Пути истории
Шрифт:
Началу XIV в. принадлежит так называемый «сладостный стиль» в итальянской лирике и, что важнее, великий эпос — «Божественная комедия» Данте (1265—1321), где с огромной силой воображения и поэтическим мастерством описываются обитатели католического ада, чистилища и рая. Но великий Данте все же целиком принадлежит средневековью. Характерно, что при виде садистских и притом вечных мучений грешников в аду Данте от жалости к ним плачет; но Богу Данте чужда даже самая малейшая жалость — очень он далек от евангельского Иисуса.
Средневековью принадлежит и великий лирик (и не столь великий эпик и историк-философ) Петрарка (1304—1374). Лишь Боккаччо (1313—1375), автор живого, веселого и ироничного «Декамерона» — сборника новелл, в которых запечатлена не столько общественная, сколько личная (и любовная) жизнь века, уже по сути своей вряд ли может считаться средневековым писателем.
Италия XII—XIV вв. не вошла еще в новую историческую фазу, потому что не создала идеологии, альтернативной той, на которой базировалось средневековье. Но она готовила эту идеологию. Некоторой
Папа Климент V (1305—1314), сам провансалец, назначал много провансальских и французских кардиналов и находился под постоянным давлением французского короля Филиппа IV Красивого. Он расстался с Римом и установил папский престол в провансальском городе Авиньоне (на юге нынешней Франции). Авиньонские папы находились под полным французским влиянием. Они просидели тут до 1377 г. Но затем произошел «великий раскол»: создались две папские курии, и один папа проклинал другого как антипапу. Появился даже «контр-антипапа». Раскол продолжался до 1417 г. Надо прибавить к этому существовавшую практику продажи индульгенций — отпущений грехов, за которые грешники подлежали загробной каре в чистилище (не в аду); деньги шли в папскую казну, а частью и в княжескую казну. Из всего этого становится ясным, что в католическом мире XIII—XIV вв. не было ни альтернативной идеологии, ни «сколько-нибудь уважаемой официальной идеологии. И дело не спасли отдельные человеколюбивые и самоотверженные монахи, вроде святого Франциска Ассизского (1182—1226), деятельно проповедовавшего любовь не только ко всем людям, но и ко всем живым существам.
Огромную тормозящую роль играли пользовавшиеся традиционным уважением монашеские ордены (бенедиктинцы, картезианцы и др.), нищенствующие «братские» ордены (доминиканцы, францисканцы, кармелиты и др.) и особенно введенная доминиканцами инквизиция. Строгие уставы орденов, служили укреплению авторитета католической церкви и препятствовали созданию альтернативной идеологии.
Движение ранних (XIII—XIV вв.) «гуманистов» не следует смешивать с мощным идеологическим движением Высокого Ренессанса, относящимся уже к шестой фазе. Суть раннего «гуманизма» заключалась в следующем: поскольку в средние века государственные границы непрерывно передвигались, была необходимость создания общих языков взаимопонимания через границы. Это были живые языки, находившиеся в постоянном пользовании, во всяком случае в интеллектуальном обиходе, но, конечно, отличные от народных разговорных: латынь для Западной Европы, церковнославянский для Балкан и Руси, арабский —для всех стран ислама, тюркский, а также персидский — для восточных стран ислама, древнееврейский—для иудеев, разбросанных по самым разным странам, санскрит — для Индии, литературный китайский — вэньянь, потом байхуа — для ханьцев (китайцев) и отчасти для Японии. Конечно, поскольку эти языки были живыми (во всяком случае, в определенной среде), они подвергались изменениям, и латинский язык трактата Данте «О народном-красноречии», вероятно, привел бы в ужас Цицерона [97] . В Италии XIII— XIV вв. возникает ученое движение за восстановление Цицероновой латыни и, кроме того, за изучение и чтение греческих классических авторов в оригинале. Это стало возможным благодаря массовому бегству ученых-греков из Византии в связи с турецким завоеванием. Ранние «гуманисты» были чаще всего университетские профессора и клирики (некоторые из них сделались даже кардиналами). Никакого влияния на общественное развитие Европы ранние «гуманисты» не оказали, но они подготовили почву для гуманистов XV—XVII вв., о которых речь пойдет в следующем-разделе.
97
Заметим, что эта элитарная «разговорная» латынь имела мало сходства с народными романскими языками (португальским, испанским, провансальским, французским, итальянским, молдавским и др.), развивавшимися из простонародной разговорной («вульгарной») латыни времен Римской империи.
