похудевшими и болезненными на вид. Почтительно положил перчатку перед собой и поджал скрещенные ноги.
Отбросив в прошлое все, что произошло с ним до этого мгновения, Киоши Мацусиро решительно оттолкнулся от данной точки сейчас, широким ментальным взмахом очищая сознание.
Одним порывом разума перечеркнул собственную травлю, бегство на Мидзури, встречу с Танарой, полное опасностей путешествие, Буредду и ее отшельника, суэджигари, очередное бегство, возвращение на Тоэх, встречу с Овиллой и беседы с Марвином Сконе, схватку в доме Слизня, грязь Гив-Назандара, вольную бандитскую армию и кровь, затопившую Серединный Котел.
Оставил лишь существующий миг, молчаливый круг истуканов и перчатку, способную сконцентрированной в ней силой расколоть Камень Пересечения, осколок которого юноша так долго носил на своей шее…
Из мутной пелены проявлялись
Набросок был плох, даже на самой начальной стадии картины. Мазок за мазком соперники пытались выровнять ситуацию, умоляя удачу перейти на свою сторону, а время — не спешить. Но многообразие ударов разноцветной кисти лишь усугубляло беспорядок, делая рисунок размытым, смазанным, вульгарно абстрактным.
Лишь зловещая маска Властителя Путей беззвучно шевелила губами, раз за разом повторяя единственное слово — судьба.
Лица таяли в тумане.
Тишина…
Тоэши-Набо улыбается, за его губами ничего нет… Совсем ничего. Вселенская пустота.
Вспышки, вспышки. Сполохи, от которых больно глазам.
Цвета сражаются, стремясь достичь главенства.
Смеются Боги, зияет Яма…
Киоши разлепил потяжелевшие веки.
Небосклон потемнел. Лишь далеко-далеко за горными хребтами изгибались сверкающие арки тонких алых лучей. Юноша потянулся, чувствуя, как за время медитации у него затекли мышцы. Мысли двигались плавно и размеренно, от неуверенности или сомнений не осталось и следа.
Суккуб успела вернуться. Не входя в круг камней, сидела за его границей, наблюдая за своим господином и храня его безмятежный покой. Почтительно поднимая перчатку обеими руками и надевая ее, Киоши поднялся на ноги.
Сказал так, чтобы демоница услышала:
— Я обязательно вернусь…
— Да ты и не уйдешь!
Приглушенный голос, вибрируя металлическими оттенками, долетел из-за спины. Не оборачиваясь, Киоши тяжело вздохнул. Суккуб, с виду по-прежнему расслабленная и сонная, поднялась с прогалины, на которой сидела.
— Ты обманул нас всех, ублюдок. И Анзурон не ошибся, приказав следить за тобой. Ты предал нас всех, поганый пес! Заманил в ловушку! И ради такого жалкого щенка я отняла жизнь Грызуна? Иронотсу, ты будешь недостоин стать даже рабом Дарвала.
Юноша обернулся, хладнокровно рассматривая сверкающий граненый наконечник, нацеленный ему ровно в лоб. В десятке шагов от круга каменных исполинов, по колено утопая в жухлой траве, замерла Ронисори, целясь в Киоши из верного арбалета. Бесстрастная железная маска равнодушно отражала багровое небо, крохотные искаженные силуэты Мацусиро и его демоницы.
— Не трать сил, господин, — равнодушно произнесла Овилла, и юноша далеко не сразу понял, что она имеет в виду, — они тебе еще пригодятся…