Пьяно-бар для одиноких
Шрифт:
— «Хотя теперь я вижу»... Теперь нечего смотреть, главное — тогда, а не теперь, потому что все это на вас очень повлияло, вы тогда чуть умом не тронулись, не знали, куда себя деть, за что схватиться... А что вы видите теперь, это тьфу!
Они заказали еще по одной.
— Вот и расскажите, что с вами было, ну переживали, а еще что?
— Да ходил как потерянный, будто без компаса...
— Как обрывок газеты, правда? Подхватит ветром и унесет. А фильмы тех лет вы помните? Вам вообще-то нравится кино?
— Так мы же говорили про «Showboat»...
— Да, но в тот год
— Знаете, уважаемый...
— Не говорите мне «уважаемый», меня зовут Альваро, и давайте перейдем на «ты», идет? Мы же одного помета! Ты видел «Город, который надо завоевать» [38] , где Кегни ослеп?
38
«Город, который надо завоевать» — американский вестерн, в котором Джеймс Кегни сыграл главную роль.
— Конечно. Он там боксер и после одной встречи на ринге совсем ослеп.
— Но его же отделали против всех правил. Вот видишь, сколько у нас общего! А тебя как зовут?
— Хименес.
Они заказывают еще по одной.
Пианист взял микрофон и обвел глазами всех, кто сидел вокруг приставки к пианино. А затем, протянув микрофон старой даме, спросил, не хочет ли она спеть какую-нибудь итальянскую песенку. Она стала отнекиваться, мол, не в голосе, охрипла, но уже через минуту согласилась: ладно, попробую, пожалуй, спеть «Catari».
— Спорю, что ты не помнишь, что было в конце с Кегни! — говорит рыжий со шрамом.
— Он стал продавцом в газетном киоске.
— Верно! И тогда встретил наконец любимую девушку. Да, тогда — да! Тогда были настоящие невесты... Ну а с твоей-то что?
— Я же сказал, она вышла замуж, и я потерял ее из виду. Наверно, ей повезло в браке. Меня все это больше не волнует.
— Должно волновать, потому что одно дело жениться тогда, а другое — теперь. Теперь ты, небось, уже слабак...
— Слабак? Ты что, приятель? Я в большом порядке! В мои сорок три я — будь здоров!
— Да не заводись. Посуди сам: «Три мушкетера» — это тебе не «Двадцать лет спустя», понял? А ты любишь духовное?
— Как это духовное?
— Ну всякие там серьезные мысли, йогу, медитацию — словом, всякое такое.
— Нет, меня, в общем-то, к этому не тянет. Я больше интересуюсь простыми вещами. Люблю хорошее мясо, перец в ореховом соусе, белое вино...
— Это никуда не годится. Так ты проиграешь.
— В чем? Выпьем, браток. Мы же братья, так или нет?
— До самой смерти. Давай обнимемся. За твое здоровье... Только ничего путного не выйдет из твоей женитьбы. Уже староват, небось, выдохся...
— Сколько лет твоей невесте?
— Года тридцать два, но говорит — двадцать девять.
— Тридцать два — ух ты! Я бы тебе посоветовал заняться умственными упражнениями... Помогает, знаешь!
— Помогает? В чем?
— В этом
— А ты-то женат?
— Второй раз... В первый раз женился в двадцать четыре на бабе, которой было тридцать восемь. А второй — когда мне было тридцать восемь, женился на...
— Двадцатичетырехлетней.
— Откуда ты знаешь? Смотри какой догадливый!
Они заказывают еще по одной. Старая дама кончила петь и, поблагодарив за аплодисменты, вернула микрофон пианисту.
— Конечно, братья! Еще бы! Нам бы и познакомиться тогда, в 49-м.
— «Мамбо, вот это танец, мамбо-о...»
— «Мамбо-о, да-да-да-да!»
— А ты помнишь Кида Ацтеку? [39] Вот боксер! Лучший из лучших.
— А когда Манолете [40] убил быка в честь...
— Какой год, ё-ё моё!
— Слушай, ну почему все остальные годы не были такими? Она меня любила до смерти, с ума сходила, только бы видеть меня, трогать и чтобы я целовал ее все время. Мы с ней все хорошие фильмы пересмотрели. А сколько песен спели вместе, бывало, сядем на скамейку и поем. Мне было лет шестнадцать. Но годы уходят...
39
Кид Ацтека — настоящее имя Луис Вильянуэва (1913-2002) — легендарный мексиканский боксер.
40
Ласковое прозвище знаменитого испанского тореро Мануэля Родригеса Санчеса.
— А ты думал! Конечно, уходят эти чертовы годы. Помнишь, двенадцать ножевых ран у миллионерши?
— Двенадцать. Ее племянники постарались.
— А на Севере великая засуха.
— With a song in my heart [41] .
Они заказывают еще по одной.
— Если бы можно было вернуться в какой-нибудь год, какой бы ты выбрал? — спрашивает рыжий.
— 1949-й. А ты?
— Нет, этот выбрал бы я, и, заметь, по праву, так что ты выбирай другой
— А почему не может быть одинаковый?
41
«С песней в сердце» (англ.) — название популярной песенки из одноименного американского фильма.
— Потому! Это мой год, понял? Мой и ничей больше. Тем более не твой.
— Как это не мой? 49-й и не мой! Да ты что!
— Я сказал, не твой, и умолкни!
Рюмка опрокидывается от удара. Кто-то с тревогой смотрит на обоих.
— Подумаешь, он сказал! Тоже мне, нашелся умник! Думает, от его вонючих слов все зависит! Выходит, сказал, что твой, значит, все, присвоил?
Содержимое рюмки стекает со стола. Еще кто-то смотрит на них обеспокоенно.
— Я, к твоему сведению, ничего не присваиваю, тем более годы...