И в некоторых других частях Европы возникают первые признаки складывания новой исторической фазы. Появляется все больше независимых городов, в которых концентрируются международная торговля и переходящее в мануфактурную форму ремесло. Складываются новые классы: рабочие и буржуазия, которая начинает конкурировать с феодалами. Все это приводит к кризису не только в Италии в XIII—XV вв. На территориях, тяготевших к Северному и Балтийскому морям, в XIII—XV вв. возникает Ганзейский союз самоуправляющихся торговых городов во главе с Любеком, включавший, между прочим, города Антверпен, Гамбург, Штральзунд, Висбю (на шведском острове Готланд), Ригу, Ревель (Таллинн) и десятки других. Наиболее отдаленными ганзейскими городами были: на западе — Утрехт, на востоке — Дерпт (Тарту), на юге — Эрфурт. Конторы ганзейцев были учреждены в Бергене (Норвегия), в Байё (Нормандия), в Лондоне, в Пскове и Новгороде, а торговля велась на еще более обширной территории. В пределах Священной Римской империи
Важным очагом складывания капиталистической фазы были города Фландрии (ныне частью в составе Бельгии, частью — Франции и Нидерландов) — Гент, Ипр, Брюгге, Антверпен, Амстердам, являвшиеся крупнейшими центрами внешней торговли еще начиная с XII в. и особенно в XIV— XV вв.; здесь (и в Англии, о чем см. в следующем разделе) впервые на севере Европы не только в торговле, но и в производственной сфере (сукноделие) стали развиваться буржуазные отношения.
Исторически, быть может, наиболее важным достижением позднесредневекового города в Западной Европе было создание огнестрельного оружия, с введением которого возникают условия для образования общества шестой, постсредневековой фазы. Теперь требовалось, чтобы здесь назрело возникновение альтернативных социально-психологических побуждений — и поле для их развития в виде стабильных «национальных» государств.
Однако перейдем к Восточной Европе.
Польша после долгих средневековых усобиц была в XIV в. вновь объединена Владиславом I Локотком и его сыном Казимиром III Великим.
В числе прочего Казимир III вскоре после общеевропейской эпидемии «Черной смерти», чумы (1348—1349) призвал в Польшу евреев, которые с тех пор и вплоть до нацистского геноцида 1939—1945 гг. и деятельности Владислава Гомулки (1967 г.) составляли важную часть населения страны.
Польское сельское население не стремилось в города. Казимир был озабочен все усиливавшимся проникновением в города немцев, не без основания опасаясь, что вместе с ширившимся влиянием жителей германских городов Ганзы возникнут притязания Священной Римской империи, и потому решил, что в качестве городского населения гораздо предпочтительнее евреи, за которыми не стояло никакой внешней политической силы.
После разрушения Иерусалима римским императором Веспасианом и его сыном Титом в 70 г. и особенно после неудачного восстания Бар Кохбы (135 г.) иудеи были выселены из Палестины и рассеялись по всей Римской империи. Им нигде не выделяли земли (а впоследствии европейские государства в законодательном порядке запрещали евреям землевладение), поэтому они занимались только городскими профессиями: ремеслами, торговлей, богатые евреи — ростовщичеством. В обстановке фанатизма, вызванного Первым крестовым походом (1096 г.), в Германии началась массовая резня евреев, которая затем регулярно возобновлялась в течение последующих веков. Поэтому евреи охотно приняли приглашение Казимира, который даже даровал им род собственного парламента (кагал), обладавшего правом суда и сбора налогов с единоверцев. Однако в XVII в., особенно в ходе польско-украинской войны, евреи и в Польше, и на Украине подверглись кровавой резне, погибли сотни тысяч человек. Тем не менее еврейское самоуправление в Польше просуществовало, хотя и в сильно урезанном виде, до 1764 г. Евреи принесли в Польшу свой диалект (идиш), принадлежащий к германской группе языков [98] .
98
Впоследствии, при разделе Польши во времена Екатерины II, большинство польских евреев стали подданными России. Им было запрещено покидать бывшую польскую территорию («черту оседлости») и жить за пределами городов. Еврейские гетто стали очагами беспросветной бедности. За черту разрешалось выселяться выкрестам, купцам первой гильдии, затем лицам, которым удалось получить высшее образование (практически юристам и врачам), лицам, отслужившим 20-летнюю рекрутскую повинность, и... проституткам.
Польское общество XII—XIV вв. состояло из крестьянства (в основном арендаторов), из слоя высшей знати (магнатов) и из массы родов шляхтичей; группа таких родов имела свой герб. Постепенно шляхта — первоначально свободные воины, типичные для ранней древности, — превратилась в дворянство, разделявшее некоторые привилегии магнатов. В борьбе с магнатами шляхта добилась, чтобы ее съезды (сеймы) ограничивали королевскую власть (с 1505 г.), а затем получили право выбора королей.
Польское королевство, значительно укрепленное при Казимире III, расширенное, особенно за счет земель Тевтонского ордена, не было, однако, еще национальным государством. Сын Казимира был избран королем Богемии (Чехии), а позже Венгрии; другой его сын стал великим князем Литовским. Такими династическими фортелями полна история средневековой Европы: например, популярный король чехов Карл IV (Венцеслав) был сыном германского герцога Люксембургского (позже короля Богемии) и польской принцессы, был женат первым браком на французской принцессе, жил одно время в Италии, участвовал на стороне французов в битве с англичанами при Креси (1346 г.) и был коронован в императоры в Риме.
При Казимире III начинается общий рост городов, независимо от их населения (польского, немецкого или еврейского). В сельском хозяйстве получила господство арендная система.
Наиболее важным событием в истории Польши было заключение унии с Литвой — государством, охватывавшим не только собственно литовские земли, но и ту часть древней Руси, которая впоследствии получила название Белоруссии.
В этом государстве династия Гедиминовичей была литовской, боярство и крестьянство — лишь отчасти литовскими, а в основном белорусскими.