Пути Держателей. Книга первая
Шрифт:
В конце концов Танара заговорил. Неспешно, старательно взвешивая каждое слово.
Он рассказал, отчего тут пустынно. Рассказал, почему самые предприимчивые князья не хотят вернуться и возродить города. Рассказал, что земли провинции были напрямую охвачены войной Бешенства, когда наступательный корпус тоэхов развернул в предгорьях Буредды несколько тысяч Порталов для десантирования. И если часть поселений остались брошены отступающими мидзури, то иным повезло меньше — они умерли. Погибли в битве. Мертвые города видно сразу.
Танара говорил без упреков или обвинений,
Он представлял, как в воздухе один за другим распахиваются мутные зрачки Мостов, как с ревом и воем выплескивают они сотни и сотни демонов, несущих смерть и разрушение. Он представлял, как обороняются гарнизоны, как в панике отступает мирное население.
Но что могли сделать чародеи мелкопоместных князей под натиском орды? Тот корпус так и не прорвался к Буредде, остановленный на подходах профессиональной армией хосадаку, но за своей спиной беснующиеся тоэхи не оставили ничего живого…
Киоши рассматривал иссеченные клинками и боевыми заклинаниями стены домов, стараясь представить, как алая кровь заливает мостовую. Прикасался к дверным проемам, уже не сохранившим запахов, понимая, что если война повториться, то на этот раз миры точно не уцелеют…
Помимо воли тоэх начал испытывать тревожное чувство, грозящее перерасти в вину, и заставил себя собраться. Уже не слушая рассказы проводника, он все чаще бродил по пустым улицам, в надежде найти хоть малейшее напоминание о населявших провинцию существах, хоть самую тончайшую ниточку из прошлого, сохранившуюся в брошенных поселках.
Ему не встретилось ничего — ни глиняной тарелки, ни обрывка платья, ни детской куклы, ни истлевшего скелета, ни обломка меча… Лишь однажды, пытаясь нащупать еще не отмерший Ключ, юноша неожиданно наткнулся на металлический шар размером с детский кулачок, насквозь пронизанный Красными Нитями. Тот одиноко лежал в груде пыли, матовым бочком взирая в выбитое окно.
Почти не слыша призывов проводника продолжать путь, Киоши присел над находкой, не торопясь брать в руки. Тяжесть времени и сила войны переполняли шар, оплетая невидимым саваном.
Возможно, это была часть одного из наступательных орудий тоэхов; возможно, оброненный редким путником талисман; возможно, просто игрушка. Но, ощущая теплое покалывание родной Нити, Киоши все же решился взять железный шар с собой, успев подумать, что так на его месте, скорее, поступил бы человек, обнаруживший фрагмент своей древней истории. Оттягивая потертый карман джинсов, отныне тот каждый миг напоминал юноше, что произойдет, если расы вновь схлестнутся в войне… Танаре, и без того мрачному донельзя, тоэх ничего показывать не стал.
При этом нужно было признать, что брошенные земли охотно помогали путникам — плотно поросшие травой, но местами вполне уцелевшие дороги то здесь, то там протыкали леса, редкой сетью убегая к Буредде. К радости Киоши, это значительно облегчило их путь, и даже Танара теперь двигался по потрескавшимся плитам почти с прежней скоростью.
Очередной привал было решено сделать на краю просторной поляны, центр
— Здесь мы остановимся отдохнуть, — в тысячный раз произнес знакомую фразу проводник, сбрасывая с плеча сумку.
От взгляда тоэха не ускользнуло, что Танара все еще болезненно морщится, прикасаясь к порванному боку. Жаль, что он так медленно поправляется, у самого юноши на выздоровление ушло бы значительно меньше времени…
Киоши отвел глаза, кивнул и с интересом осмотрелся.
— Кому принадлежал этот храм? — на всякий случай поинтересовался он.
— Ты уже задавал этот вопрос. Раз сто, — проводник тяжело опустился на колено и принялся распутывать тент. — Я ведь уже говорил, что не знаю, кому в этих местах приносили дары и жертвы… Даже не подозреваю, кому был посвящен этот…
Сжимая в одной руке сумку, а в другой свернутый тент, Танара по короткой лестнице прошел под остатки арки и поднялся на центральную аллею, ведущую к главному зданию. Широкие ступени были массивны и вышорканы до блеска, арка готовилась в скором времени окончательно рухнуть, а шаровидный купол храма наполовину обвалился внутрь.
Проводник внимательно рассматривал колоннаду и статуи по краям аллеи.
— Не похоже, что это был добрый покровитель…
Киоши неторопливо поднялся следом, разглядывая лепку арочных колонн, изображавшую детей, пожираемых многоголовыми существами. Несколько статуй, по большей части упавших, изображали пузатых трехрогих уродцев, без скромности украшенных как пышными женскими грудями, так и мужскими принадлежностями, отвисающими почти до массивных постаментов.
Проводник кивнул, в молчании приближаясь к зданию храма.
Шорох крошащегося камня под ногами оставался единственным звуком в царстве тишины и забвения. Именно в этот момент тоэх понял, что не слышит птичьего пения, до этого постоянно сопровождавшего их в пути.
Главное здание имело круглый фундамент, а его фасад целиком состоял из громоздких колонн. Задняя стена и вовсе отсутствовала, и спутники без труда признали в постройке огромный жертвенник, дальняя часть которого напоминала театральную сцену. Вдоль стен и дорожек по периметру круглого дворца возвышались уродливые статуэтки, виднелась пара высохших фонтанов, да пара пристроек поменьше с обвалившимися крышами. Еще несколько зданий находились за жертвенником, столь же обветшавшие и облезлые.
Внезапно Танара остановился, и Киоши даже со спины ощутил, как напряглись его плечи. Сам он мгновенно собрался, приготовившись к худшему, а затем проследил за взглядом проводника.
В центре жертвенника, почти упираясь крупной головой в полуразваленный купол, возвышался гигантский идол, в точности копирующий меньших собратьев вдоль аллеи. Копирующий в точности, за исключением того, что статуэтки не внушали ничего, кроме отвращения, а центральное изваяние пульсировало старым, успевшим закостенеть страхом.